Им вообще как-то не до лишних размышлений, самолеты то и дело бомбы сбрасывают, да из пулеметов по окопам палят. Правда, когда штрафники добежали до линии окопов взрывы и стрельба как по мановению волшебной палочки прекратились, но осознать этот момент сразу не успели, а потом поздно стало.

Часть штрафников первой лини ускорилась еще сильнее.

— Братва! Не стреляй! — кричал среди прочих Родион Малиновский.

Сидевшие в окопах окончательно убедившись, что бегущие к ним штрафники безоружны и неопасны, как-то враз расслабились, многие даже стали приветственно орать и махать руками.

Фальшивые штрафники, преодолев самый опасный рубеж обороны противника из выставленных кустарных мин направленного действия (с колючей проволокой «защитники» Херсона заморачиваться не стали, может просто не было), вдруг рванули на груди шинели, пуговицы держались, что называется на соплях, и одним движением скинули эту неудобную сковывающую движения одежу. А под ней…

Глаза у встречающих, от увиденной картины, расширились от изумления.

Бах! Бах! Бах!

Загрохотали частые пистолетные выстрелы.

Малиновский, спрыгнув в окоп с напарником, выхватил пистолеты из набедренных кобур, и присев, палил с двух рук по-македонски, словно заправский ковбой, а напарник палил в другую сторону. Противник, вооруженный винтовками просто ничего не успевал, да и не развернуться с длинной дурой к коей частенько видимо для еще большего неудобства примкнут штык, как получал минимум по две пули, в грудь и контрольный голову, на случай если кто-то тоже окажется в броне. Но нательной защиты, как выяснилось, ни у кого не имелось, даже кустарной.

После того, как патроны закончились, Родион, бросив пистолеты, выхватил из-за спины помповый «винчестер», но из него стрелять уже оказалось не в кого. Все враги уничтожены и валялись на дне окопа. К тому же их подстраховали солдаты, что чуть отстали в финальном рывке к вражеским окопам.

— Спецназ! — заорал Малиновский во всю глотку.

— Никто кроме нас!!! — загромыхал ответ.

Климов дал своему формирующемуся спецназу именно этот девиз. Увы, какой он у российского спецназа в будущем Михаил не знал, так что пришлось плагиатить у другого рода войск.

Родион засмеялся, и его поддержали прочие бойцы, сбрасывая дичайшее психологическое напряжение. Малиновскому план полковника, когда он его услышал в первый раз, показался сущим безумием, но тот сказал:

— Запомни Родион одну суворовскую мудрость: «Удивил — значит победил». Так что удивляй врага, все время его неприятно удивляй. Это залог победы.

— Я запомню, товарищ полковник.

«И ведь правда, почти каждая его победа — это что-то из ряда вон выходящее, чего только стоит захват Одессы… А уж что он сотворил под Белградом!» — подумал будущий маршал.

Ход был очень рискованным, но Михаил, скрепя сердце решился на него. Требовалось сделать так, чтобы штрафников, после такого захода, точно никто не стал к себе принимать, чтобы это в ответственный момент не стало неприятной неожиданностью уже для него самого.

28

Дальнейшее стало делом техники, и в прямом смысле этого слова тоже. В образовавшийся прорыв хлынули танки и САУ, начав расходиться влево и вправо по фронту долбя из своих пушек по орудиям противника и из пулеметов по начавшим разбегаться в панике вражеским солдатам.

Надо отдать должное артиллеристам противника. Они попытались развернуть пушки, чтобы достойно встретить танки РОДа, но… самолеты продолжили карусель, обстреливая расчеты из пулеметов и сбрасывая бомбы. Такой перекрестный обстрел, неся сильные потери они не выдержали и бросая пушки так же устремились к городу.

Климов лишний раз убедился в том, что нет ничего страшнее для армии чем паника. Ну и на его стороне играл психологический фактор в том плане, что в городах сейчас особо не воюют. В сознании людей жестко сидит императив, что если вражеские войска вошли в город, то значит ты проиграл и, следовательно, нужно спасаться.

Да, случались перестрелки, но это именно что локальные большей частью случайные стычки, чем спланированная оборона. А ведь Херсон можно было превратить в то еще поле боя, когда пришлось бы брать каждый дом, тем более что сил у противника в достатке. Но нет.

Бросив все сколько-нибудь тяжелое вооружение: пушки и пулеметы, солдаты противника устремились к Днепру, начав переправу на всем, что только могло плавать и по установленному понтонному мосту. Пропускная способность оказалась невелика, так что возник затор и на берегу скопилось куча народа.

Когда показались самолеты, вся эта орава, стала в панике разбегаться, ожидая бомбовых ударов и пулеметных очередей. Кто-то стал стрелять из винтовок, но таких сознательных и отчаянных смельчаков оказалось очень мало. Но вместо бомб из самолетов выпали пачки листовок с призывами сложить оружие и сдаться. Всем непричастным в военных и гражданских преступлениях гарантировалась свобода.

Климов помнил, как во время Гражданской некоторые люди переходили из одного лагеря в другой по несколько раз, так что многие из нынешних солдат противника, завтра могли стать его бойцами. Ну и просто не хотел лить лишнюю кровь. Ее и так пролилось много и прольется еще больше, так зачем лить ее попусту, когда этого можно избежать?

Прошло немного времени и вновь на берегу собралась толпа жаждущая смыться. Но вроде как поменьше, чем была до налета самолетов.

— Я предлагаю только один раз. Запомните это.

Второе появление самолетов встретили спокойнее, хотя тех кто поспешил скрыться тоже хватало и их интуиция не подвела. С небес посыпались малые бомбы изготовленные из снарядов калибра шестьдесят и семьдесят пять миллиметров. Полоса взрывов накрыла побережье, после чего на земле сломанными куклами остались лежать погибшие и корчились в муках раненые.

На этом собственно захват Херсона завершился. Тех, кто успел перебраться на другой берег, тысяч пять, преследовать не стали.

— Может все-таки перехватим?

— Не надо. Они теперь словно прокаженные и принесут с собой бациллу страха. Да и все равно всех не перехватим, так и смысла нет дергаться.

По результатам битвы выяснилось, что командующий войсками противника Антонов-Овсеенко утек. Опознали матроса Железняка. Как выяснилось, он единственный, не иначе под воздействием «балтийского чая», что попытался организовать контратаку, ринувшись в штыковую на спецназ, но нарвался на пулеметный огонь из трофейного «максима» и погиб.

Заняв Николаев с Херсоном и развернув в городах те же процессы, что были проведены в Одессе, то есть начав методичную зачистку от криминала при содействии местных, а также широкую