было вооружиться лишь в судьбоносный момент, когда ставкой являлся бы весь мир, ведь именно так ему завещала огненная богиня.

Но когда это все шло по плану?

Дезмонд ощущал себя горящей свечей. Время неумолимо, и сейчас он ощущал это гораздо яснее обычного.

Сумерки наконец стали наливаться тьмой, набухать и расползаться, поглощая закатную палитру. Синее чернильное небо подернулось полупрозрачной дымкой, а воздух сразу стал прохладнее.

Золотые разрывы на теле Дезмонда почти потухли, едва различимо сияя из-под одежды.

Мужчина вдохнул ночную свежесть полной грудью и вышел из своего убежища – трофейной раскладной палатки, которую он добыл у юнцов, которых послал за ним Командующий. Быстро свернув палатку и убрав её в рюкзак, Гвардеец посмотрел на проступившие на небе звезды. Найдя путеводную и прикинув, где какая сторона света, он уверенно двинулся в сторону Элдерона. Именно туда держал путь, покинувший в ночь нападения караван. Но из-за того, что Дезмонд мог передвигаться только ночью, он сильно отстал от своей цели.

Гвардеец шел в очень быстром темпе, практически трусцой, ведь сил у него было хоть отбавляй. В отличии от времени.

Спустя несколько часов такой ходьбы мужчина заметил на горизонте, несколько в стороне от накатанной дороги, повозку. Лошади мирно жевали рассыпанный овес с ячменем, громко чавкая в кромешной тишине.

Мужчина сбавил темп, приглядываясь.

«Что-то не ладное. Кто в здравом уме будет делать привал в таком месте? Либо что-то случилось, либо это совсем не торговцы» – подумал гвардеец.

Подойдя еще ближе, Дезмонд увидел высокого худощавого мужчину, бродившего неподалеку от повозки. В зубах он держал какую-то дымящуюся палочку, отдаленно напомнившей Одаренному курительные трубки.

И точно, мужчина затянулся, после чего вынув белую палочку изо рта, выпустил струйку дыма. Затем, подойдя к повозке с торца, он слегка оттянул ткань и заглянул внутрь.

Мужчина что-то сказал, но Дезмонд ничего не понял.

Гвардеец абсолютно четко расслышал каждый звук, вылетевший изо рта незнакомца, но ни в одно похожее ему слово, звуки так и не сложились.

«Что за чертовщина» – удивился огненный Скайл.

На территории всей Сеинтории еще во времена юности прадеда Дезмонда был введен единый язык, а тех, кто говорил на другом языке, преследовали и жестко наказывали. И спустя столько времени, уже не должно было остаться иноязычных людей.

– Да еб твою мать, Алистер! Я же тебе уже говорил, что, когда я в другом теле, я понимаю только язык носителя. Задрал, включи преобразователь и говори на местном! – раздался раздраженный возглас из повозки.

Человек еще раз затянулся и выдохнул. Видимо, так он себя успокаивал.

Затем незнакомец растер свое горло, и из его уст посыпалась уже известная гвардейцу речь.

– Я говорю, почему ты так долго? – спокойно сказал Алистер.

– Да хер его знает! Сопротивляется, сучка! – раздраженно ответили ему.

– М… – протянул Алистер, – А кучер вроде не сопротивлялся? Может все местные такие?

– Да нет, блин, жиробас быстро сдался. Да и та чикса из деревни, у которой муж такой бычара здоровый. Это с этой девкой что-то не то!

Мужчина по имени Алистер выпустил еще струю дыма.

– Так может черт с ней? Другую малолетку себе найдешь…

– Да хер там! – возмутился голос из повозки, – Еще я какой-то девочке не проигрывал! Это дело принципа!

Алистер вздохнул, отпустил край тента и отошел в сторонку, покачивая головой.

Дезмонд несколько секунд переваривал услышанное.

«Малолетку?»

В его памяти всплыли крики маленькой Кейт, молящей о помощи на алтаре для жертвоприношений и его собственный яростный вопль, пока его мать и сестру насиловали бандиты.

Гнев, подстегиваемый воспоминаниями и пробудившейся силой, захлестнул его. Ноздри раздулись, зрачки расширились. Волоски на загривке приподнялись. Свечение золотых разрывов на его теле с каждой секундой разгорались все ярче и ярче.

Дезмонд сбросил рюкзак и встал в полный рост. По его телу потрескивая, пронеслись оранжево-алые искры. Гвардеец сделал шаг. Затем другой, потом следующий, и вот он сорвался на бег, разгоняясь все сильнее и сильнее. На руках вспыхнуло золотистое, с рыжими и бордовыми искрами, пламя. Огонь, словно живой, разросся и клокоча, окутал его руки до плеч.

Алистер, увидевший приближение Дезмонда, что-то закричал своему напарнику и попятился, судорожно рыская в карманах, словно бы ища свое спасение.

Но спасения там не было.

Дезмонд взбежал на плоский валун, возвышавшийся небольшой скалой у него на пути, и, оттолкнувшись, прыгнул.

Спасения не было нигде.

За спиной гвардейца раскрылись сотканные из пурпурно-золотого пламени огромные крылья.

Дезмонд, паря в воздухе, изогнул тело для замаха и вытянул правую руку вверх, слегка занеся её назад.

Пальцы Одаренного сомкнулись на кроваво-красном огненном копье.

***

Алистер даже не понял, что с ним произошло. На горизонте появился какой-то мужик. Он вспыхнул, как фитиль, и помчался прямо к Алистеру.

Алистер только-только стоял возле повозки, искал свой пистолет. А теперь, почему-то все вокруг очень сильно кружится. Мелькнули его ноги. Слева пролетел огрызок ладони, стискивающей сигарету. Где-то рядом еще какие-то куски его тела.

«Это и есть смерть?» – подумал он в конце.

***

От прямого попадания, Алистера разорвало на части, а стоящую рядом повозку отшвырнуло взрывной волной.

Дезмонд шумно приземлился, взметнув сноп красно-оранжевых искр, и тут же, стремглав, кинулся к повозке.

Из повозки, с трудом перебирая ногами и придерживаясь одной рукой за край повозки, а другой за голову, выбрался худощавый мужчина.

– Стой! – крикнул он в ужасе и вытянул руку вперед.

Но гвардейца было не остановить. Из его ладони вырос пламенный клинок. Дезмонд, как гончая, настиг ублюдка и сделал горизонтальный взмах. На землю, словно бусы из разорванного ожерелья посыпались пальцы. А затем, грузно упала голова и следом тело.

Дезмонд остановился и сделал три глубоких вдоха, успокаиваясь. Пламя стало медленно затухать, и спустя несколько секунд, погасло окончательно. Одаренный отогнул тент перевернутой повозки и зашел.

Внутри, без сознания, лежала полуобнаженная девушка. Она была ранена, и довольно серьезно. По её телу, от ребра и до лба тянулся длинный кровоточащий разрез. Правый глаз вытек.

Дезмонд кинулся к ней. Когда он приблизился, девушка слабо застонала.

– Помогите…

Дезмонд стащил с себя обгоревшую рубашку и порвал её на лоскуты. Разрез был очень глубокий, нужно было зашивать, но шить было нечем и некогда.

– Сейчас будет очень больно, – сказал он.

На пальцах гвардейца вспыхнуло пламя.

В ночной пустоши еще очень долго были слышны её крики.

***

Рита беспокойно ерзала на стуле, пожевывая зеленую прядку своих волос. Количество впечатлений, полученных за прошлые двадцать девять часов просто зашкаливало, а пальцы на клавиатуре не двигались. Для завершения её пьесы оставалось всего