– Кто эта такая? Я до сих пор не знаю имени отважной девушки, спасшей его величество.

Благожелательный тон не допускал мыслей о корыстности интереса.

– Так это она? – изумленно взмахнула ресницами Лана.

Как и прочие участницы отбора, она лишь слышала о покушении, но толком ничего не знала. Дамы питались слухами, в которых Алия превратилась в семиглавого монстра, а граф Экундо – в отважного мага, вступившего в неравное противоборство со шпионкой и ее отчаянными головорезами. По известным причинам Каре не нашлось места в новорожденной легенде, и тут вдруг оказалось, что она главное действующее лицо.

– Ну да, Морис сказал. Он бы не стал врать. Смотри, к ней подошел сам король! Думаешь, его величество стал бы беседовать с обычной девицей? Она даже не сестра милосердия, чтобы справляться о здоровье больного, – фыркнула Марсела и, взяв подругу под руку, сделала круг по поляне, чтобы не упустить из виду ничего важного.

Лана вгляделась в лицо сконфуженной высоким вниманием госпожи Барк. Бедняжка дышала через раз, опасаясь сболтнуть лишнего.

– А, это одна из наших, – протянула Лана и досадливо прикусила губу. Она тоже могла оказаться на месте выскочки-шатенки, если бы вздумала скакать наравне с мужчинами. – Вроде, она дружила с Алией, с преступницей.

– Как занятно! – Леди Лазон почуяла запах крови и довольно улыбнулась. Вот и нашлась ниточка, за которую она потянет. – То есть они тесно общались, а потом вдруг одна поймала другую. Только сейчас?

– Мне тоже это кажется подозрительным, – признала госпожа Рерро, – но за шатенку поручился граф Экундо. Он сам вернул ее на отбор. Погоди, сейчас припомню ее имя. – Девушка наморщила нос. – Кара Барк. Ничего особенного, только загадочности на себя напускала, под вуалью ходила. Неглупа, но в плане манер – полный ноль. Хотя чего хотеть от деревенщины? Она учительница.

Лана произнесла название профессии так, будто говорила о чем-то более аморальном, нежели портовая проститутка.

– Вернул? Под вуалью? Учительница?

Вопросов только прибавлялось.

– Да, ее ведь выслали после проверки. Потом она объявилась снова по протекции графа Экундо. Якобы он допустил ошибку. И вот что примечательно, вуали больше не носила, – понизив голос, добавила собеседница. – А сегодня с трудом залезла на лошадь.

Последнее волновало Марселу меньше всего. Учительница не обязана уметь ездить верхом, а вот вуаль… Тут все серьезнее. Что же госпожа Барк под ней прятала?

– Неужели никто ее без вуали не видел? – усомнилась леди.

– Может, Алия, – предположила Лана. – Пойми, я внимания на нее не обращала – так, мелочь, не соперница. Слушай, – внезапно озарило дочь банкира, – вдруг Алия невиновна, а Кара ее подставила? Или на конкурс вернулась совсем другая девушка?

Невеста Верховного некроманта оставила досужие домыслы для чужих гостиных. Она не сомневалась, жених не подпустил бы к королю преступную особу. Куда больше ее волновала связь графа и симпатичной учительницы. Под вуалью можно скрывать всякое, например, последствия ссоры или неудачного падения. Морис мог раскаяться и в качестве отступных позволить бывшей любовнице попытать счастья во дворце. Тогда понятно, отчего она крутилась рядом. «Королевой тебе не быть, – мысленно пообещала Марсела. – Один маленький осмотр, и вернешься в свою дыру». Завтра же она наведается на чай к супруге первого министра и невзначай обмолвиться, что застала одну из соискательниц короны за весьма пикантным занятием. Имени ее Марсела не знает, но лицо до того, как потерять сознание (порядочная леди падает в обморок при намеке на близость с мужчиной, а вид бурной страсти и вовсе может закончиться для нее разрывом сердца), разглядеть успела. Удовлетворенная, леди Лазон успокоилась и потеряла интерес к внезапно возникшей подле жениха шатенке. Она всего лишь мимолетный эпизод, одна из многочисленных прачек, кухарок и горничных, без которых жизнь мужчины делается неполноценной.

Кара же попеременно краснела и бледнела. Хорошо, не зеленела, хотя при смешении мертвенной бледности и свекольных ушей получился бы интересный цвет. Тело двигалось само по себе, без участия мозга. Последний взял внеплановый выходной и бросил хозяйку в самый ответственный момент. Но будущие внуки не простили бы, если бы их бабушка закончила рассказ о встрече с королем невнятным меканьем. Ответственность перед грядущими поколениями обязывала, и мозг в срочном порядке вызвали на рабочее место.

