Дражко выскочил наперерез. В суматохе никто не обратил внимания, пока он не сбил Олафа с ног и приставил к горлу клинок.

— Спятил, Дражко?! — Деян подоспел первым, ухватился за руку, держащую нож.

Векша секундой позже оттащил дана, пока Удо тянул воеводу назад.

— Не подходи к ней, выродок! — Дражко скалился по-звериному, словно обезумевший, вырывался. Даже Удо пришлось напрячь все свои силы, чтобы не выпустить его.

— Я просто хотел поговорить, ничего срамного! — растерянно оправдывался Олаф

Но ложь кралась в каждом слове, будто змеиный яд — никаких сомнений! И потому Дражко рыл пятками землю в попытках достать дана.

Вокруг собрались люди. Некоторые, слишком пьяные для разбирательств, приняли всё за начало драки, с воодушевлением кинулись в толпу, но быстро были осажены гриднями Буревоя, который и сам уже оказался рядом:

— Оставь его! — прогремел он. — Хватит на сегодня крови.

Немного остыв, Дражко рыкнул на Удо, чтобы тот отпустил. С опаской, но здоровяк послушался.

— Увижу рядом с ней — убью! — пообещал Дражко.

Затем оглянулся — десятки глаз с укоризной смотрели на него. Заслужив свободу, Олаф стал гостем, разделившим хлеб и мёд с руянами. Убивать гостя, к тому же спасённого богами, — не лучший поступок.

Взяв за руку Ингигерд, Дражко ушёл. Удо, Деян, Векша и другие, немного подумав, отправились за ним.

Олаф стряхнул с себя волнение и продолжил веселиться, будто ничего не произошло. Остальные последовали примеру. Снова запели песни, осушались чарки, добрым словом поминали мёртвых.

Буревой тяжёлым взглядом провожал младшего сына.

— Эта девка сводит его с ума. — Рядом встал Ратмир. — Я видел, как она бросает ведьмовские знаки, отец. Как бы не заворожила…

— Знаки, говоришь? — нахмурился Буревой. — Одних знаком маловато, чтобы быть ведьмой. Но ты за ней пригляди.

Радислава с тревогой слушала их разговор, но встрять не посмела. Лучше потом — наедине с мужем.

«Какая ведьма? — пронеслось в голове. — Всего лишь испуганная бедняжка…»

А вот Мила думала иначе. Не мог её сын позариться на безродную рабыню! Но если уж втемяшил себе в голову, то бодаться бесполезно, пока сам не споткнётся.

Она обернулась на шум — то хохотал Олаф. Для него эта ночь была не тризной, но праздником жизни, поэтому дан полностью отдался веселью.

И тут её осенила мысль…

━─━────༺༻────━─━

На следующий день готовились к отбытию в Ругард, располагавшийся немного южнее. Даже несмотря на поздний подъём, должны добраться к полудню.

Дражко в последний раз проверял телеги, сбрую, пока Удо, Деян и Девятко валялись с распухшими лицами в тени под кроной дуба. Векша, бодрый в отличие от них, вместе с хмурым, но вполне вменяемым Большаком грузили добро, задавая тон остальным. Свежее их был только Ясон. Как и ожидалось, ромей проспал всю дорогу до Руяна, но и там его никто не тревожил. Лишь перевязав нескольких раненых, он снова отправился спать, а на предложение прийти на тризну пробормотал что-то на невнятное на своём языке и перевернулся на другой бок. Сейчас же Ясон заботливо укладывал шкатулки и мешочки с травами и порошками, инструментами и прочими лекарскими приспособами.

Ингигерд гуляла с Радиславой неподалёку от повозок, среди цветущей поляны.

Девушка так и не призналась, что именно вызвало её ночью. Пыталась обвинить дым от костров, мол, попал в глаза, но лгать ей удавалось не слишком хорошо.

Однако теперь она снова улыбалась, смеялась, хитро поглядывая на Дражко. Верно, Радислава рассказала о нём нечто постыдное, ещё с детских лет. Но ей можно — рано или поздно все секреты неизбежно будут раскрыты.

— У женщин слишком длинный язык, — пробурчал он себе под нос.

Цедраг, на правах раненого освобождённый от тяжёлой ноши, заметил:

— Прямо как пьяный Удо.

— Это точно! — поддержал Витцан. Он уже выглядел почти здоровым. Пара седмиц — и вовсе поправится.

— Вы о чём? — не понял услышавший разговор Живко. Но в ответ ничего путного не услышал.

Мальчишка всё порывался помочь, но Ясон строго наказал отдыхать.

Сбруя была в порядке. Дражко сунул коню морковку, похлопал по гриве, прогнал надоедливого комара.

— Эй, кто-нибудь, подсобите! — Векша тащил сундук, весивший, наверное, тяжелее него самого, пока Большак нёс на плече ещё больший по размеру.

Дражко только хотел подскочить на выручку, как рядом с лютичем показался человек.

Один его вид заставил зубы заскрипеть от злости.

— Давай, давай, — коверкая слова, Олаф ухватился за ручку с другой стороны.

Вдвоём они с Векшей быстро приволокли сундук к телеге, где Большак помог поднять его на настил.

— Ты… — прошипел Дражко, положив ладонь на обух топора.

Удо, Деян и Девятко вскочили, позабыв о головной боли.

Эй, я лишь помог! — Олаф примирительно выставил руки. — Клянусь перед взором Одина, к твоей женщине без дозволения подходить не буду. — Затем он перешёл на язык данов, видимо исчерпав запас славянских слов. — Ночью просто хотелось услышать родную речь из уст прекрасной девы. Проклятый Хумбли лил в мои уши одно дерьмо! Может, поэтому убивать его было так просто?

— Ты — свободный человек, — не слушая, процедил Дражко. — Но это не значит, что я не перережу тебе глотку.

В ответ Олаф промолчал, уставился, не моргая. Наверняка уговаривал сам себя не поддаваться мимолётному порыву. В серых глазах мелькали искры ярости, но благоразумие взяло верх:

— Что ж, тогда буду держаться подальше от твоего клинка.

Только когда он ушёл, Дражко убрал руку с оружия. По глазам, по повадкам, по еле заметной ухмылке под лохматыми усами чувствовалась ложь, притворство и опасность. Не стоит полагаться на клятву викинга, особенно если тот клянётся Одином — любителя лжи.

Олаф удалился, по пути встретив Буревоя и Ратмира с малой дружиной. Брат, взглянув на поляну, тут же крикнул:

— Радислава, подойди ко мне! — Ратмир пытался скрыть раздражение, но все уловили неприязнь. Жену он любил больше жизни… Значит, дело в Ингигерд?

Радислава, напоследок хихикнув ещё про какой-то секрет, пляшущей походкой направилась к мужу. Скоро к ним подошла Мила. Передала спящего внука, убедилась, что все вокруг занимаются своим делом (Удо, Деян и Девятко, только завидев её, принялись изображать бурную деятельность) и прильнула к Буревою.

Скоро всё было готово к отправлению. Дражко аккуратно подсадил Инги на повозку, вздохнул цветочный аромат волос и, когда девушка улыбнулась в ответ, сам расплылся в улыбке.

Когда она рядом, прочие беды казались пустяком. Может, и вправду ведьма?

━─━────༺༻────━─━

Ругард издали возвышался над холмами, кронами елей, берёз и осин. Ощетинившийся частоколом вал, будто великан, наблюдал за каждым прохожим на многие вёрсты вокруг. Одновременно служил ориентиром