— Нет, вроде бы она была одна, — заносчиво отозвалась Барри, смутив меня пристальным взглядом.

— Какого цвета машина у миссис Кинг?

— Чёрная. Но таких машин в городе миллионы, не так ли? Послушайте, миссис Шапиро, всё, что вы говорите, очень интересно. И не исключено, что даже возможно. Беда в том, что это неправда. И уж точно ничего не доказывает. По-вашему, суд присяжных обвинит Сондру в убийстве только на том основании, что она несколько раз чихнула?

— Нет, вряд ли. Вот почему я и приехала поговорить с вами.

— Мы поговорили, а теперь мне пора на работу, — отрезала Барри, встала и нависла надо мной на своих высоченных шпильках. И пояснила, небрежно, но твёрдо: — Это значит, что вас просят удалиться.

Я не сдвинулась с места:

— Помните, я сказала вам, что это вопрос жизни и смерти?

— Ну да, чтобы вынудить принять вас.

— Отнюдь, я говорила серьёзно.

— Отлично! — Она снова села, даже не пытаясь скрыть раздражение. — Говорите что хотите, но только побыстрее, чтоб, когда я добралась до конторы, у меня всё ещё имелась работа! — И нарочито покосилась на часы.

— Много времени это не отнимет. Я просто хотела задать вам последний вопрос. вы готовы поручиться жизнью своего сына, что Сондра не убийца?

— Что… почему?… О чём вы? — пробормотала она, внезапно побледнев.

— Тодд, несомненно, в курсе того, что происходит между вами и миссис Кинг. — сам давно уже намекал мне. и хотя всем известно, какой он… э-э… фантазёр (звучит-то лучше, чем «брехло»), миссис Кинг может видеть в нём угрозу. Ведь он в любой момент способен распустить язык про вас двоих, и мало ли — вдруг ему кто-то поверит?

Барри расхохоталась:

— Ну вы даёте! Полчаса убеждали меня, что никто, мол, не поверит ни единому слову Тодда. а теперь, когда вам это на руку, пытаетесь внушить мне, что Сондра боится, как бы он не разболтал о наших отношениях. Уж определитесь с выбором, миссис Шапиро! Либо то, либо другое!

— Я признаю, что обычно никто не верит россказням Тодда. Но здесь другое дело. Вы с Кинг явно не обременяли себя излишней осторожностью — потому-то Кэтрин и Тодд стали свидетелями пикантных сцен. А раз так, вполне вероятно, что и у других — в том числе и у вашей бабушки — имеются подозрения на ваш счёт, подозрения, на которые они до поры до времени закрывают глаза. Но стоит Тодду обронить пару слов — и закрывать глаза станет сложнее.

— Да бросьте! — отмахнулась Барри.

— Не забывайте, Сондра Кинг уже один раз совершила убийство, дабы не допустить, чтоб миссис Корвин узнала о вашей привязанности друг к другу. Вы действительно настолько уверены, что в какой-то момент она не сочтёт необходимым сделать это ещё раз?

— Чушь, всё чушь! Я бы доверила Сондре свою жизнь. — Однако тону Барри Лундквист недоставало убедительности.

— Вы меня не слушали! Я говорю не о вашей жизни, а о жизни Тодда.

— Сондра никогда не сделает ничего плохого Тодду! — И тихо, едва слышно добавила: — Ведь не сделает?

— Я даже думать об этом не могу, ровным голосом сказала Барри. После чего закрыла лицо руками и расплакалась. И хотя в первую нашу встречу я тоже ухитрилась довести её до слёз, сейчас всё было совершенно иначе: она не всхлипывала, а всем телом содрогалась в беззвучных рыданиях, выдававших терзавшую её боль.

Когда Барри наконец подняла голову, вид у неё был неописуемый. вся краска, которую она щедро наложила на лицо с утра, смешалась со слезами, и щёки теперь пестрели многоцветьем: чёрный, красный, лиловый, зелёный… Схватив со стола льняную салфетку (бумажными в этом доме не пользовались), она вытерла глаза. Затем, порывшись в кармане жёлтой юбки, достала пачку платков.

— С тез пор как умерла Кэтрин, без них никуда, — сообщила она, высморкавшись.

— Мне очень жаль, что заставила вас пройти через это.

Барри вымученно улыбнулась:

— Вы нечестно играете, миссис Шапиро, знаете? Спекулировали Тоддом. Если с ним что-то случится, это меня добьёт.

— Я чувствовала, что долж… — только и успела я сказать в свою защиту. Барри продолжала, будто не слыша:

— Ваши слова не были для меня таким уж откровением. Нет-нет, не в том смысле, будто я знала что-то. Не знала. Но случай с машиной… Как только это произошло, меня тут же кольнуло, не могла ли Сондра… не причастна ли она к этому. Видите ли, когда Кэтрин застала нас целующимися, Сондра очень расстроилась. Боялась, что Кэтрин проговорится бабушке, если мы что-нибудь не предпримем. Так она и сказала — «что-нибудь не предпримем». Мне от этих её слов стало как-то неуютно, и я спросила, что она имеет в виду. А она ответила… точно не помню, но что-то вроде «Я не имела в виду ничего плохого, так что не смотри так испуганно». Клялась, что всего лишь раздумывала, не поговорить ли с девочкой.

— Ну и как — поговорила?

— Насколько я знаю, нет.

— Скажите, а сколько времени прошло с поцелуя, который видела Кэтрин, и то того, как её чуть не сбила машина?

— Всего несколько дней. Это меня и насторожило.

— А вы спрашивали Сондру, не приложила ли она к этому руку?

— Язык не повернулся. Когда она пришла к нам на следующее утро, я рассказала ей о происшествии. Но не знала, как подступиться с расспросами. Ведь все верили, что это чистая случайность, да и я сама тоже, в общем-то. С другой стороны, уж слишком всё совпало по времени. Понимаете?

— Да, конечно.

— Как бы то ни было, я пыталась поднять этот вопрос, ну… выяснить, не могла ли она иметь отношение к истории с машиной. Но знаете, это очень непросто — тактично обвинить человека, вместе с которым собираешься прожить жизнь, в покушении на убийство. А потом Сондра сама об этом заговорила. Дескать, она надеется, что я не думаю, будто она тут замешена. И я ответила — нет, конечно, и что наверняка Кэтрин всё выдумала насчёт того, что машина хотела её сбить. Тогда Сондра взяла меня за руку и испытующе посмотрела, она это умеет. Сказала, что очень любит меня и никогда не смогла бы причинить зло никому, кто мне дорог.

— И вы решили, что она говорит правду?

— Разумеется. Наверное, потому, что хотела ей верить. И потом, все были так убеждены, что это случайность… они и меня убедили. Или я сама себя убедила…

— А когда умерла Кэтрин? Вы не подумали, что Сондра может иметь к этому отношение?

— Нет! Я же не думала, что её убили! — воскликнула Барри. — Да и с чего? Она ведь была так больна и, судя по всему, умерла от болезни!

— А что вы думаете сейчас?

— Что вы правы — насчёт убийства, насчёт Сондры, насчёт всего. Мечтала бы, чтоб вы ошибались, но — нет.

— Послушайте, мне нужна ваша помощь, чтоб заставить Сондру ответить за убийство Кэтрин.