Потребовалось немало времени, чтобы такого типа псевдоученые измышления о женском мозге, слабом «от природы», были опровергнуты в западном мире, хотя их отзвуки по-прежнему можно услышать в устах консервативных и религиозных политиков, восхваляющих ценность традиционной семьи.

И если устарелый способ определения врожденных различий и черт человека, основанный на цвете кожи, нынче полностью опровергнут, то идея о том, что младенцы-мальчики и младенцы-девочки рождаются с абсолютно разным мозгом, определяющим их поведение в процессе развития, проникла далеко в наши дни. Однако сегодня найдется мало научных оправданий для дискриминации по половому признаку, поскольку нет простого способа разделять индивидуумов по гендеру. Строгое деление групп индивидуумов по традиционным «мужским» или «женским» чертам{86}, навыкам или поступкам от рождения больше не считается обоснованным или приемлемым во многих образованных обществах, поскольку исследования показывают, что два человека одного пола могут с большей вероятностью разниться между собой, чем случайный мужчина, поставленный рядом со случайной женщиной{87}.

Ответ на вопрос «природа или воспитание» менее противоречив, чем хочется некоторым: то, что создает человека и личность, – это, по сути, сочетание природы и воспитания.

А есть еще и вот какой неожиданный поворот: то, что «естественно» (в смысле, якобы является врожденным), не совпадает в точности с тем, что может казаться естественным. Поступки или шаблоны поведения могут казаться нам «естественными» после того, как мы много лет их совершали, потому что мозг приспосабливается или развивается в одном конкретном направлении.

Иными словами: со временем воспитание может становиться природой – второй натурой{88}. Вот где пересекаются наука и опыт Шукрии. К ней до некоторой степени «пристал» мужской гендер, когда ее психика и тело развивались и эти переживания формировали ее личность. Ей не нужен невролог или психолог, который скажет ей то, что она уже знает: «Стать мужчиной просто. Внешность менять просто. Возвращаться трудно. Внутри есть чувство, которое никогда не изменится».

Там, где она работает, врачи служат целям непосредственного выживания. В стране очень мало профессионалов психического здоровья. Хотя афганцы, как правило, признаются, что страдают от тревожности, живя в условиях едва ли не постоянной войны, лишь немногие имеют доступ к профессиональной помощи и прибегают к ней. Это было бы позором. Здесь считаные врачи, специализирующиеся на проблемах психики, едва успевают заботиться о тех, кто своего разума лишился полностью. Психология здесь ассоциируется с убогими лечебницами для душевнобольных, где держат по-настоящему больных людей, чтобы они не представляли опасности для других. Так же как любая другая женщина с историей бача пош, которая, может быть, зашла слишком далеко, тихонько живущая в Афганистане как замужняя женщина, Шукрия до сих пор имела возможность консультироваться только со своей собственной душой.

Ее мнение на сей счет однозначно: родителям ни в коем случае не следовало делать ее мальчиком, поскольку ей в конечном счете предстояло стать женщиной. Будучи матерью, Шукрия очень старается воспитывать свою дочь как традиционную девушку, а двух своих сыновей – как мальчиков. Она никогда не позволила бы своей дочери менять роль.

Шукрия полагает: ее представления о том, что именно составляет мужественность и женственность в Афганистане, и служат причиной тому, что ей было трудно (хоть и не невозможно) научиться быть женщиной. Она излагает собственные наблюдения, ни одно из которых не имеет никакой научной основы, но тем не менее они помогали ей тренировать себя. Мужчины начинают идти с правой ноги, женщины – с левой. Мужчина дышит животом, женщина – грудью. Мужской голос исходит из горла: «Нужно взять глубже, чтобы получился правильный звук». Женский голос исходит из места сразу под подбородком, с более легким дыханием.

Она поднимается с места, демонстрируя свою мужскую походку: плечи отведены назад, большие шаги, руки совершают размашистые движения по бокам тела. Когда-то она держала при ходьбе правую руку в кармане куртки – в нагрудном кармане. Как Наполеон.