А после – и вовсе увезу отсюда на хрен. И закрою в своем доме, - чтобы никто не смел даже взглядом к ней прикоснуться!

Чувствую на губах жар ее губ , - даже на расстоянии. И вспоминаю, какими обжигающими были ее поцелуи…

Черт! Меня уже окончательно уносит! Никогда не думал, что от женщины на самом деле возможно сходить с ума! Тем более – настолько!

- Он… - Карамелька запинается, прикусывая губу, - и мне хочется разгладить языком вмятинку, которая остается на нежной коже нижней губы. И втянуть ее в себя, пощекотав немножко…

Ракета в штанах снова начинает гудеть, как взбесившийся мотор!

Но теперь и в груди почему-то гудит точно также, только периодически сбиваясь с ритма рваными ударами сердца.

- Мы были вместе, - Карамелька краснеет и опускает лицо.

- Что?! – блядь, почему я зверею настолько, что прямо перед глазами темнеет.

От одной мысли, что кто-то мог с ней…

Ласкать ее…

Расстегивать пуговички на ее одежде…

Блядь, знать, какое белье она носит и иметь право и возможность снимать его с нее!

И….

- И? – уже метаю молнии, резко дергая ее подбородок вверх. – И, - что?

А хочется спросить, - насколько вместе! Как далеко этот хлыщ, блядь, зашел?

Но ведь где-то он прав, - снова слишком громким ударом бьется у меня в груди. Имею ли я право задавать такие вопросы?

Имею, блядь! Все права имею, - рычит снова загудевший внутри меня мотор!

- И он мне изменил, - Карамелька снова опускает глаза. – Я застала его…

Дальше голос становится совсем сдавленным и слова заглатываются так и не прозвучав.

Но мне дальше и не надо, - я прекрасно себе все представляю.

Только вот не представляю одного, - насколько это резануло по ее нежному сердечку?

- Он идиот, Лиза, - цежу, сжимая зубы.

Блядь, - судя по той боли, которая отразилась сейчас в ее глазах, это стало для нее самой настоящей катастрофой! Кажется, сейчас даже согнется от нее!

- Плюнь и забудь, - шепчу на ухо, прижимая ее к себе еще сильнее. – Он мудак, причем, - самый мудачный из всех мудаков – не только в Англии, но и на всей планете. Если хоть мысль допустил о другой, когда у него было такое сокровище!

Фу, же, - какая мерзость, - глажу кожу Карамельки на спине и понимаю, - любая другая кожа, любые другие губы могут только вызвать отвращение! А чтобы после нее свой член еще куда-нибудь засунуть! Бэээээ! Даже у самого рвотный релекс вырабатывается!

- Можно подумать, ты лучше, - шипит Карамелька, но в голосе я все равно слышу слезы. – Да ты еще хуже, Крушинин! У тебя была невеста, а ты… Не только секретаршу, а еще каких-то… Из « Огней»

Да, блядь. Это удар серьезный и, главное, аргументированный. У самого снова сводит зубы, когда понимаю, каким лично я мудаком выгляжу в ее глазах. Тем более, - на фоне ее прошлых отношений.

- Лиза, - шепчу, уже почти касаясь ее губ своими. – У меня ни с кем ничего не было, - блядь, как же сладостно замирает сердце, когда слышу, как она напрягается под моими руками от этих слов! Значит, - для нее все-таки важно! Тем более, если сейчас вот так все выплеснула! Очень надеюсь, что действительно из-за меня психанула, что ревнует, - а не из-за отката от встречи с этим выхолощенным уродом! – И это только после того, как я тебя увидел! А если бы ты была моей… Можешь поверить, - и взгляда бы не бросил в другую сторону!

Глажу по щеке, просто физически чувствуя, как отлетает куда-то очень далеко моя крыша, пока карамелькины губы приокрываются для поцелуя.

- Мистер Крушинин? – возле нас останавливается воплощение английской строгости. Черная юбка, блузка застегнутая под горло с рукавами, несмотря на тепло и очки – очень дорогие очки, в черной оправе. – Я Марта Хоуп, - ну да, именно такой я ее себе и представлял. Только указки, - естественно, какой-нибудь жутко дорогущей, брендовой и с аккуратненьким бриллиантиком ей не хватает, - хотя, может, у мистера Пхакпхума особенные предпочтения, и у нее есть не только такая указка, а и разные плети от Версаче… М… - Мистер Пхакпхум Джеймс ожидает вас.

Не дожидаясь ответа или приветствия, она, поправив строгие очки, разворачивается на каблуках и даже не смотрит, следуем ли мы за ней.

А я, взяв под руку тут же растерявшуюся Карамельку, изо всех сил стараюсь настроится на серьезный лад. Но, поглаживая ее тут же вспотевшую от волнения ладонь, понимаю, - не так-то просто! И чувствую себя самым настоящим школьником, который только того и ждет, когда закончится скучный урок и можно будет заняться делами поважнее и поинтереснее!

- Все хорошо, Лиза, - шепчу ей на ухо, укладывая за ухо выбившийся локон. – Ты справишься.

Она легонько пожимает мою руку в ответ, - и почему-то внутри разливается такое чувствтво, как будто вместе, - мы реально способны свернуть даже самые неподъемные горы!

Мистер Пхакппхум оказывается совсем не таким, как я себе представлял, - солидным и напыщенным высокомерным, - уязвленным незаконнорожденностью, и от того еще более напыщенным денежным мешком с сальными глазами и холодным лицом, будто из камня.

Как только мы зашли в его кабинет, он широко, - по-настоящему и искренне, а не вот с той фальшивой улыбкой, какая была у Карамелькиного слизня, улыбнулся и протянул мне руку.

- Присаживайтесь, - бросил взгляд на Карамельку, немного задержался на ее лице, кивая нам на мягкие кресла напротив его стола. – Вина? Виски? Шоколада даме?

- Спасибо, - Карамелька отрицательно покачала головой, пряча глаза.

- Бросьте! Я, знаете ли, люблю, когда между деловыми партнерами, да и просто собеседниками царит уютная и непринужденная атмосфера. Мы же люди, в конце концов, а не каменные изваяния с счетчиком для денег, - полностью разделяя эту идею я изумленно вскинул глаза на Джеймса, уже рассматривая его совершенно по-другому.

Не дожидаясь нашего ответа, Марта, на удивление бесшумно войдя на своих каблучках, поставила передо мной стакан с виски, а перед Лизой, - бокал вина, - того самого, которое они и пила в зале.

- Удивлены? – налив и себе, Пхакппхум смачно сделал глоток, прикрыв глаза и явно наслаждаясь вкусом напитка и раздвинул жалюзи. За его спиной оказалось огромное панорамное окно, одностороннее, судя по тому, что мы его не наблюдали из зала. – Да, я наблюдаю за теми, с кем планирую иметь дело, - усмехнулся, рассматривая гостей. – Очень интересно наблюдать за людьми, пока они тебя не замечают, не так ли? Забавно, - все ведут себя, будто школьники на утреннике, стараясь спрятать напряжение и казаться лучше, чем есть. А вот от вас – просто искры летят…

Н-да. Полетят тут! С Карамелькой и целым мешком ее сомнительных знакомств!