Громила уложил ноутбук в большую клетчатую сумку, поставил ее на пол и подошел к Эдгарсу:

– Где деньги и банковские карты?

– Ничего больше нет, – покачал головой Баладис.

Страшный удар в голову опрокинул его на пол. С трудом взяв себя в руки, он сел, однако за первым ударом последовал второй. Только уже по левой стороне лица. Эдгарс навалился всем телом на кровать.

В следующий момент громила схватил его за горло и с силой сдавил. Эдгарс с трудом втянул в себя воздух и закашлял. Но это не остановило бандита. Он вынудил Эдгарса встать, подвел его к столу и усадил на стул:

– Вяжите его.

– Нет! – прохрипел Баладис и рванулся.

Однако кто-то схватил его сзади за плечи и вынудил сесть. Рот тут же заклеили. Дышать стало тяжело. Его охватила паника. Бандиты замотали ему скотчем за спиной руки, а потом примотали его к стулу. Эдгарс от отчаяния зарычал.

– Еще раз спрашиваю, где деньги? – Громила приблизил свое лицо в маске вплотную к лицу Эдгарса. В нос ударил запах мятной жвачки и чеснока.

– Ну?! – рявкнул он. – Если согласен сказать, кивни!

Эдгарс замотал головой.

– Так, – громила выпрямился, – давайте эту сучку сюда.

– М-м-м! – Глаза Насти от ужаса, казалось, вывалятся из орбит. Она засучила ногами и попыталась оттолкнуть от себя связанными руками худощавого бандита. Но снова получила оплеуху. Парень схватил ее за предплечье, вынудил встать и толкнул. Настя с грохотом упала у ног Эдгарса.

– Я предлагаю тебе ее у нас купить, – громила вновь наклонился.

Эдгарс протяжно замычал и пожал плечами, давая понять, что не знает, чем платить.

– Ну, тогда держись, – неожиданно озверел худой и выскочил из комнаты.

Не прошло и минуты, как он вернулся, держа в руке бутылку из-под шампанского. Вылив остатки напитка Эдгарсу на голову, он неожиданно вынул пистолет, взял его за ствол и сшиб основанием рукояти кончик горлышка.

– Ты знаешь, что я сейчас сделаю? – он покрутил бутылкой с острыми кусками стекла перед лицом Эдгарса и развернулся к громиле: – Держи этой шалаве ноги! Сейчас у нее будет самый запоминающийся секс!

Догадавшись, что задумали бандиты, Баладис подскочил. Но тут же вместе со стулом полетел на бок.

– Ну что? – парень выжидающе уставился на Эдгарса.

Превозмогая боль в плече, он несколько раз выразительно кивнул.

– То-то, – парень выпрямился. – Отклей ему пасть.

Громила сорвал до половины скотч.

– Я клянусь, завтра деньги будут, я возьму у шефа…

– Понятно, – худой неожиданно остыл. – Похоже, не врет. Все отдал. Ладно, сваливаем.

Громила взял стул с привязанным к нему Эдгарсом и легко поставил. От резкой смены положения у Баладиса закружилась голова.

Бандиты так же неожиданно исчезли, как и появились.

– Эдгарс, – простонала Настя.

– Отвяжи меня, – едва ворочая языком, попросил Баладис.

Настя попыталась встать, но лишь выпрямила связанные скотчем руки, как вскрикнула и снова упала.

– Черт, – Эдгарс напрягся и подпрыгнул. Но стул даже не оторвался от пола. Что делать? Нужно как-то добраться до окна и попытаться привлечь внимание людей. Хотя сейчас еще ночь, но мало ли? Он стал со всей силы дергать корпусом и раскачиваться. Постепенно стул развернулся боком к окну. Спина быстро онемела. Пот щипал глаза. Немного передохнув, он снова стал раскачиваться. Неожиданно стул накренился больше положенного. Эдгарс понял, что если сейчас он упадет, то уже никак не встанет без посторонней помощи. Однако он устоял. Переведя дух, Эдгарс повторил попытку. На этот раз, несмотря на все старания, он переборщил. Последнее, что ощутил Баладис, – это досада, что ему придется лежать, пока Настя не придет в себя и не освободит его. В следующий момент его висок коснулся холодной кромки диска лежащей на полу гантели.

Вопреки ожиданию, Дрону не удалось с первого раза отключить Серого. От удара в основание черепа тот врезался лицом в двери, но через мгновенье оттолкнулся от них и, с силой выдохнув воздух, сшиб Дорофеева спиной с крыльца. Рухнув всем телом на асфальт, Дрон вскрикнул, но тут же собрался и обхватил левой рукой свалившегося сверху Серого за шею. Моля бога, чтобы никто не слышал звуков потасовки, он перевернулся на бок, потом встал сначала на колени и наконец выпрямился во весь рост, при этом не переставая со всей силы прижимать бандита к себе, проводя удушающий прием через бедро. Тот лишь всхлипывал, заглатывая воздух маленькими порциями, и пытался просунуть пальцы между предплечьем Василия и шеей. Дрон наклонился таким образом, чтобы ноги бандита повисли в воздухе, и встряхнул его. Тело обмякло. Готов. Подержав для верности еще несколько секунд, Дрон присел, забросил его на плечи и понес в гостиницу. Оказавшись в коридоре, прислушался. Слева была дверь, которая вела в административное здание. Именно туда ушел Томин.

Осторожно ступая, Дрон повернул направо, дошел до комнаты, где горел свет, шагнул через порог и огляделся. Окно было зашторено. Две кровати, стол. На тумбочке у окна электрический чайник. Усадив бандита на пол тут же, для верности приложил его затылком о стену. Прислушался. В коридоре по-прежнему было тихо. Дрон сделал из полотенца кляп, разжал Серому челюсти и вставил его в рот. После этого сорвал одеяло, взял простыню и разорвал ее на несколько лоскутков. Скрутил из них нечто похожее на веревки. Одну обмотал вокруг головы, чтобы Серый не вытолкнул кляп языком, остальными связал его по рукам и ногам. Снова расправил на кровати покрывало и осторожно вышел в коридор. На всякий случай нужно было проверить, нет ли в трех оставшихся помещениях людей. Все комнаты оказались незапертыми. В них не было даже мебели. Осмотрев помещения, он приблизился к дверям, за которыми скрылся Томин, и приоткрыл их. Откуда-то из глубины здания доносились приглушенные голоса. Осторожно ступая, Дрон прошел по коридору и встал, пытаясь определить, за какими дверями располагается кабинет Леона.

– А если это чеченская милиция сюда нагрянула? – раздался голос Томина. – Вдруг установили, чей труп, и снарядили оперативную группу в глубинку…

– Я уже тебе говорил, этот вариант отпадает, – с раздражением в голосе ответил Леон. – Блиновский имеет там хорошие связи. Он специально узнавал. Никого труп этого козла не заинтересовал. Я по своим каналам в Москве пробил. Тоже ничего не знают.

– Может, Сеня Рябой начал под нас рыть? – выдвинул новое предположение Томин. – У него и среди чеченцев завязки есть.

– Я тоже на него грешу, – согласился Леон.

Послышался шум, словно кто-то разбирал раскладушку.

– Ну что, спокойной ночи! – пожелал Томин.

– Взаимно, – ответил Леон. – Только какая она спокойная? Ротозеи… До рассвета не найдем, придется уходить.