– Не ожидал увидеть среди моих подданных столь смелую женщину!

Его величество усадил Кару подле себя и налил ей вина. Госпоже Барк казалось, будто она выиграла отбор: так ухаживали только за королевой. А еще все смотрят, завидуют, проклинают – куда без этого! Разве какая-то женщина в здравом уме признает, будто она в чем-то уступает сопернице? Той просто повезло, судий подкупила или переспала с ними (а также их слугами, лошадьми и статуями в парке). В крайнем случае проигравшая была не в форме: отравилась, подавилась, конкурентки туфли клеем намазали. Но объективные причины – никогда! Я самая обаятельная и привлекательная, остальные – мымры.

– Я всего лишь исполняла свой долг, ваше величество.

Как же неуютно в походном кресле! Пусть оно мягкое, но лучше бы сидеть в сторонке на голой земле. Кару ведь съедят, последнего слова никто не даст, объяснить, что на короля не претендуешь, не успеешь.

– Долг женщины – ослеплять красотой, а не гоняться за убийцами, – заметил Радмир Второй и отрезал героине дня первый кусок приготовленной на вертеле вепрятины. С тем же успехом он мог заколотить гвозди в крышку гроба Кары: после королевской милости ее ждала суровая коррекция самооценки. – Не скромничайте, вы заслужили награду. Увы, жениться я не могу, – «Слава Небесному Духу!» – подумала неблагодарная женщина, – но и без милостей не оставлю. Граф успел посвятить меня в вашу маленькую тайну.

Тут сердце Кары похолодело и стекло в ботинки, не успевшие толком просохнуть после лесной прогулки. Сейчас разразится грандиозный скандал! Да ладно скандал, темная от участниц отбора покажется цветочками после громогласного заявления: «Перед вами бывший труп».

– Да, да, – король похлопал ее по руке, неправильно определив причину девичьей бледности, – мне известно о вашем равнодушии ко мне. Тем приятнее вам будет услышать, что отбор закончен. Да, закончен, дамы и господа, – громче повторил монарх. – Жениться в этом году я точно не собираюсь.

По рядам прокатилось горестное «ах». Девушки поникли, только молчаливо бушевали аристократки во главе с Терезой Скарой. Они напрасно старались, терпели общество деревенщин. Какая пощечина!

– Ничего, дамы, – усмехнулся Радмир, – в Скадаре достаточно женихов, вы обязательной найдете достойного. А чтобы скрасить горечь поражения, всех во дворце поджидает приятный сюрприз, на память от меня. И, разумеется, все вы приглашены на будущий бал, поэтому шейте наряды. Мужчины, берегитесь, на вас открывают охоту лучшие из лучших!

Довольный своей, как ему казалось, удачной остротой, король вновь уделил внимание Каре. Той пришлось поведать официальную часть биографии, десяток раз улыбнуться и столько же заверить, что Верховный некромант ей не угрожал, госпожа Барк сама вызвалась помочь родине. Чистая правда, практически единственная из всех сказанных слов. Наконец, монарх отпустил жертву, и, счастливая, она упорхнула к тем, кто прежде готов был ее задушить, а теперь считал такой же неудачницей, как они. Даже хуже – подумаешь, один раз рядом с королем посидела, зато шансов на удачное замужество никаких. Теперь снова котировалось происхождение, а оно у Кары подкачало. Увы, госпожу Барк волновали иные материи. Счастье в личной жизни – это замечательно, но тяжело строить его на голодный желудок и без крыши над головой. Отбор давал кров и пропитание, Кара расслабилась. Ничего, соберется и продолжит штурм столицы. Встреча с леди Лазон убедила, что со службой у Верховного некроманта покончено. Разве только… Но не станет граф портить отношения с невестой из-за воскрешенного трупа, пусть даже он получился симпатичным. Есть много сладкого вредно, поэтому на новые встречи с Морисом рассчитывать не следует. Невеста ему и ногу перевяжет, и подушку поправит, и беседой развлечет. Однако, несмотря на все уговоры, настроение не улучшалось, а, наоборот, грозило пробить снежный наст. Когда в специально присланной карете увезли Верховного некроманта, оно и вовсе похоронило себя заживо. Даже двуличность Алии волновала Кару меньше грядущей вечной разлуки с графом. Неправильный из него принц, но и ведь и она не принцесса. «Ты не дочитавшая в юности романов особа», – мысленно поставила себе диагноз госпожа Барк и закрыла тему. Все, хватит, у нее жилья нет, а она о мужчине думает. Грезами счета не оплатишь.