и нажаловаться на свою не рассудительность подруге, но как бы это выглядело?

"Мне хотелось насадить сводному, вывести его из себя, разозлить, заставить ревновать…но все было напрасно, ведь я сама себе всё придумала, и ему безразлично до того, где и с кем я чем занимаюсь!".

Уверена, лишь такими словами я могла объяснить свое поведение последнее время и поступки, на которые, на свежую голову, никогда бы в жизни не решилась.

И все же, я не была уверена, что это именно то, чего ожидает от меня услышать Эбби. Она ждала страстную историю о любви с первого взгляда, подробности нашей встречи и знакомства и все, что касалось Сэма. Но никак не про самовлюблённого, жестокого и бесчувственного парня, о связи с которым, девушка даже не подразумевает.

Может быть, мне стоило рассказать ей. Я считала, где-то глубоко внутри, что в тот день в парке у школы, зародилась наша дружба, почувствовала родного человека, который мог бы понять меня, но…это признание было слишком громким. Ведь я до сих пор не могла признаться самой себе. Со временем, я обязательно это сделаю, но пока не находила подходящего момента.

— Итак, зимний бал! — голос преподавательницы разнесся по аудитории.

— Зимний был? — удивлённо вскинула я брови.

— Зимний бал… — от Эбигейл это звучало так, будто в её руке оказался отвратительный слизняк.

— Я слышала про весенний бал, но зимний…

— Это же "Эмертон Холл"! — саркастически ухмыльнулась девушка. — Тут у каждого свои причуды, и идея устраивать каждый год тематические вечеринки — идея бывшего президента школы, который выпустился лет так пять назад. Чтоб ему там спалось спокойно…

Я ждала рассказа Эбби о предстоящем мероприятии, но театрально поставленный голос учительницы литературы сделал это намного раньше.

— В этом году я ответственная за мероприятие.

И по классу пронесся недовольный гул.

— Почему они так реагируют?

— Она ведь филолог! Учитель литературы, у которой в голове смешались все века и литературные герои, которые жили в них. Если предыдущие года выпускники сами устраивали себе вечеринку в своей стилистике, накрывали столы и устраивали дискач, то когда за организацию берется учитель…ну, ты можешь себе это представить.

— Девятнадцатый век! — через чур эмоционально вскрикнула преподавательница. И Эбигейл, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, указала в ее сторону, пожав плечами, мол "о чем я и говорила*.

— Почему не эра неандертальцев? — выкрикнул с последней парты долговязый парень с акульей улыбкой и взъерошенными волосами. Он сидел рядом с девушкой из компании Аси и, не церемонясь, пил кофе в картонном стаканчике.

— Будешь паясничать, Ян, станешь звездой шоу! Для тебя лично найду костюм первобытного существа.

— Так зачем искать? — ухмыльнулся он. — Я и голым могу. По стилистике самое то.

Весь класс залился смехом, и я сама невольно улыбнулась. Эбигейл тоже смеялась. И я успела заметить тень досады и ностальгии, которая появилась на её лице, когда она смотрела в сторону своей бывшей компании. Возможно, глядя сейчас на их улыбки, дружбу и то, как им хорошо вместе, Эбби скучает. Со мной ей не будет так легко и весело. Я совершенно другая, у меня нет столько денег и уверенности в себе, я не душа компании и не разбираюсь в парнях, а ещё…я боялась, что и Эбби в конце концов поймёт это. Но так же, как и я, во многих случаях, она боялась признаться самой себе.

— Бейтмен, немедленно выйди из класса!

— Почему вам не нравятся молодёжные движения? — продолжал веселиться парень. — В двадцать четвертом веке будут косить под нас так же, как вы сейчас под древних Египтян. Так почему бы не жить в нашем веке, а не на десять столетий раньше, когда один человек обезьяна мог обрюхатеть десять разных мартышек.

— В наше время это происходит чаще, — вмешался ещё один наш одноклассник, и волна смеха усилилась.

— Сорян, неудачный пример. Нет, ну миссис Байер, чем вам то время нравится больше нашего? — парень сел на парту, решив потянуть время до конца урока в дискуссии. — Пушкин был бабником и любил женщин. Вы им восхищаетесь. Так чем мы хуже, а, мисс Байер?! Гляньте, сколько нас таких! А если по всему Эмертон Холлу пройдетесь…то там вообще кумиров себе насобираете… — парень раскинул руки, ухмыляясь, и класс взорвался хохотом.

— Вы, мистер Бейтмен, раз такой любитель внимания, а особенно, женского, будете ведущей парой в нашем зимнем вальсе. — с мстительной улыбкой произнесла преподавательница.

— Че-го? — быстро изменился в лице Ян.

— Танец? — вскинув брови, оживилась Эбигейл. А класс шумно поддержал этот вопрос. — Какой танец, мисс Байер? Мы ж не в детском саду!

— Считайте, Зимний бал в этом году, ваша защита проекта за первое полугодие. — пожала преподавательница плечами. — Я взяла на себя смелость организовать Зимний вечер перед Рождеством, и извольте не испортить всем праздник.

— Видимо, в этой школе катастрофический дефицит внимания, — шептала Эбби, пока класс возмущенно переговаривался с учителем.

От упоминания танцев, вечеринки и сводного, в память четко врезался момент поцелуя с Сэмом, моя импульсивность, взгляд Джеймса, и картинка сложилась воедино. От напомнившего вкуса текилы, которой явно случился переизбыток в моём организме, к горлу подступила тошнота. Голова закружилась, я потянулась к бутылке с минеральной водой, но было слишком поздно. Отвратительный горький вкус алкоголя застрял в горле.

Не знаю, как это выглядело со стороны, когда я подскочила со своего места и практически мгновенно оказалась у входа, врезавшись в твердую мужскую грудь, но в тот момент меня волновало лишь то, как быстрее оказаться в уборной. И в этот раз грудь Джеймса. Я подняла голову, и мои глаза расширились от его взгляда, который обеспокоенно разглядывал моё лицо. Или мне показалось? Но я была уверена в обратном.

Запах его парфюма ударил в голову, и по телу разлилось приятное тепло. Увы, даже близость Джеймса не дала тошноте отпор. Я проскользнулась мимо сводного и Рэна, и мой маршрут был построен до ближайшего туалета.

Черт бы меня побрал, если я ещё когда-нибудь решу напиться!

Глава 26

The Best Part — Gardenstate, Bien

Джеймс

Сестренка вылетела из класса, как ужаленная, предварительно снова врезавшись в меня из-за своей предсказуемой неуклюжести. Весь класс уставился на нас, в то время, как я пытался узнать ответ во взгляде Эбигейл. Но и она широко распахнутыми глазами обеспокоенно провожала силуэт Эрики, исчезающей в коридоре.

— Да что происходит в этом классе?! — уставилась недовольно на меня учительница зарубежной литературы, намекая на наше с Рэном опоздание и спонтанное поведение моей сводной сестры. Преподша была в ярости. — Тёрнер!