И, пригнув голову, потопал вниз по течению дерьма.

На сей раз повезло больше – всего лишь через пару минут в правой стене тоннеля появилось чернеющее пятно; по мере приближения к нему шум потока усиливался. Кажется, это была дыра в кирпичной кладке, и вытекающая из нее жидкость бурлила, смешиваясь с основным "руслом".

Майор на всякий случай замедлил шаг и выключил фонарь… Нет, в кромешной темноте сквозь дыру не сочились даже проблески света.

"Не иначе из тюряги течет", – вновь осветил он находку. Тюремный коллектор оказался значительно уже основной канализации – плечи то и дело касались влажных кирпичных сводов. Шагов через двадцать молодой человек задержался, ощупал ладонью потолок и воодушевленно прошептал:

– Примерно в этом месте сверху находится стена. Посмотрим, что дальше…

А дальше коллектор плавно вильнул и привел его в обширное помещение. Первым делом Дорохов выключил фонарь – взгляд наткнулся на прямоугольную решетку, сквозь которую виднелся слабоосвещенный коридор. Потом, стараясь ступать бесшумно, обошел квадратную комнату…

Вероятно, сюда стекались все тюремные нечистоты – из двух противоположных стен торчало с десяток труб; из каждой сочилась жижа. Мутные ручейки бежали по наклонному полу к центру, там сбивались в общий поток и устремлялись по коллектору к тоннелю.

Он осторожно приблизился к решетке.

Заглянул в коридор. Прислушался…

Тишина.

И вдруг увидел слева ржавые петли, приваренные к толстому уголку. "Это же дверь! – осенила радостная догадка, – конечно! Решетка должна открываться, чтобы кто-то чистил коллектор!…"

Все правильно – справа на внушительных проушинах болтался висячий замок. Небольшой, но не ржавый и со следами смазки. Верно, за вонючим хозяйством регулярно следили.

Похвалив себя за предусмотрительность, Артур просунул сквозь прутья кусок арматуры, вставил его под дужку замка и… остановился. Следовало подстраховаться – не дай бог охранники раньше времени узнают о незваном госте.

Тотчас в ход пошла снятая ветровка. Он аккуратно обмотал ей замок и арматуру, чтобы те не лязгнули по решетке; перехватил конец рычага снизу, и принялся потихоньку тянуть…

Хруст сломанного металла эхом пронесся по пустынному коридору. Поймав слетевший замок, майор на секунду замер…

Никого. Только журчание стекающей с труб жижи, разбавляющее таинственную и враждебную тишину.

Решетчатая дверь натужно скрипнула и поддалась слабому усилию. Шагнув в коридор, бывший спецназовец притворил за собой дверь, пристроил на место сломанный замок и… довольно хмыкнул.

Еще час назад почти не верилось в возможность проникнуть за охраняемый периметр. А сумасбродная затея, тем не менее, удалась – он на территории военной тюрьмы.

Израиль; Атлит

2 июля

"Слегка перестарались местные молодчики. Говорил же: обработать самую малость – для подготовки к сегодняшнему разговору", – рассматривал побитую физиономию агента Шимрон. Левый глаз молодого парня заплыл, бровь над ним темнела куском запекшейся крови, разбитые губы припухли. На вопрос, почему перестарались, один из надзирателей пробурчал: "Начали потихоньку, аккуратно – как вы велели… А он в ответ ногой так одному по яйцам зарядил, что тот до сих пор на цыпочках ходит. Вот и осерчали".

Руководитель "Урана" на радостях уже отправил краткий отчет в "Моссад" о поимке одного из русских разведчиков. Шеф сразу перезвонил по закрытому каналу связи, поздравил с успехом и долго интересовался подробностями…

– Жан Франсуа Тирар, – прочитав по-французски первую страницу паспорта, разведчик бросил его на стол и придвинул к допрашиваемому пачку "Camel": – А меня можете называть Асаф. Асаф Шимрон. Между прочим, это мое настоящее имя. Так на каком же языке начнем диалог?

"Француз" пожал плечами, выдернул сигарету и осторожно пристроил ее в уголок рта, уцелевший в получасовом рандеву с тюремщиками…

Сразу после вчерашнего тарана на узкой дороге его переправили в какой-то госпиталь, где под усиленной охраной продержали до позднего вечера. Впрочем, сознание к нему вернулось еще в "Мерине", когда этот тип вез в Хайфу. Вез на такой скорости, что порой казалось: все – трандец! В таране выжил, а тут угробят! И в госпитале врачи суетились, словно спасали жизнь премьер-министру. Хотя, ничего особенного с его здоровьем не произошло. Ну, треснула парочка ребер при ударе о руль; долбанулся темечком об крышу; ушиб левое колено. Делов-то…

– Мне все равно, – сказал он, щелкая зажигалкой, – помимо родного французского, хорошо владею английским. Пэ-при желании можно пообщаться и на немецком – немного понимаю. Ваши израильские языки не знаю вообще.

– О, какой вы оказывается полиглот! А как на счет беседы на русском?

– Хм, – едва не поперхнулся дымом удивленный агент, – а почему, к пэ-примеру, не на монгольском?

Постукивая длинными пальцами по столу, шеф "Урана" со снисходительной улыбочкой уставился на визави. А молодой человек молча затягивался сигаретой и бегло вспоминал несколько последних часов своей жизни. Чего торопиться-то? Отныне времени на "задушевные" беседы хоть отбавляй. Не прихлопнут же они агента после двух-трех дней допросов!…

Вчера поздним вечером его под приличной охраной и в специальном автомобиле перевезли из госпиталя в это странное заведение, похожее то ли на тюрьму, то ли на психиатрическую клинику. Определили в одиночную камеру, обшитую изнутри мягкой и прочной обивкой; накормили ужином и дали хорошенько выспаться. А утром повели по ярко освещенным коридорам – думал на допрос. Оказалось, для предварительной физической обработки. Козлы картавые! Только и показывают героизм с теми, кто в наручниках.

– Бросьте валять дурака, дружище, – нарушил паузу Шимрон. – Та супружеская пара, которую вы с таким тщанием оберегали от моих людей – приехали сюда из России. С какой стати гражданин Франции вдруг воспылал любовью к русским?

– С чего вы взяли, что я кого-то оберегал? Понятия не имею, о ком вы говорите. И вообще не понимаю, на каком основании со мной обращаются как с пэ-преступником после обычного дорожно-транспортного происшествия.

– Вот как?! В таком случае у меня к вам масса вопросов.

– Валяйте…

– Скажите, из каких соображений неделю назад вы переоделись в туалете ресторана "McDonald's"?

Сашка попытался скривить покалеченные губы:

– Нашли к чему придраться! Ну… пэ-прицепились какие-то непонятные типы на улице. Куда я – туда и они. Подумал, вдруг голубые! А я на дух их не переношу. Вот и решил отделаться.

– Замечательно. А как вы объясните ваше бегство из номера гостиницы "Le Meridian"?

– И откуда вы все знаете? – искренне возмутился парень. – Что тут объяснять-то? Не захотел пэ-продолжать знакомство с барышней – вот и все объяснение.