«Кто бы сомневался», — подумал Дон и выволок Батча в патио через другую дверь. Насколько он знал, чихуа-хуа были самой модной в Голливуде породой собак. Звезды обожали фотографироваться с этими субтильными крошками. Даже если бы он не знал, что Мэри Эллен завела себе именно такую собачку, догадаться было не трудно.

Выставив Батча в сад, Дон закрыл дверь и нажал кнопку. Тотчас в гостиной зазвучал чувственный баритон Роберта Келли.

— Что будешь пить? — спросил он у гостьи, которая уже устраивалась на софе.

— Я бы предпочла «Бейлиз», — сказала Мэри Эллен, гадая, когда Дон перейдет к делу. Обстановка казалась ей самой подходящей. У Дона был роскошный дом с великолепным видом на город. Мерцающие огни вечернего Лос-Анджелеса расстилались за окнами подобно расшитому бриллиантами покрывалу.

Дон между тем никак не мог решить, что ему делать.

Трахнуть ее или не трахнуть?

Вот в чем вопрос!

Спать с ней ему не хотелось, да и никакого особого возбуждения он не испытывал. С другой стороны, он знал, что Мэри Эллен ожидает от него по-мужски решительных действий. Такова была его репутация, о которой следовало заботиться.

Ладно, допустим, он переломит себя и устроит ей фантастический секс. Но что, если после этого она вообразит, будто они стали «парой»?

«Значит, нужно быть поосторожнее», — решил Дон. Тем более что с некоторых пор его не оставляло ощущение, что Мэри Эллен совсем не так глупа, как ему сначала казалось.

Ладно, там видно будет…

Он налил ей ликер, себе — виски «Джек Дэниэлс» и сел на диван рядом с Мэри Эллен, так и не решив, что делать дальше.

Мэри Эллен решила это за него. Выпив ликер двумя глотками, она ловко расстегнула блузку и лифчик, явив потрясенному взору Дона пару упругих, абсолютно натуральных грудей с задорно торчащими твердыми сосками.

Этого оказалось достаточно. Такие груди Дон просто не мог игнорировать.

Наклонившись вперед, он приник губами к ее соскам, лаская, облизывая, втягивая их в себя до тех пор, пока Мэри Эллен не начала постанывать от удовольствия. Она словно просила, умоляла его о сексе, и Дон не мог ей отказать. Его разум был по-прежнему занят Кэмерон, но тело требовало немедленного действия.

С лихорадочной поспешностью он расстегнул брюки, Мэри Эллен выскользнула из юбки, и через минуту они уже катались по белому пушистому ковру перед диваном. С каждой секундой стоны Мэри Эллен делались все громче, все настойчивей — они звучали словно команда, которой Дон уже не мог сопротивляться.

«Нужно взять презерватив!» — подсказывал здравый смысл.

«К черту его!» — ответило тело.

И после этого все закружилось, взорвалось вспышками острого наслаждения. Дон кончил несколько раз, сколько — он и сам не мог сказать. И лишь когда все было уже позади, он подумал:

«Черт… Нельзя было этого делать. Ни в коем случае нельзя!»

* * *

С каждой минутой Марти все больше пьянел. Уже несколько раз он настойчиво атаковал Люси, и Фил, который сам опрокинул несколько стаканчиков, не мог этого не заметить. Райан, предчувствуя неприятности, внимательно следил за обоими. Меньше всего ему хотелось, чтобы семейный вечер увенчался побоищем между пьяным каскадером и не менее пьяным сценаристом.

Увидев, что Мэнди болтает с его матерью так, словно они были близкими подругами, Райан подошел к жене и спросил, когда подадут ужин. Он надеялся, что за едой страсти немного улягутся.

— Я думаю — скоро, — ответила Мэнди, доверительным жестом беря Норин за руку. — А что, разве мы куда-то торопимся?

— Да, — коротко ответил Райан. — Марти набрался как свинья. Он не дает прохода Люси, а Фил начинает злиться.

— Мне ужасно нравится, когда Райан такой серьезный! — хихикнув, сказала Мэнди свекрови. — Вам, наверное, тоже, да?

— Посмотрела бы ты на него, когда ему было десять, — с готовностью ответила Норин, поддерживая, как ей казалось, самый обычный разговор. — Райан уже тогда был такой взрослый и почти не шалил.

— Райан и сейчас не шалит. — Мэнди снова хихикнула. — Он мало изменился за три десятка лет! Правда, милый?

Райан едва не поперхнулся. Он совершенно не узнавал Мэнди. Да что с ней такое?!

Неожиданно зазвонил звонок на входной двери. Никто его, похоже, не слышал, и Райан пошел открывать, гадая, кого еще пригласила Мэнди на семейный ужин.

Распахнув дверь, Райан остолбенел от изумления. На пороге стояли сам Гамильтон Гекерлинг и его юная жена. На ней было зеленое атласное платье от Ив Сен-Лорана, к которому удивительно шли со вкусом подобранные драгоценности.

Гамильтон Гекерлинг горделиво выпрямился и властным жестом обнял девушку за плечи.

— Познакомься, это мой зять! — прогудел он, входя в прихожую. — А это моя жена Пола.

Пола улыбнулась.

Райан почувствовал, как кровь отхлынула от его лица.

— Ну, что молчишь? — громогласно осведомился у него тесть. — Поздравь же нас наконец!..

Нанятый Доном Вероной частный самолет прибыл в Амстердам около полудня. Кроме самого Дона, на борту находился его лучший друг и будущий муж, пока еще жених, Райан Ричардс, все еще плохо соображавший после вчерашней попойки. Вместе с ними в Амстердам прилетели еще трое близких друзей Райана: снимавшийся в его самом первом фильме актер Эдди Серрано, сценарист Фил Стэндарт и сопродюсер одной из самых успешных лент Райана Дженна Ли, с которой он познакомился еще в колледже. Дженна была лесбиянкой; именно этим объяснялось ее участие в мальчишнике, который друзья решили устроить Райану в честь его скорой свадьбы с Мэнди Гекерлинг.

Предстоящее веселье радовало всех, кроме самого Райана, который с большим удовольствием остался бы дома, но ни Дон, ни Фил и слышать об этом не хотели. «Раз ты собрался жениться, — заявили они, — значит, должен как положено попрощаться с холостяцкой жизнью!»

Сам Дон к этому моменту уже успел развестись с первой женой. Развод дался ему тяжело, и он хотел расслабиться. Что касалось Фила, то он уже три года был женат на роскошной кинозвезде Люси Лайонс, которая подарила ему сына и теперь ждала дочь. Его брак можно было назвать счастливым, однако Фил всегда был не прочь повеселиться.

Дон не только арендовал самолет. Он также зарезервировал для них места в отеле и нанял специального гида, который должен был показать им местные достопримечательности. «Настоящие достопримечательности, — уточнил он, — а не то дерьмо, которое обычно показывают туристам».

Гид встречал их в отеле. Все пятеро были убеждены, что на экскурсию по местным злачным местам их повезет мужчина, но их ждал сюрприз. Возможно, Ханна когда-то была мужчиной, но теперь она превратилась в высокую — больше шести футов — женщину с вьющимися светлыми волосами, большой грудью, широкими плечами и грубоватым лицом. Всем своим видом она как будто говорила: «Вам понравится Амстердам, а если нет — я сумею вправить вам мозги!»