Брисеида коснулась невидимым пальцем одного из колокольчиков, и он тихонько звякнул. Она накрыла руку Бенджи своей ладонью:

Забавная идея. И все же я не фея.

– Нет? – удивился Бенджи. – Думаю, стоит все же попробовать. Если нельзя использовать фольклор для изучения химер, то в каком направлении нам дальше двигаться?

А что насчет фэн-шуй?

– Ничего. Или миллиарды документов, в которых одна и та же информация. Это невероятно обширная тема, ведь многие народы используют фэн-шуй на протяжении тысячелетий. Нам нужны имена конкретных авторов. И Нил Куба-младший ничего об этом не написал.

Но это наша единственная зацепка, мы не можем ее игнорировать.

– Почему? Я тебе доверяю, но мне интересно… Это правда: турниры в Цитадели построены на магических квадратах, которые являются основой фэн-шуй. Потому что он представляет собой идеальный баланс и овладение тайной жизни. Но это лишь один из многих символов, Цитадель полна других примеров.

Нет, это больше, чем символ. Ты пробовал найти еще что-нибудь про Нила Кубу?

Если он существует, то, возможно, он занимался подобными исследованиями, как и его сын.

Бенджи задумчиво кивнул, поднял зонтик с колокольчиками.

– Давай пойдем и поищем вместе.

Они шли по сырому каменному полу, наблюдая за мерцающим пламенем свечи Бенджи.

Брисеида вцепилась в ручку зонта, как в спасательный круг. Неприятное ощущение не покидало ее, казалось, что она забыла что-то очень важное, и что может подвергнуть их серьезной опасности. В нескольких метрах от входа в главный коридор ее осенило очевидное. Она поспешно вытащила бумажку, которую Бенджи засунул в карман рубашки.

Что же скажут стражники, если увидят тебя разгуливающим с зонтиком? – написала она, прислонившись к стене.

– Не волнуйся, с поддельным разрешением мы можем заставить их поверить во что угодно, – сказал он, доставая из кармана свернутый документ. – Внутри Цитадель организована плохо! Расслабься, мы ничем не рискуем.

Брисеида сомневалась в этом. Ей дали понять, когда ее поймал стражник после последней выходки, что за ней все время следили, вопреки утверждениям Бенджи. Ей так и не удалось ему сказать об этом…

– Момент истины, – сказал он, дойдя до конца коридора. Медленно, держа раскрытый зонтик на расстоянии вытянутой руки от Брисеиды, он пересек порог коридора.

– Ты все еще здесь? – прошептал он.

Вокруг Брисеиды на высоте колокольчиков, казалось, поднялась стена энергии. Девушка была заперта, словно в невидимом саркофаге под зонтиком, но у нее получилось пересечь порог. Брисеида положила руку на плечо парня, чтобы подтвердить свое присутствие, и Бенджи улыбнулся ей. Было темно. Свеча освещала лишь несколько метров вокруг них. До последнего момента они не видели приближение стражника.

– Ты! Что ты здесь делаешь в такой час?

Брисеида испугалась, и колокольчики на зонтике зазвенели. Не успели они ступить за порог, как их заметили! За ними наверняка следили… Она еще никогда не видела лица этого гордого, смуглого стражника. Он говорил по-французски так прекрасно, как никто из тех служащих, кого она встречала в этих стенах. Бенджи даже не дрогнул.

– Я не успел доделать упражнения, – ответил он уверенным тоном человека, привыкшего лгать. – Педагог Лорат попросил меня продолжить заниматься после уроков. Я должен проверить некоторые из незаконченных изобретений из зала диковинных предметов.

– А это что? – спросил стражник, подозрительно разглядывая зонтик.

– Незаконченное изобретение из зала диковинных предметов.

Он передал стражнику свой документ, скрепленный печатью педагога. Человек в белой мантии посмотрел на документ и вернул его с одобрительным кивком.

– Я же тебе говорил, – пробормотал Бенджи, когда стражник ушел. – Организация Цитадели настолько сложна и разрозненна, что никто никогда ничего не замечает. И это хорошо, потому что с таким заметным зонтиком я вряд ли смог бы пробраться в самые укромные уголки.

Он провел ее прямо в охраняемую часть Цитадели, без колебаний пересек большой обеденный зал и прошел под носом у стражника, стоявшего у больших дверей, продемонстрировав ему свое разрешение. Затем Бенджи стал рассматривать камни первого коридора, незаметно считая на пальцах. Он закрыл веки, пробормотал «фэн-шуй, Нил Куба», напевая детский стишок, снова открыл глаза и начал ходить в такт, отталкиваясь от земли на каждом третьем шаге, бормоча свою песню. Брисеида видела, как он делал то же самое, пока она была студенткой, когда он взял ее с собой, чтобы тайно исследовать Цитадель. Он шептал слова, включая во фразы название того, что они искали в то время – портрет Альфреда Рише, основателя одноименной больницы, где началось путешествие Брисеиды. Когда она попросила у него объяснений, Бенджи рассказал ей о карте, которая поможет ей найти дорогу в крепости, но более подробной информации Брисеиде получить не удалось. Так он провел ее через дюжину площадей и коридоров, поворачивая на девяносто градусов на перекрестке и вышагивая в нужном ритме.

– Вот и все, – сказал он наконец.

Он остановился перед дверью, совершенно идентичной десяткам других, мимо которых они только что прошли.

Дверь вела на большой склад, где сотни полок были завалены пыльными папками. Брисеида могла понять, почему Бенджи так трудно найти интересную информацию. Вот бы его карта могла показать комнату, откуда можно было бы начать свои исследования.

– Хм… Мы не найдем здесь никаких картин, – сказал Бенджи, пробираясь между стеллажами, за ним по пятам следовала Брисеида, вцепившись в зонтик. – Но мы уже здесь, поэтому нужно осмотреться.

Вместе они расшифровали полустертые имена на краешках сотен выцветших коробок. Несколько раз Брисеида доставала этикетку «Фэн-шуй», думая, что попала в яблочко. Но каждый раз она разочаровывалась, роясь в бумагах, статьях, вырезках из прессы и толстых папках: все они рассказывали о фэн-шуй сложными, непонятными терминами. И ни один из них не был написан Нилом Кубой.

– Это происходит снова, как с Нилом Кубой-младшим, – отметил Бенджи. – Всегда одно и то же. Тебе кажется, что ты все понял, но это далеко не так.

Он сел на полку, обхватив голову руками. Понаблюдав за ним, Брисеида поняла, что он выглядит гораздо более нервным, чем обычно. Бенджи был бойцом, он не должен был терять самообладания из-за такой мелочи. Она достала бумагу из кармана.

Что не так?

– Ничего, просто с каждым днем я все больше понимаю важность моего… нашего исследования. Мне нужно понять. Говорил ли я тебе, что мы выбрали наблюдателей для решения судоку? Это наш математик, Кристоф, маленький рыжик, сорвал куш… Нам также рассказали об Альфа- и Бета-Элите. Разделение все же существует. Они действительно водили нас за нос! Обе Элиты работают в реальном мире, но на разных уровнях… Я не знаю, что буду делать, если попаду в Бету. Хотя, через что мы здесь проходим, оно того стоило бы. Или если Уиллису предложат… Это будет просто… немыслимо.