уже развернулась, чтобы уйти, как врезалась в чью-то твердую широкую грудь. И нет, это был не Тёрнер. Мне пришлось закинуть голову, чтобы увидеть лицо парня. Вода из моего стакана расплескалась, слегка коснувшись белоснежной рубашки незнакомца. Казалось бы, он должен был быть в ярости, но парень продолжал улыбаться, придерживая меня за плечи.

— Ты как снег в мае! — склонившись к моему уху, сквозь музыку прокричал брюнет.

— Это хорошо или плохо? — я включила все свое обаяние, и сама не поняла, когда научилась флиртовать таким милым непринужденным тоном.

— Думаю, я сделал правильный выбор, когда пришёл в этот клуб. — ухмыльнулся он, рассматривая меня. — Вино, шампанское…может, что покрепче?

— Я не… — не успела я договорить фразу, как перед глазами возник образ самолюбивого сводного, который даже на расстоянии не давал мне покоя. И обстоятельства решились сами собой. — Я хочу чего-нибудь необычного. Удиви меня!

Брюнет широко улыбнулся, слегка посмеиваясь, и взяв меня за талию, провёл к барной стойки. Я так и не услышала, что он заказал бармену, как и не услышала его имени с первого раза.

— Значит, ты, Эрика, студентка университета архитектуры и дизайна…

— Именно, — потягивая коктейль с резким вкусом, ничуть не смущалась я, нагло лгав.

А как вы себе можете представить знакомство в клубе шикарного взрослого парня и девчонки старшеклассницы?! Вот и я не смогла представить. Пришлось экспериментировать.

— А ты учишься?

— На юриста. — пожал он плечами, и я мысленно сделала пометку, что плечи Джеймса шире и мужественнее.

— Чертов выродок! — пробухтела я.

— Что? — не услышал парень.

— Какое твоё второе имя, говорю? — опомнилась вовремя я.

— Арнольд. Сэмюель Арнольд Фриц.

Я широко захлопала глазами, уставившись на него, как на восьмое чудо света.

— У твоих родителей потрясающая фантазия! Ты назван, как настоящий граф…

— Пожалуй, в нашей семье есть властные корни.

Узнав имя парня обманным путем, я больше не чувствовала себя неуклюже, не зная, как к нему обратиться. Мы продолжали непринужденно болтать, смеяться, я даже расслабилась в его присутствии. Или, быть может, так подействовал его чарующий напиток.

Сэм казался мне милым парнем. А еще он был хорош собой и умен. В отличии от нахала Джеймса, который цены себе сложить не мог. Мне было легко и комфортно рядом с этим парнем. Не было необходимости испытывать собственную неполноценность и полный спектр негативных эмоций… и снова в голову подкрадывалось сравнение с несчастным сводным.

— Я хочу увидеться с тобой снова, — склонился ко мне Сэм, обжигая дыханием кожу, находясь слишком близко. От него пахло горькими резкими духами и алкоголем.

— Ты приглашаешь меня на свидание? — хохотнула я, чувствуя легкое опьянение.

— Такую потрясающую девушку сложно будет удивить, но…я постараюсь!

— Сэм, ты хороший парень…

— Эрика! — донесся до меня визг Эбигейл, которая накинулась на меня со спины с объятиями, покачивая нас в такт музыке. — Э-э-э-эрика! Девочка моя, где же ты была раньше? Почему мы не встретились год назад? Два? Три…Четыре…

— Боже, Эбби, да ты пьяна! — рассмеялась я, обнимая её в ответ.

— Знаешь поговорку такую…эмм…как там говорилось, — закинула она голову назад, сложив смешно губы в трубочку. — Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Вот! А это значит, что сегодня ты рискуешь стать свидетелем моих откровений.

— Где ты так долго пропадала с тем красавчиком?

— Думаю, это неважно, — уставилась девушка мне за спину. — Потому что сзади тебя стоит красавчик в тысячу раз лучше моего! Кто он? — Мартинес резко придвинулась ко мне, прошипев на ухо.

— Сэмюель Арнольд Фриц, — торжественно вскинула я руку, чуть не задев самого Сэма, и веселая, как никогда, представила парня подруге. — Будущий юрист, отличный танцор и собеседник, а еще…Он обещал меня удивить на свидании!

— О боже мой, вы идете на свидание с этим красавчиком! — завопела Эбигейл, не обращая внимание на то, что тот самый «красавчик» стоял за моей спиной.

Но в тот момент мы не знали, что кое-кто ещё стоял за моей спиной и слышал подробности о моем предстоящем свидании. Я чувствовала на себе пронзительный взгляд, чувствовала, как учащается мое беспокойное дыхание, и не зря встрепенулась от касания Сэма на моей талии, когда обернувшись, снова встретилась с ним. Медовые глаза с расширенными от неведомого мне чувства зрачками, искривленная улыбка и сжатые кулаки вдоль туловища. Джеймс испепелял взглядом то меня, то моего спутника. Во мне мгновенно вспыхнуло желание отстраниться от Сэма и убрать его руки с моей талии, но пришлось сделать над собой усилия, чтобы не совершить ошибку, о которой впоследствии буду жалеть.

— Вы знакомы? — словно нарочно, еще ближе придвинул губы Сэм к моему уху, слегка касаясь кожи своей.

Я слегка качнула головой, все еще не сводя взгляда с Джеймса, с которым нас разделяло всего пару метров. Моё сердцебиение участилось, а ватные ноги приросли к земле. Хотелось вернуться в тот момент, когда я кричала на него, а он огрызался и делал все назло. Теперь же, мы были действительно ненавистны друг другу. Игры закончились, и в какой-то момент, мы стали никем иным, как врагами собственных чувств.

Это было какое-то безумие. Сумасшествие с первого взгляда. Я превращалась в зависимую. Или просто погружалась в поток эмоций, которые прежде не испытывала. Меня затягивало в водоворот, из которого больше не получалось выплыть. Мои ноги стали ватными, алкоголь в крови запрограммировал мозг быть зависимой от Джеймса, и я обезумела от желания оказаться рядом с парнем, прижаться к нему и просто не отстраняться несколько минут. А лучше часов. И в тоже время, противоречивое желание послать его куда подальше, оттолкнуть, нагрубить и собрав всю ненависть в кулак, выплеснуть на сводного, прогрессировала.

Музыка была в висках. Головная боль постепенно одолевала разум. Я смутно помню, какие демоны дернули меня, но под влиянием Джеймса — творить безумные вещи — стало привычкой.

Я помню лишь как коснулась губ Сэма, прижалась к парню, и позволила дальше все делать ему. Пустила ту ночь на самотёк. Выключила мозг и отдалась глупым эмоциям. Губы Сэма были сухими, тонкими и совершенно не производили того эффекта, в котором я витала после поцелуя с Джеймсом. Он целовал меня с напором и страстью, с желанием и сладким привкусом пломбира. А в поцелуи с Сэмом я чувствовала лишь горечь алкоголь и необдуманных поступков, о которых могла жалеть впоследствии.

В памяти все ещё всплывала та ненависть в глазах Джеймса, его попытка с жатыми кулаками протиснуться к нам и крепкая хватка Рэна, который вовремя его удержал. В памяти болью отразились кадры, когда Джеймс просто