его вытаскивали из машины, развернули бушлат, — а там котенок. Живой. Из рукава выползает и мяукает жалобно. Галуненко его с собой взял в дорогу, засунул за пазуху, чтобы тому потеплее было. А тут засада, бой. Пули вот жизнь разведчика оборвали, а котенок махонький живым остался в этом аду…

Другая история тоже исполнена драматизма. В этом бою под Аргуном двое солдат, мальчишки совсем, выжили. Когда начался обстрел и боевики подбили несколько машин, бойцы наши выпрыгнули из кузова и скатились в арык. И до вечера там просидели, их никто не заметил. Все это время они наблюдали, как бесчинствуют бандиты, как глумятся над телами погибших, как заставляют подростков местных добивать раненых солдат и офицеров. Этих спрятавшихся солдат спустя какое-то время нашел в арыке чеченец, укрыл у себя, спас им жизнь, и когда через пару дней бандитов выбили из Аргуна, он передал солдат нашим войскам. Их показания потом были очень ценным свидетельством для сотрудников ФСБ».

Сразу после событий в Аргуне и Шали на место боев прибыл заместитель командующего Объединенной группировки войск Геннадий Трошев. Увиденное потрясло боевого генерала, немало повидавшего на своем веку: “Это не противники, это бандиты. Противник — это достойный соперник, который соблюдает установленные правила даже во время войны. Схватка с противником — это противостояние равных. А бандиты воюют без правил. Недавно пришлось мне осматривать двадцать шесть тел наших бойцов из внутренних войск, погибших под Аргуном. Пятеро были сожжены заживо. У четверых отрезаны уши и носы. У остальных выколоты глаза… Такое, скажите, противники могли сделать? Звери не глумятся над трупами. Еще один случай в Аргунском районе: бандиты среди бела дня посреди города остановили машину коменданта, вытащили его на глазах мирных жителей и расстреляли в упор, безоружного…”

И в Шали, и в Аргуне ситуацию довольно быстро удалось стабилизировать. Но эти трагические события высветили целый ряд тревожных моментов в ходе проведения всей контртеррористической операции. В освобожденных районах беспрепятственно передвигались значительные силы незаконных вооруженных формирований, свободно проникая в крупные и мелкие населенные пункты, в которых к тому времени уже действовали комендатуры и местные органы власти. Никакой или почти никакой информации о намерениях боевиков провести крупномасштабные диверсионные акции у командования Объединенной группировки не было. А если она и имелась, то реальных, практических мер по предотвращению терактов предпринято не было. Больным вопросом оставалась безопасность колонн. Боевики использовали недопустимую в условиях войны беспечность наших войск, совершая нападения и устраивая засады на маршрутах движения. Все это свидетельствовало о крайнем недостатке сведений и прежде всего оперативной, агентурной информации из самих банд. Нельзя не признать и то, что к тому времени оставалось единое руководство большинством бандформирований на территории Чечни — вся цепь событий и в Грозном, и вокруг него подтверждала это. События 9 января обнажили и ряд негативных моментов, связанных с взаимодействием силовых ведомств в освобожденных районах, а также уровнем подготовленности сотрудников временных отделов внутренних дел, созданных в райцентрах Чечни. Эти же события выявили и подтвердили еще одну серьезную проблему, которая в то время со всей очевидностью встала перед командованием группировки внутренних войск в Чечне. Силы внутренних войск, участвующие в контртеррористической операции, были, по сути, “распылены” на значительной территории — группировка, перед которой вышестоящим командованием было поставлено очень большое количество задач, оказалась растянутой. Сконцентрировать в определенном месте такое количество войск, чтобы надежно, эффективно и оперативно разобраться с возникшим ЧП, возможности не было. Аргун, Шали, да и предыдущие Краснопартизанское и Алхан-Кала лишний раз подтверждали этот тревожный факт. Дальнейшие события, последовавшие за прорывом из Грозного большой группы боевиков, их рейд по селам Чечни снова показали: у российских войск имелся сильнейший дефицит сил и средств.

По боям в Аргуне, Шали, Мескер-Юрте можно признать главное: пусть и в локальном масштабе, но боевикам удалось на некоторое время отвлечь если и не силы, то хотя бы внимание федеральных войск от Грозного. Однако боевики не смогли достичь главного, ради чего, судя по всему, они планировали эти диверсионно-террористические акции. Какого-либо кардинального влияния на общий ход грозненской операции события 9 января не оказали. Не дали они даже и малейшего облегчения бандитам, засевшим в столице Чечни. Не было и большого общественного резонанса — ни в зарубежной, ни уж тем более российской прессе по поводу “ожесточенных боев”. Не было ничего, кроме бессмысленного кровопролития и неуемной жестокости, которую снова продемонстрировали боевики. И главное — несмотря на тяжелые потери, которые 9 января понесли воинские части внутренних войск и особенно 33-я бригада, они не утратили ни морального духа, ни боеспособности, ни желания побеждать. Дальнейшие действия на одном из самых важных грозненских направлений — от Ханкалы к площади Минутка только подтвердили это.

На северной окраине

Группировка “Север” особого района г. Грозный должна была входить в кварталы чеченской столицы, как мы уже упомянули выше, со стороны бывшего колхоза “Родина” и поселка Алхан-Чуртский. Полоса предстоящих действий была ограничена с правого фланга Старопромысловским районом, слева рекой Сунжей.

Игорь Груднов, в 1999–2000 гг. командующий группировкой “Север” особого района г. Грозный, полковник, Герой России:

“До Грозного я был заместителем командующего группировкой внутренних войск “Запад” по спецоперациям, которая входила в состав группировки федеральных сил “Западная” под командованием генерал-майора Владимира Шаманова. 20 декабря он сообщил, что 22 декабря в Ханкале намечено совещание по поводу предстоящих действий в Грозном. Вызывалось туда практически все командование западной группировки. Так как я еще по первой чеченской кампании очень хорошо знал местность вокруг чеченской столицы, то именно мне Шаманов поручил определить безопасный маршрут движения и возглавить колонну в Ханкалу. За мной был закреплен БТРД — облегченный десантный вариант армейского БТРа, машина надежная, быстроходная, просто незаменимая при движении по бездорожью. Чтобы не нарваться на засаду, я принял решение двигаться вне дорог, через сады по северному и северо-восточному обводу Грозного с выходом на КП Объединенной группировки войск. Этот маршрут значительно сокращал время на движение. Добрались, несмотря на непролазную грязь, удачно.

Совещание было представительным. Многих командиров мотострелковых полков, участвовавших в нем, я очень хорошо знал по совместным действиям в группировке Шаманова. Мы друг к другу с большим уважением относились, тем более что к тому времени провели значительное количество