— Ну и ладушки! — Старик усмехнулся, поднявкустистые брови, и подошел ближе.

Иван обернулся к нему и удивленно отвесил челюсть:

— Мотыга? Это ты, что ли?

— Узнал, голубь! — Старик отеческиулыбнулся. — А я-то грешным делом думал: узнает али нет?

— Но ведь ты… — проговорил Иван и тут же осекся.

— Что, ты думал, я уже давно твоими молитвами на томсвете чертям угольки подбрасываю? Нет, голубь мой сизокрылый, Мотыгу закопатьне так просто! Я сам кого хочешь закопать могу… Думаешь, почему мне такуюкликуху дали?

Вся его показная старческая немощь бесследно исчезла.Несмотря на солидный возраст, он сделался прямым и подтянутым, весь его обликизлучал силу и властность.

— Я тут ни при чем! — вскинулся Иван. — Этоон! — И он махнул рукой в сторону Кондратия, который с таким же удивлениемвзирал на воскресшего старика.

— А мне, голуби мои, грешным делом наплевать, кто извас меня пытался закопать, — неторопливым, скрипучим голосом произнесстарик. — Мне важно, что оба вы были к этому готовы… у обоих мысли в тусторону имелись…

— Мотыга, да я и не думал… — пролепеталИван. — У меня и в мыслях ничего такого не было…

— А я вообще в тот день в Вознесенское на стрелкууезжал… — перебил его Кондратий.

— Ну коли так, то я вас, так и быть, прощаю… Чегопопусту на хороших людей зло держать? Ежели в себе лишнее зло держать, так отэтого лопнуть можно! — Старик развел руками и повернулся к автоматчикам: —Отпустите их, хлопцы! Они все осознали и больше не будут так поступать… Ведь небудете, правда?

— Само собой, — растерянно выдавил Иван, переводявзгляд с Мотыги на автоматчиков и пытаясь понять внезапную перемену внастроении старого авторитета.

— Ну и ладно, — старик шагнул к своим«Жигулям», — коли так, поезжайте куда собирались… — Уже забравшись напассажирское место, он еще раз выглянул и сказал Ивану: — Машина у тебя хорошая…

Иван недоуменно посмотрел на старика, попятился и влез наводительское сиденье «ягуара». Василий Окунь хотел было под шумок улизнуть, ноодин из автоматчиков повел стволом в его сторону и сурово рявкнул:

— В машину! И ты тоже! — Последние слова он адресовалКондратию.

Вся компания загрузилась в «ягуар».

«Жигули» Мотыги медленно двинулись прочь по улице.Автоматчики и лейтенант тоже тронулись с места.

— Не думай, что твоя взяла, — прошипел Иван,покосившись на Кондратия в зеркало заднего вида. — Ты у меня сейчас намушке, а твой пистолет забрали парни Мотыги!

— Он у меня не один! — так же тихо отозвалсяКондратий. — Второй в кармане, и ты тоже под прицелом! Так что это ещевопрос, чья взяла! Это мы еще поглядим! Но сейчас ты лучше поезжай вперед, покастарик не передумал! Видишь, его машина остановилась на углу. Как бы он все непереиграл!

— В этом я с тобой согласен! — Иван повернул ключзажигания, выжал сцепление и медленно тронулся с места.

«Жигули» Мотыги по-прежнему стояли на углу, метрах в пятидесятиот «ягуара».

— Чего он стоит? — недоуменно и опасливопробормотал Иван. — Как будто ждет чего-то…

— А что тот мент делал с твоим багажником? —настороженно спросил Кондратий.

И в эту самую секунду черный «ягуар» превратился в огромныйдымно-багровый шар, как будто внутри его расцвел чудовищный огненный цветок. Впервый момент казалось, что это происходит совершенно беззвучно. Наоборот, дажевсе прочие уличные шумы на мгновение затихли, уступив место напряженной гулкойтишине, какая бывает перед грозой или в эпицентре урагана.

Но в следующее мгновение багровый шар лопнул и прогремелоглушительный взрыв.

Из дымно-красного облака вылетели обломки покореженногометалла, куски стекла, какие-то бесформенные ошметки и дождем посыпались натротуар. В нескольких метрах от того места, где совсем недавно стоял сверкающийчерным лаком «ягуар», на асфальт упала оторванная взрывом человеческая кисть.На большом пальце не хватало фаланги.

— Говорил же я: если лишнее зло в себе держать, отэтого лопнуть можно, — нравоучительно проговорил Мотыга. — Хорошаябыла машина, — добавил он с легким сожалением, и его скромные «Жигули»скрылись за углом.

Леня Маркиз поставил машину на ручник, заглушил мотор ивслед за Сергеем выбрался из салона.

Достав из багажника большую картонную коробку, котораядолжна была сыграть роль главного и самого убедительного аргумента, он запермашину, включил сигнализацию, и спутники зашагали в сторону реки.

Вскоре асфальт кончился, под ногами зачавкала грязь.

Сергей замедлил шаги, приглядываясь к одному ему известнымприметам, и свернул в сторону густого кустарника.

Впереди, в поднимающемся от реки тумане, показался тусклыйдрожащий огонек.

Теперь Сергей двигался увереннее.

Дорога пошла под уклон, и Маркиз поскользнулся, едва невыронив коробку.

— Ты что! — Сергей поддержал его за локоть. —Если ты самое святое разобьешь — они с тобой и разговаривать не станут!

Сделав еще несколько шагов, Маркиз наконец миновал еще одинкуст, и перед ним наконец показался нещадно дымящий костер, вокруг которогосгрудилась пестрая компания бомжей.

— Это кого же к нам черти принесли? — проговорил,повернувшись к пришедшим, мелкий мужичонка в растрепанной зимней шапке,напяленной ухом вперед.

— Как сказано в Писании, кто к нам с чем придет, тот оттого и погибнет! — прогудел густым басом пузатый бомж с тяжелым меднымкрестом на груди поверх теплой фуфайки.

— Эй, честная компания, вы меня что, непризнали? — подал голос Сергей.

— А должны? — осведомился мужичок в шапке,приложив руку козырьком. — Вроде я таких никогда не встречавши!

— Да ты чё, Малахай?!

— А это никак Серега Мокрый! — проговорил мрачныйбомж, возле ног которого вольготно развалился большой одноглазый пес.

— Точно, Доктор, узнал ты меня! — бурнообрадовался Сергей.

— Вот радость-то! — гнусаво протянулМалахай. — Уж как мы тебя ждали, прямо ночей не спали, кусок в горло нелез! А кого это ты еще с собой притащил?

— Да вот, человек к вам с делом пришел… — Сергейотступил в сторону, предоставив Маркизу возможность самостоятельно продолжитьпереговоры.

— Дамы и господа! — начал Леня, как будтонаходился на трибуне международного конгресса. — Достопочтенные гражданебомжи! Многоуважаемая Халява Панкратьевна! — Он поклонился повелительницебомжей, которая восседала во главе пестрого сборища, молча наблюдая запроисходящим. — Прежде чем приступить к изложению моего деловогопредложения, позвольте преподнести вашему обществу скромный подарок. В знакмоего безграничного уважения и как гарантию самых добрых намерений…