— Актеров? Я таких не знаю…

— А театр Российской антрепризы знаешь?

— Нет.

— Вы вообще с Юрой в театры ходили?

— Ходили, но не очень часто.

— В какие?

Юля немного подумала.

— Пару раз в Маяковку, несколько раз в Ленком, один раз в Большой… Кажется, все.

Я почесала затылок. След снова потерялся. Сплошные нестыковки.

— Кстати!

Я невольно вздрогнула, так неожиданно вклинилась Юля в мои мысли.

— Я вспомнила, куда перешел работать Алик Верховский!

— И куда же? — спросила я без особого интереса. Это мне уже и без нее известно.

— В Архивный институт! — радостно ответила Юля. — Юра ему звонил пару раз…

— Насчет чего, ты не знаешь?

— Не знаю. Просил собрать какие-то документы…

— Собрал?

— Что?

— Я говорю, собрал? — заорала я.

— Не знаю. Юра их, во всяком случае, получить не успел.

— Откуда ты знаешь? Может, получил, но тебе не сказал?

— А он за день до смерти звонил Верховскому из моей квартиры, — ответила Юля. И добавила треснувшим голосом:

— Просил поторопиться.

— Юля! — умоляюще сказала я.

— Все, все, — торопливо заверила меня подруга. Помолчала и спросила:

— Ты мне ничего не хочешь рассказать?

— Юля, я пока сама ничего не понимаю, — ответила я честно. — Но как только пойму, ты будешь первая, кому я все расскажу.

— Лучше я буду вторая, — поправила меня Юля.

— После кого? — удивилась я.

— После Олега Витальевича, — с укором ответила Юля.

— Договорились, — бодро ответила я.

А сама подумала: «Ждите, Олег Витальевич, ждите… Разбежалась.»

Я вернулась в свою комнату и взялась за оставшиеся письма. Адресаты были разные, но один привлек мое внимание. Письмо было написано старшим братом Казицкого Станиславом.

«Не знаю, что тебе и посоветовать, — писал он брату. — Конечно, иметь в своем распоряжении подобный Артефакт — большой соблазн. Допускаю, что средства позволяют тебе его приобрести, хотя продажу всех твоих волынских имений вряд ли можно назвать разумным шагом.

Но дело не в этом.

Недавно я разговаривал с одним очень образованным и умным человеком, вернувшимся с раскопок древней Ассирии. Я спросил его, что он думает о той вещи, которую ты хочешь приобрести. И наш гость рассказал мне несколько легенд, связанных с этим Артефактом.

Как ты знаешь, в Малой Азии был сильно распространен культ женщины-богини. Исида, Астарта, Ашторет, Нана — это лишь часть ее многочисленных имен. По легенде, мужа богини убил злобный и завистливый бог, которого карфагеняне называли Ваал-Зебул (он же трансформировался у европейцев в Вельзевула. Вот тебе пример взаимопроникновения культур Востока и Запада!). Итак, овдовевшая богиня отправилась собирать останки тела мужа, которые Ваал-Зебул раскидал по всему миру. Собирая части тела, она, естественно, пролила много слез. И слезы ее, капая на мертвое тело бога, превращались в драгоценные камни. Отсюда и название твоего Артефакта: Вторая капля. По легенде, первая слеза превратилась в алмаз, величиной с человеческую ладонь. Не знаю, существовал ли такой камень на самом деле, но, если существует Вторая капля, почему не могла существовать Первая? Жаль, что история не сохранила для нас имен ее владельцев.

Но не это главное. По легенде, слезы богини приносят несчастье тому, кто осмеливается хранить их в своем доме. Конечно, ты можешь сказать мне, что это не более, чем суеверие, но ответь по совести: не слишком ли часто нам приходилось убеждаться, что суеверия наших предков оборачиваются их мудростью?

Повторяю, я не знаю, что тебе посоветовать. Если ты захочешь приобрести этот Артефакт, несмотря ни на какие предостережения, ты все равно это сделаешь. Так что, поступай, как подсказывает тебе твое благоразумие. Но, умоляю, сохрани это приобретение в тайне!»

Я отложила письмо в сторону и задумалась.

Очень интересно. Итак, речь идет о драгоценном камне. Восточная легенда называет его «Второй каплей». Опять-таки должна признать, что в моей голове при этом словосочетании не возникло никаких ассоциаций.

Пора идти в библиотеку.

Я собралась, запаслась бумагой и ручкой и двинулась на поиски ближайшей библиотеки.

К моему большому удовольствию, библиотека нашлась в квартале от нашего дома.

Я вошла в большой прохладный зал и огляделась.

Посетителей не было. Я оказалась один на один с пожилой библиотекаршей, и это мне понравилось. По крайней мере, будет меньше свидетелей моего невежества.

— Слушаю вас, — сказала мне женщина за стойкой вполголоса, словно боялась помешать кому-то заниматься.

— Здравствуйте, — начала я тоже полушепотом.

— Здравствуйте.

— Я хотела бы записаться в вашу библиотеку.

— Вы живете в нашем районе?

— Да.

— Паспорт, пожалуйста.

Я отдала женщине документ и принялась от нечего делать рассматривать помещение.

Читальный зал был большим и уютным. Странно, что никому не захотелось придти сюда, посидеть с книгой за узкими деревянными столами, подальше от шума и суеты большого города. На чисто вымытых окнах стояли многочисленные горшочки с цветами, полуопущенные жалюзи создавали приятный для глаз полумрак, а прямо передо мной на стойке сидел пятнистый черно-рыжий котенок, который лениво жмурил голубые глаза и тихо мурлыкал.

— Какая литература вас интересует? — спросила библиотекарь, вернув мне паспорт.

— Историческая, — сразу ответила я.

— Специальная, популярная?

Я растерялась.

— Я спрашиваю, история интересует вас профессионально или вы хотите получить общие знания? — уточнила женщина.

— Даже не знаю, — созналась я.

Женщина терпеливо вздохнула.

— Давайте разберемся! — призвала она меня. — Какой период истории вас интересует?

— Древний, — ответила я, не раздумывая.

— История России?

— Нет, Древний Восток.

— Только восточные области или греко-римская ойкумена?

Слово «ойкумена» резанула мне ухо. Если бы в зале были читатели, то я не рискнула бы обнаружить свое невежество. Но пустота и безлюдие придали мне храбрости.

— Что такое «ойкумена»?

— Ойкумена? — переспросила женщина. В ее тоне я не уловила оскорбительного подтекста. Только некоторую озабоченность: как бы объяснить это мне получше.