Я ослепительно, во весь набор зубов, улыбнулся Бони, а потом задумался: «Вдруг это часть ее замысла? Детектив хочет знать, как я разговариваю с недовольной мною женщиной».

— А вы не могли бы нам пояснить, независимо от того, работала Эми или нет, каково было ваше материальное положение? — попросил Джилпин.

— Не так давно у нас начались проблемы с деньгами, — признался я. — Когда мы поженились, Эми была не бедной, очень даже.

— Ну да, — кивнула Бони. — Те книги об «Удивительной Эми».

— В восьмидесятых и девяностых ее родители гребли деньги лопатой. Но постепенно издательский бизнес зачах. Популярность серии пошла на спад. Родителям Эми пришлось одалживать деньги у нас, чтобы не вылететь в трубу.

— То есть у вашей жены?

— Да, совершенно верно. А на остатки «стабфонда» Эми мы приобрели бар, который с тех пор дает нам средства к существованию.

— Значит, когда вы женились на Эми, она на безденежье не жаловалась, — подвел итог Джилпин.

Я кивнул. Мне история казалась почти героической — муж сохранил верность жене, несмотря на материальные трудности и жизненные испытания.

— И вы привыкли жить в достатке.

— Да мы просто шикарно жили поначалу.

— И теперь, когда жизнь дала трещину, вам пришлось отказаться от привычного стиля жизни. Что вы на это скажете?

Неожиданно я понял, что весь мой рассказ был сплошной ошибкой.

— Ник, мы тут поинтересовались вашим финансовым положением, — заговорил Джилпин, умудрившись превратить обвинительный тон в участливый. — И оно не выглядит безоблачным.

— Бар приносит стабильный доход, — заверил его я. — Но в любом новом бизнесе требуется от трех до четырех лет, чтобы рассчитаться с кредитами.

— Вот именно ваша кредитная карточка и привлекла мое внимание, — сказала Бони. — Двести двенадцать тысяч долларов задолженности. Когда я это увидела, у меня аж дух захватило. — Она протянула пачку чеков, исчерканных красными чернилами.

Мои родители с предубеждением относились к кредитным карточкам — использовали их лишь в исключительных случаях и исправно пополняли счет каждый месяц. «Мы не покупаем того, за что не можем заплатить» — вот девиз семьи Данн.

— Но мы не… Я никогда… Не думаю, что Эми могла… Можно мне посмотреть? — запинаясь, попросил я, в то время как от низко пролетевшего бомбардировщика задрожали оконные стекла.

С растения, стоявшего на подоконнике, слетели пять красивых бордовых листков. В течение томительных десяти секунд мы наблюдали, как они опускаются на пол.

— Кстати, в той грандиозной потасовке, которая здесь якобы произошла, — с неприязнью пробормотал Джилпин, — ни одного лепестка не упало.

Приняв бумаги из рук Бони, я таращился на свое имя, написанное в разных версиях — Ник Данн, Лэнс Данн, Лэнс Н. Данн, Лэнс Николас Данн. И добрая дюжина чеков на разные суммы: от шестидесяти двух долларов и семидесяти восьми центов до сорока пяти тысяч шестисот двух долларов и тридцати трех центов. Все платежи были просрочены, и неприкрытая угроза читалась вверху каждой бумажки: «Оплатить немедленно!»

— Срань господня! Тут же какое-то мошенничество! — воскликнул я. — Это не мое. Вот, смотрите, некоторые счета совсем неправдоподобны. Я никогда не играл в гольф! А заплачено больше семи тысяч зеленых за набор клюшек. Кто угодно вам подтвердит: я в самом деле никогда не играл в гольф. — Я постарался это высказать самоукоряюще: мол, вот еще одно дело, в котором я не ах, — но детективы не клюнули.

— А вы знакомы с Ноэль Хоторн? — резко спросила Бони. — С подругой Эми, которую предлагали нам проверить?

— Погодите! Я хочу поговорить о платежах, поскольку они мне не принадлежат! — возмутился я. — Это очень серьезно. Нам нужно ловить мошенников!

— Мы их поймаем, не переживайте, — отмахнулась Бони. — Так как насчет Ноэль Хоторн?

— Верно. Я предложил ее проверить, потому что она носится по всему городу и называет себя лучшей подругой Эми.

— Кажется, вас это раздражает? — Ронда выгнула бровь.

— Да нет, я ведь уже говорил. Просто она как-то чересчур сильно переживает, будто на публику. Наверное, пытается привлечь к себе внимание. И повернута на Эми.

— Мы беседовали с Ноэль, — заявила Бони. — Она утверждает, что ваша жена сильно переживала, как бы ваш брак не развалился из-за финансовых проблем. Дескать, Эми боялась, что вы женились на ней только ради денег. Ноэль утверждает, что ваша жена беспокоилась из-за вашего характера.

— Не знаю, почему Ноэль так говорит. Едва ли они с Эми за все это время обменялись хотя бы пятью словами.

— Да? Странно, ведь вся гостиная Хоторнов увешана фотографиями Ноэль с вашей женой, — нахмурилась Бони.

Нахмурился и я. У Хоторнов есть настоящие фотографии Ноэль и Эми?

— В прошлом октябре они фотографировались в зоопарке Сент-Луиса, — продолжала детектив. — На пикнике с тройняшками, на лодочной прогулке в минувшем июне. Всего месяц назад.

— Эми ни разу не произнесла имя Ноэль за все то время, что мы здесь живем. Я не шучу.

Порывшись в памяти, я вспомнил, что один июньский уикэнд я провел с Энди, сказав Эми, что отправляюсь на мальчишник в Сент-Луис. Когда вернулся, она ждала меня пунцовая и недовольная, уставшая от скучного кабельного телевидения и аудиокниг. И что же получается, в эти дни она оттягивалась на лодочной прогулке? Нет, я даже представить не мог себе Эми, предающейся обычным для жителей Среднего Запада развлечениям: привязанные к каноэ кулеры с пивом, громкая музыка, пьяные парни и заблеванные бивуаки.

— Вы уверены, что на этих фотографиях моя жена?

Копы переглянулись: мол, он в своем уме?

— Ник, — сказала Бони, — у нас нет никаких причин полагать, что женщина на фотографиях, которая как две капли воды похожа на вашу жену и которая, согласно утверждениям Ноэль Хоторн, матери троих детей, является вашей женой, не ваша жена.

— Причем женились вы на ней ради денег, по утверждению Ноэль Хоторн, — добавил Джилпин.

— Я серьезно, — возразил я. — В наше время любой может соорудить фото на ноутбуке.

— Замечательно! Несколько минут назад вы уверяли, что Дези Коллингс причастен к похищению, а теперь предъявляете претензии Ноэль Хоторн, — заметил Джилпин. — Кажется, вы все время пытаетесь кого-нибудь обвинить.

— Вместо себя? Да так оно и есть. Я женился не ради денег. Вам следует поговорить с родителями Эми, они знают меня, знают мой характер.

«Они не знают всего», — подумал я, ощущая, как холодеет живот.

Бони наблюдала за мной с оттенком сожаления. Джилпин, похоже, даже не слушал.

— Вы застраховали жизнь вашей жены на миллион двести тысяч, — с притворной усталостью сообщил Джилпин. Даже провел ладонью по длинному лицу с узкой челюстью.