— Руслан?

— Впустишь?

Я жду, что она швырнет в меня телефоном, который держит в руках, но она молча пропускает меня внутрь. Я прохожу в номер, осматриваюсь, бегло замечаю завтрак на столе и снова фокусируюсь взглядом на ней.

— Это тебе, — протягиваю ей цветы. Она берет, не отказывается. Перекладывает их тут же на диван и смотрит, обняв себя руками. — Я такой придурок.

На самом деле, я репетировал. Думал, как буду извиняться и что скажу, но все слова забываются едва ли не сразу, стоит увидеть ее растерянность, смятение и страх. Она что… боится меня? Или того, что может услышать?

— Я даже не знаю, как загладить свою вину, малыш, — говорю честно и настойчиво. — Я виноват. В том, что наговорил тебе, не подумав, в том, как вел себя всё это время. Я очень сильно люблю тебя.

Самое время встать на одно колено, и я таки делаю это, чувствуя, как дрожат руки и ноги. Как колотится сердце в груди. Я не рассчитываю на согласие, но хочу, чтобы она приняла кольцо, выдвинула условия, при которых может меня простить. Дала мне испытательный срок, в конце концов.

Дрожащими от волнения руками вытаскиваю коробочку с кольцом из кармана, раскрываю ее и протягиваю ей. Так странно. Волнительно, страшно, дико, что делаю предложение вот так, почти совсем не запланировано, но я ведь хочу этого.

— Я хочу просыпаться вместе по утрам, хочу видеть тебя рядом, хочу еще одного малыша, чтобы пройти этот путь вместе с тобой, чтобы не спать по ночам, позволяя тебе отдохнуть, менять памперсы, кормить сына или дочь с ложечки. Меня не было рядом тогда, когда я был нужен. Все это время я думал не о вас, а о постороннем мне человеке. Не о дочери, не о тебе, — признаюсь ей, потому что хочу, чтобы она знала — я осознал совершенные ошибки. — Выходи за меня?!

Она растерянно моргает, отходит от меня на шаг, потом подходит ближе, будто желает убедиться, что я реален. Молчит. Хлопает ресницами, смотрит на меня нереальными голубыми глазами. На кольцо не обращает никакого внимания. Сглатывает, приоткрывает рот, чтобы дать ответ…

Только после этого я слышу шум за своей спиной, но не придаю ему значения. Какая разница, что там? Я жду, что единственная моя женщина ответит согласием.

— Кхм, — раздается сзади.

Я напрягаюсь, потому что голос принадлежит мужчине и потому что на столе справа, где разложен завтрак, только сейчас замечаю сервировку не на одну, а на две персоны. Аня молчит и смотрит куда-то за мою спину. Я вынужден встать и посмотреть на того, кто прервал наш разговор. Точнее, многообещающую тишину и возможность моего дальнейшего объяснения.

Когда я таки поворачиваюсь, натыкаюсь взглядом на полуголого мужика. Действительно полуголого. Вокруг бедер обмотано полотенце, по груди стекают капли воды, волосы влажные. Я сглатываю и смаргиваю. Может, мне показалось? Или это сон?

Перевожу взгляд на Аню и удивленно на нее смотрю. Нет! Это не может быть тем, чем кажется. Просто не может. Я знаю, что она не станет ни с кем. Тем более так скоро. Я не спрашиваю ее ничего, подхожу к мужчине, протягиваю руку, здороваясь, хотя видит бог, хочется сломать ему руку, а лучше выставить вот в таком виде из номера и вернуться к разговору.

— Руслан, — говорю ему.

— Данил, — он придерживает одной рукой полотенце на бедрах, а вторую протягивает мне. Крепко пожимает ладонь. — Я тут…

— Это мой жених, Руслан. Стоило познакомить вас раньше, но…

Аня замолкает. Я же не могу сфокусировать свои мысли. Какой, мать его, жених? Поворачиваюсь к Ане, которая направляется к нам, останавливается, правда, не рядом со мной, а возле него, обнимает руками за пояс, касаясь ладонями его влажной кожи. Хочется оторвать ее руку от него и прижать к себе. Чтобы не касалась его, чтобы не было контакта с другим, потому что… Да потому что я люблю ее! И потому что она… мы же были вместе!

— Какой жених? — я таки задаю этот глупый вопрос.

— Мой, — она растерянно отвечает. — Я замуж собиралась еще в России, но потом… запуталась совсем, а теперь вот… ты помог мне разобраться во всем. Мы и правда не пара, Рус. Вы с Олей…

— Нет никаких нас с Олей! — выдаю, кажется, слишком громко и эмоционально.

А потом делаю то, что хотел с самого начала — убираю ее руку с его голого торса. Как со статуи, честное слово! Вообще его мужиком не воспринимаю и не верю ее словам. Теперь — не верю! Не такая она. Не смогла бы изменять.

— Я знаю, что дурак, и я готов исправляться, слышишь? Дай мне шанс, пожалуйста. Нам шанс.

— Ты не слышишь? — растерянно и не смотря мне в глаза. — Я замуж выхожу.

После она поднимает руку и демонстрирует мне кольцо на ее пальце. Безвкусное, надо сказать, и совершенно ей не подходящее. Интересно, если прямо сейчас ухватиться за него, оно легко снимется?

Аня

Я жалею о сказанном сразу же.

И хочу все исправить. Сказать, что все вранье, что я придумала, но вдруг активизируется Данил, который до этого ошарашенно стоял и молчал.

Даня притягивает меня к себе за талию, целует в висок, а мне страшно поднять взгляд и посмотреть на Руслана. Всё провалено. Я поступила, как дурочка, так как мне вообще не свойственно. В моем номере голый мужик, а я вместо того, чтобы спокойно объяснить, кто это, представляю его женихом.

Дура, дура, дура, звучит набатом в голове. Господи, почему я такая дура, когда нужно подумать и поступить правильно?

Он ведь… уйдет? Так ведь уже было, я инсценировала предательство, и он ушел из моей жизни на шесть лет. Становится страшно, я начинаю дрожать, но беру себя в руки, сглатываю и поднимаю голову, чтобы шагнуть к нему и все объяснить. Как в той идиотской передаче, где главного героя сначала пугают до полусмерти, а потом кричат “Сюрприз! Ха-ха! Это был розыгрыш”.

— Иди сюда!

Руслан делает резкий выброс рукой и хватает меня за локоть. Не больно, но довольно ощутимо. Тянет к себе так настойчиво, что я и не думаю сопротивляться. Данил отпускает. Он и не думает удерживать меня, понимает видимо, что эта игра двух актеров, и он на большой сцене лишний. В номере царит тяжелая напряженная тишина. Я прокручиваю в голове то, что хочу сказать, а Руслан тяжело дышит и жмет меня к себе, обнимает за талию, трогает спину, проводит ладонью по лопаткам, будто убеждаясь, что я здесь, стою рядом и никуда не собираюсь уходить.

— Я, наверное, оденусь, — вставляет Данил.

— Да, если не хочешь остаться в чем мать родила за дверью, — рычит Руслан.

Я даже не пытаюсь его одернуть, хотя мне жутко стыдно перед Данилом. Он ведь ни в чем не виноват. Я позвонила ему вчера, попросила приехать, потому что не могла оставаться одна. Хотелось с кем-то поговорить, высказаться, мне было достаточно одного присутствия. То, что между нами ничего не будет, мы выяснили еще вчера. Поговорили, посмеялись, Данил сказал, что без проблем, ему приятно со мной общаться и работать. На этом закончили. Ночевал он на диване в гостиной, а после попросил разрешения принять душ. Ну не выгонять же его, в самом деле!