Стефан дал сыну подзатыльник, а затем яростно уставился на Бая. — «Мы лишь хотели прилюдного извинения за вопиющую ложь юноши, дабы вернуть Стоунам немного чести, и даже предложили выкуп! Однако вы обманули нас, наплевав на благие намерения Браунов! Немедленно верните нам деньги, иначе всё королевство узнает о вашей подлой выходке! Вас возненавидят!»

Бай спокойно улыбался. — «Благие намерения? Да скорее луна упадёт с небес, нежели Брауны проявят добрую волю к Стоунам! В отличие от вас, я, патриарх Стоунов, никогда не обманываю ни друзей, ни врагов. Итак, я выполнил условия сделки — предоставил вам Кёна. Забирайте парня.»

Стефан резко обернулся к охране, а затем к патриарху. «Издеваетесь?!» — из его рта летели слюни. — «Его защищает охрана! Как мы заберём его без боя?! Вы же обещали…»

Бай перебил:

«Я обещал предоставить его вам, а не связать и кинуть в ноги.»

Лица Стефана и Цаяна побагровели от негодования. Безобразие, над ними открыто насмехаются! Их обманули на сто тысяч сфер! Большая сумма даже для старейшины!

Бай добавил:

«Но я — щедрая душа. Охрана! Защищайте моего внука только от Стефана и его телохранителя. Если парня попытается забрать Цаян, живым или мёртвым, не мешайте ему.», — Бай холодно посмотрел на гостей. — «Пусть моего мальчика заберёт ровесник, нежели представители старшего поколения, имеющие неоправданное преимущество в силе. По-моему, весьма справедливо.»

У старейшины Стефана пропал дар речи. — «В-вы…Вы действительно…»

Бай кивнул. — «Я, в отличие от Браунов, словами на ветер не бросаюсь. Клянусь честью Стоунов и своей жизнью, что ни я, ни мои люди, не помешают Цаяну схватить Кёна.», — дабы подтвердить сей факт, он подал сигнал.

Два охранника отошли от Кёна и встали подле телохранителя и старейшины, в случае чего готовые помешать их приближению к внуку патриарха.

Стефан взглянул на испуганного сына, — тот мелко, почти незаметно, отрицательно закачал головой. Во взгляде скользила мольба не соглашаться.

«Ну, чего ждёте?» — с насмешкой спросил Бай. Его уверенность питало оружие внука в кольце. — «Я не собираюсь играть в молчание. У меня много дел. А может, вы врали? Неужели на вечеринке Цаян действительно проиграл Кёну, а ложь Стоунов — лишь выдумки Браунов?!»

Отец и сын напоминали истуканов, проглотивших язык.

«Возьми его…» — наконец, шипя, заговорил Стефан с красным лицом, будучи под властью стыда и унижения, и грозно уставился на сына. Взор мужчины горел диким пламенем.

«От-тец…» — голос юноши дрожал. Он впервые видел настолько давящий, требовательный взгляд отца, который, казалось, был готов его разорвать. Будто если он облажается, то станет никем для него.

Ноги его старались идти вперёд, но не слушали. Он смотрел на Кёна, и взгляд его мерцал диким страхом, какой испытывает маленькая собачка перед большим львом.

Видя колебания Цаяна, Бай проговорил медленно, смакуя каждое слово, будто любимое лакомство. — «А я всё думал, почему громче всех тявкал именно ты, Стефан. Оказывается, отец пытался защитить честь и достоинство бесхребетного отпрыска. Ну, ещё бы, голый юнец обосрался перед публикой из золотой молодёжи! На твоём месте я умер бы от позора. Ах да, у Браунов же отсутствуют стыд и совесть. Как я мог забыть… Или твоё чадо сейчас докажет обратное? Нет? Странно, преимущество в целую область не придаёт ему уверенности? Почему он смотрит на моего внука, как овца на волка!? А-ха-ха-ха! А-ха-ха!»

«ВОЗЬМИ ЕГО!» — рявкнул Стефан на сына.

Цаян сглотнул, сделал два неуверенных шага в сторону Кёна и замер. Лицо уже как лист бумаги. Его трясло от страха и отчаяния. На вечеринке разница в их развитии составляла 13 ступеней. Но уже всего 10! У него нет шанса даже прикоснуться к нему. Отец возлагает надежды… Пустые надежды… Ненавистный противник одержит мгновенную победу! Но тогда честь Браунов будет посрамлена!.. Но… Но… Но…

У парня закатились глаза. Он рухнул плашмя на пол, потеряв сознание. Из его рта вытекала слюна. Он не имел никаких мыслей. Он почти сошёл с ума только что.

Стефан посмотрел на Цаяна, как на ошибку природы. В сердце он потерял младшего сына. Окончательно. Лицо его скривилось от скорби и унижения.

Кён холодно сказал охране. — «Вышвырните этих собак наружу.»

«Я САМ!» — рявкнул Стефан, схватил сына за шкирку, закинул на плечо и, сокрушаясь, быстро покинул территорию Стоунов. Откуда ему было знать, что Бай поверит в «правду», произошедшую на вечеринке. Мелкий ублюдок приходится внуком патриарху! Чья-то злая шутка, не иначе… Он никогда ещё не испытывал такой стыд и унижение.

Бай от души рассмеялся. Давно он так не радовался!.. Морально уничтожить общеизвестного великого старейшину Браунов — Стефана! Прекрасное завершение отличного дня.

Патриарх подошёл к Кёну и положил на плечо широкую ладонь. «Мальчик мой, у всех гениев рано или поздно появляются враги в лице завистников или униженных. Знай, ты не исключение. Только сильная защита помогает им быть собой и полностью раскрывать потенциал. Не переживай, ты можешь смело полагаться на мою защиту.»

«Спасибо, дедушка.», — приняв смущённый вид, ответил парень, пребывая в лёгком замешательстве. Бай оказался с характером хитрого лиса! Видимо, в молодости он был аферистом похлеще СяоБая.

«Смотри, не зазнавайся. Я хоть и твой дедушка, но поблажек делать не буду. И не смей трогать Юнону! Если ещё хоть раз она заплачет из-за тебя — изобью до полусмерти.», — внушительно предостерёг Бай.

Кён закивал. Свою рабу впредь нужно обижать осторожнее.

«Кстати… Ты убил Кирсана?» — холодно спросил патриарх.

Кён виновато вздохнул. — «Когда я покидал кабинет, то случайно заметил, как он следует за мной… Я попросил Юнону тайно приставить ко мне охрану, о чём не пожалел, иначе у вас не было бы внука.»

Бай молча смотрел парню в глаза. Хоть умом он одобрял действия внука, но сердце жгло неприятное чувство, словно парень совершил тяжкий грех. Убивать членов семьи, к тому же второго ранга — тяжкое преступление. Но вроде юноша защищался, посему патриарх решил ничего не говорить, надеясь, что подобного больше не повторится. Всё же Стоуны — его родня.

«Ладно, забудь. И кстати, можешь забрать сто тысяч. По сути, они принесли деньги за твою жизнь.», — сказал Бай, указывая на мешочек на столе.

«А вы не боитесь, что они распустят слухи о насильственном грабеже?»

Бай указал пальцем на маленький шарик, спрятанный между книг на верхней полке. — «Формация, круглосуточно записывающая изображение и звук. Пусть только посмеют тявкать, я с радостью испепелю их моральный дух.»

Кён пребывал в крайнем удивлении. Он вновь недооценил Бая. У старика всё было