— Лесли, а какая еще преступность здесь? Разве коренные англичане нарушают законы?

— Смотря кто. Здесь ведь смешение всех вер и национальностей. Мусульман у нас в городе не меньше пятой части населения. А есть еще и масса других религий. Ирландцы, например, добропорядочные католики, но много лет поставляли основную массу правонарушений. Это сейчас их вытесняют новые мусульмане.

— Как? Я думал, что ирландцы очень сплоченные, да и опыт всяких действий у них имеется достаточный. И оружие умеют закупать.

— Да, но мусульмане давят численностью. И у них полно людей, совершенно не ценящих свою жизнь. Много детей, много неработающей молодежи. Живут новые мусульмане на пособия. Не видят перспектив. Вот и объединяются в шайки. Впрочем, извини, я тебе забиваю голову своими проблемами. Вряд ли тебе это интересно. И мне пора ехать домой.

— Тебя проводить?

— Не нужно. Сама доберусь.

Одевается:

— Запиши мой телефон. Твой я уже посмотрела. Может быть, еще встретимся.

Генри заносит номер в свой телефон.

Лесли уходит.

23:30. Там же.

Генри звонит по телефону:

— Кое-что выяснил. Наш человек погиб. Ему отрезали голову. По имеющимся у меня сведениям, это работа одной из мусульманских группировок. Скорее всего — той, с которой он должен был говорить о мире. Примерное место известно. Прошу инструкций.

Голос:

— Завтра шеф скажет, что делать.

8:30. 4 декабря, пятница. Номер Генри в отеле.

Генри уже побрился, одет.

Звонок телефона. Начальственный голос:

— У тебя все нормально? Мне передали твою информацию. Недостойно они поступили. Или наш человек что-то сделал не так? Но заказ не выполнен. Ты мог бы попробовать встретиться с этими мусульманами? Это нам очень нужно.

— Я после моего происшествия не пришел еще в норму. Да и оружия нет никакого. Я не предполагал встречаться с этими бандитами.

— Но тебе и не нужно оружие. С любыми отморозками можно найти общий язык. И ты это умеешь. Тебе же сказали, что старые дела забудем после твоей поездки.

— Мы так не договаривались. Я должен был только выяснить, что с нашим человеком. Это я сделал.

— Да, договаривались. Но обстоятельства изменились. Если вопрос о деньгах, то я готов доплатить еще десять кусков.

— Ну и предложение! Меня там, почти наверняка, ухлопают. Так рисковать за десятку я не собираюсь.

— Ладно, подожди. Я переговорю с ирландцами. Перезвоню позже.

9:30. Там же.

Телефонный звонок. Тот же голос:

— Я разговаривал с ирландцами. Они готовы добавить, если согласишься выполнить миссию. Твоя часть заказа будет тридцать тысяч.

— Ладно, попытаюсь. Только из уважения к тебе.

12:00. Нансен-роуд.

Генри идет по улице Нансен-роуд от Тарри-роуд к Гленпарк-роуд. Стандартные, вполне приличные на вид, но унылые дома. На улице практически никого нет. Из некоторых окон Генри провожают настороженные взгляды. Справа за домами почти подряд два больших здания школ.

На Гленпарк-роуд встретилось такси. Генри садится в него и уезжает.

18:00. Номер Генри в отеле.

Генри читает на экране телефона большой текст. Удовлетворенно хмыкает.

Звонит телефон. Голос Лесли:

— Какие планы на вечер?

— После десяти я буду занят. А так, можно сходить, посидеть в баре.

— Что, на ночь у тебя запланирован кто-то другой, вернее, другая?

— Нет, нужно встретиться с одним человеком по делу. А завтра он уезжает.

— Ладно, созвонимся завтра.

— Хорошо.

Снова звонок. Голос Джессики:

— Генри, это вы?

— Да, добрый вечер, Джессика. Что, стало немного скучно?

— Не говорите, ужасно скучно и тоскливо. Просидела целый день, пролистала две книги о британской журналистике. Тоска… Что я смогу нового сказать по сравнению с уже написанным?

— Наверное, писать то же самое, но другими словами. Я, конечно, ничего не понимаю в журналистике, особенно британской. Но почти все авторы так делают. И ваши преподаватели, уверен, великолепно это знают. А что вы собираетесь сейчас делать? Где ваш Рой?

— Сегодня пятница, он уехал к родителям в Девоншир.

— Тогда понятно ваше настроение. У меня предложение — сделать то, что не удалось вчера: пойти вместе поужинать. Я свободен до полдесятого.

— А потом у вас встреча?

— Да, но не с женщиной, если вас это интересует. Кое-что узнал о своем приятеле.

— Нисколько не интересует. Но я согласна. Куда пойдем?

— Лучше вы предложите. Я же совсем не знаю ваш город. Но хороший ресторан.

— Тогда пойдемте в «Tipu Sultan Mayestic Dining». Я там ни разу не была, но подруга говорила, что там здорово. Это от вас минут десять на такси.

— А вы как доберетесь?

— Не волнуйтесь, мне тоже недалеко. Давайте встретимся у входа в семь тридцать или чуть позже.

— Договорились.

20:00. Ресторан «Типу Султан».

Генри и Джессика уже сделали заказ, официант оформил стол. Есть возможность немного поговорить.

Генри интересуется:

— У вас особенный интерес к восточной кухне? Обедали в индийском ресторане, а теперь и ужинаем. Кстати, это индийский или малазийский ресторан?

— Все просто. Я не могу посещать сама такие рестораны. И с Роем это тоже не получится. Мы оба студенты, такие рестораны — не для нас. Ресторан пакистанский. Видите, в меню нет вин.

— Конечно, обратил внимание. Но я сейчас и не могу пить. Слишком важная встреча. Расскажите немного о себе.

— Ничего интересного. Я из Глостершира. Родители живут в Челтнеме. Городишко не бедный, но ужасно скучный. Оживает только в марте, во время Челтнемского фестиваля, когда разыгрывается Британский Стипль-чез на Золотой кубок. А все остальное время — провинция. Да, проводится еще много фестивалей: музыкальные, джазовые, научные. Город пыжится, пытается на фестивали пригласить знаменитостей, но все равно это выглядит убого. Два раза была на литературных фестивалях — не понравилось.

— Ну, не так уж провинциален ваш городок. Даже не понятно, почему о нем с таким пренебрежением говорить.

— Я училась в Челтнемском женском колледже. Мои предки считали, что любое другое заведение слишком современно и опасно для девочек. Представьте заведение, в котором порядки не менялись почти с самого основания — с 1853 года.