– Я твой друг, – бормочет он, избегая моего взгляда. – По крайней мере, пытаюсь им быть.

– У тебя плохо получается, – тихо говорю я.

Наконец Кево смотрит на меня, но в его глазах столько боли, что я едва не вздрагиваю. Что дается мне совсем непросто, ведь спиной я прислоняюсь к холодной бетонной стене.

– Я знаю, – шепчет он, слегка наклоняясь ко мне. – Мне и правда хотелось, чтобы все было легко.

– Что?

– Все это, – говорит он, указывая на мою маленькую темницу. – Я недооценил тебя на балу, Блум. Решил, что ты просто безмозглая девчонка, легко поддающаяся влиянию и все такое.

Я фыркаю.

– Ну, спасибо.

– Я без проблем воспользовался тобой, – продолжает он, не обращая ни малейшего внимания на мои слова. – Это была работа во имя общего дела, понимаешь? Небольшой побочный ущерб, на благо всех… ну, ты знаешь.

Я делаю глубокий вдох, но он поднимает руку и заставляет меня замолчать.

– Но я был не прав. Ты сильна и вынослива, ты отстаиваешь то, во что веришь. Даже если веришь в ложь.

– Это ты так говоришь.

На лице Кево расплывается полуулыбка. Сначала я ненавидела эту улыбку, но теперь она вызывает какое-то странное ощущение в моем животе. Теплое чувство, которое мне не хотелось бы называть точнее.

– Ты сильнее, чем я ожидал, – тихо говорит он, придвигаясь ко мне чуть ближе. Я бессознательно подаюсь вперед, так, что наши лица теперь находятся едва ли в нескольких сантиметрах друг от друга. Чувствую его дыхание на своей коже и могу различить каждую ресницу и свечение в его глазах.

Я сглатываю:

– Что ты задумал, Кево?

– Ты до сих пор не доверяешь мне, да? – тихо спрашивает он. Мой взгляд падает на его губы, но я поспешно отворачиваюсь.

– Доверие – опасная вещь, когда от этого зависит твоя жизнь, – шепотом отвечаю я. Не знаю почему, но каждый даже самый тихий звук мне сейчас кажется слишком громким. Такое ощущение, что воздух вокруг нас потрескивает, будто заряжен электрическим током.

Кево так пристально смотрит на меня, что мне становится жарко. Он слишком близко, говорит слишком запутанные вещи и слишком красив.

Я больше не могу ясно соображать, и более глупого в этой ситуации придумать нельзя.

– Поцелуй меня.

Я уверена, что ослышалась. Волна электрического тока проносится через мое тело, заставляя каждый нерв звенеть от напряжения.

– Что?

Снова эта полуулыбка, и его взгляд на мгновение останавливается на моих губах.

– Поцелуй меня, Зимняя девушка.

Понятия не имею, что я вообще делаю. Почему всем телом подаюсь вперед и закрываю глаза. Почему сердце набирает обороты, а кровь внезапно начинает шуметь в ушах так громко, что я слышу только собственное дыхание. Словно невидимая нить тянет меня к нему. Я чувствую тепло, исходящее от кожи Кево, его пальцы на своей щеке.

Когда его губы касаются моих, я на миг забываю, как дышать. Все мои мысли и чувства сводятся к этим нескольким квадратным сантиметрам кожи, которыми мы прикасаемся друг к другу. Я тихо вздыхаю, когда Кево обвивает рукой мою талию и притягивает меня к себе. Внезапно я оказываюсь к нему близко, слишком близко. Мои руки обвивают его шею, пальцы зарываются в его волосы, и я почти забираюсь к нему на колени, когда он целует меня все жарче и жарче. Сквозь туман собственных эмоций я слышу наше прерывистое дыхание, шуршание одежды и тихий вздох, срывающийся с моих губ.

Я просто перестаю думать.

Когда он, наконец, отрывается от меня, голова продолжает кружиться. Губы вспухли так сильно, что я прикасаюсь к ним дрожащими пальцами. Ого! Я уже целовалась с Кево на Весеннем балу, но это было совсем другое.

О боже, я поцеловала Кево. Опять. Я поцеловала одного из мятежников, которые захватили меня в плен и заперли здесь. Может, этот бунтарь самый прекрасный из всех, кого мне доводилось встречать, но тем не менее он – один из них.

Я резко отстраняюсь. Это не в моем стиле. Совсем нет. К тому же Кево, как он сам признался, – Ванитас. Член Дома, обладающего ментальным влиянием.

Я едва не задыхаюсь.

– Ты сделал это!

Явно смущенный моей внезапной сменой настроения, он смотрит на меня:

– Что?

Мне хочется отползти еще дальше, чтобы между нами было как можно больше пространства, но он так близко ко мне, что я едва могу уклониться. Мое дыхание учащается, но на этот раз по другим причинам, чем несколько секунд назад. Осознание медленно, капля за каплей, просачивается в мой разум.

– Ты манипулировал мной, – говорю я громко, не заботясь о том, могут ли нас услышать другие. – Ты использовал на мне свои дешевые трюки.

Он качает головой, но я замечаю намек на вину в его невинном выражении лица.

– Блум, сбавь обороты. Я ничего не делал.

Я подношу руку ко рту.

– Убирайся!

– Но…

– Нет! – кричу я. В глазах у меня стоят слезы, хотя это полная ерунда. В конце концов, я уже целовала этого парня добровольно – и мне это понравилось, – но это было другое. Тогда я еще не знала, кто он такой. Не знала, что он преследует мою семью и весь мой Дом. Да, в последние дни Кево хорошо ко мне относился, но то, что он делает сейчас, доказывает, что и на этот раз он просто хочет использовать меня для осуществления какого-то абсурдного плана.

Внезапно я чувствую себя так, словно меня вываляли в грязи. Я доверяла Кево и надеялась, что он станет мне союзником в этом аду. Но он такой же, как и все остальные здешние придурки. Как я только могла подумать, что испытываю к нему настоящие чувства? В конечном итоге любовь – всего лишь биохимическая реакция. Вроде тошноты.

– Блум, – медленно произносит Кево, пытаясь взять меня за руку, но я поспешно отдергиваю ее. – Правда, ты что-то не так поняла.

– Вот как? – спрашиваю я с безрадостным смехом. – Тогда докажи мне это и вытащи меня отсюда.

– Мы бы даже не вышли из здания, – убеждает он меня. – Я серьезно, если мы попытаемся, то для всех это будет доказательством того, что я не поддерживаю наше дело. Они остановят нас, Блум, любой ценой. И тогда Уилл и Элия победят.

– Тогда убирайся, – задыхаясь, выдавливаю я. Я знаю, что вот-вот начну рыдать. И мне не хочется, чтобы Кево это видел. Я и так достаточно унижена. – Иди к своим людям и скажи им, что ты охмурил эту глупую девчонку.

– Я не…

– Пошел вон!

Убежать я не могу, так что просто отворачиваюсь от него и упираюсь в стену. Стылый бетон немного охлаждает меня, но ему не удается излечить мои раны на сердце. Я вновь ощущаю, как все подо мной рушится. Боевой дух, который я так судорожно поддерживала в себе все эти дни, улетучился, словно облако. В голове не укладывается: я целовалась с Кево! А он снова манипулировал мной и использовал меня. И как я могла испытывать к нему нечто похожее на дружеские чувства? Может, это и правда стокгольмский синдром. А может, я потихоньку теряю рассудок. Хотя в этом меня вряд ли можно упрекнуть.