Тени на берегу ручья пришли в движение, и в круг света пошла Анжелика. Она, похоже, успела выкупаться. Распущенные волосы рассыпались по плечам Как всегда, при взгляде на нее у Гарета захватило дух.

Заметив разложенные рядом одеяла, Анжелика остановилась и нахмурилась. Нерешительно подошла к тому, что лежало подальше от костра, и опустилась на его край Повернулась спиной к Доусону и легла, кое-как закутав плечи.

Гарет осторожно встал, скривясь от пульсирующей боли в боку. Затем улегся рядом с Анжеликой и повернул ее лицом к себе. Она молча позволила привлечь себя поближе. Но тут до Гарета дошло, что из-за раны вряд ли он сейчас на что-то способен, и пришлось утешиться долгим жадным поцелуем.

Они лежали молча, и техасец почти успел заснуть, когда услыхал негромкий вопрос:

– Гарет, а может быть, это из-за гордости? Вдруг эта гордость заставила тебя драться и не уступать Эстебану? Ибо кроме гордости, я не могу найти иной причины, чтобы Эстебан так упорно гонялся за мной, а ты так упорно старался меня отнять. Ведь у вас обоих полно других женщин. И вряд ли вам небезразлично, кто именно станет утолять ваши желания. Во всяком случае, ради этого явно не стоило рисковать жизнью…

Моментально проснувшись, Гарет уставился на ее безмятежное лицо. Она действительно ни о чем не догадывалась. И не имела понятия о той жгучей страсти, которая испепеляла его душу и мучила посильнее какой-то там раны. Гордость? Нет, гордость тут ни при чем. Если бы у него была гордость, он и не подумал бы вернуться с полдороги после «признаний» Эстебана, он не дал бы волю безумной ревности.

А еще из ее вопроса следовало, что Гарет так и не смог разбудить в красавице ответное чувство. Конечно, она пообещала принадлежать ему в течение года – но разве до этого она не пообещала то же Эстебану? Не откажется ли она и от него самого, если вдруг подвернется еще кто-то?

Анжелика все еще ждала ответа, доверчиво обратив к нему милое лицо. На миг позабыв о боли, Гарет обнял ее и прижался щекой к макушке.

– Разве это так уж важно? Ты теперь со мной, и со мной останешься. Это все, что тебе нужно знать. И все, что тебе знать можно.

Черт побери, как здорово сжимать ее в объятиях… невероятное наслаждение! Это и только это важно, а на остальное наплевать…

– Добро пожаловать, сеньор Макфадден! Рады приветствовать вас на асиенде Аррикальдов! – Дон Энрике тепло улыбнулся шагнувшему через фойе долговязому шотландцу. Питер крепко пожал протянутую руку. – Вы прибыли как нельзя кстати – скоро подадут ленч. Надеюсь, не побрезгуете нашим приглашением? Увы, нам так редко удается достойно отблагодарить вас за то радушие, с которым на руднике принимают наших гостей! К тому же я крайне обязан вам и вашему брату за вашу великодушную помощь Гарету Доусону! – И с некоторой тревогой дон Энрике добавил: – Надеюсь, что вы прибыли не с целью повидаться с Гаретом… Ведь он уже на пути в Техас…

– Да, мне это известно. – Питер с трудом подавил раздражение. Он явился сюда не для того, чтобы обсуждать проект Гарета Доусона. Он бы с превеликим удовольствием вообще выбросил из головы память о техасце заодно с мучительной ревностью. Шотландец подождал, пока дон Энрике плотно закроет за ним дверь библиотеки, и сообщил: – Я приехал сегодня к вам, чтобы предоставить ежемесячный отчет о работе шахты и заодно заняться кое-какими делами личного свойства.

– Прекрасно. Насколько я могу судить со слов Гарета, вы с братом нашли проект Джонатана Доусона вполне приемлемым…

– Да, да, Брок сделал все предварительные расчеты, однако не спешил с окончательными выводами – это требует личного знакомства с местностью.

Тут Питер заметил, как смотрит на него дон Энрике, и постарался взять себя в руки. Хозяин явно удивлялся, почему с отчетом приехал именно он. Ведь обычно это было прерогативой старших инженеров компании Но для Макфаддена это был единственный попо1 отлучиться в деревню. Иначе столь длительное отсутствие на службе наверняка зачли бы ему как прогул.

Ему совершенно необходимо было повидать Анжелику! После их встречи прошло целых два дня. За это время Гарет Доусон успел убраться в Техас. Никто не ведал, каким неистовым усилием воли Питер подавил стремление помчаться следом на другой же день. Нет, Анжелике следовало дать хотя бы сутки на размышление.

Но ждать дольше Питер не мог. Неопределенность лишала его рассудка. Он только о ней и думал, только и вспоминал вкус ее губ… И больше всего на свете он хотел бы ощутить его снова.

Однако для того, чтобы освободить конец дня, нужно было покончить с делами рудника. И Питер вложил в руки дона Энрике объемистый конверт.

– Нам с Броком пришлось просидеть допоздна, чтобы к сроку составить ежемесячный отчет. Брок говорил мне, что в прошлом месяце многих встревожило снижение добычи на одной из шахт. Вот, извольте взглянуть. – Питер открыл отчет на нужной странице и ткнул пальцем в строчку с заметно возраставшими цифрами. – Мы справились с этой проблемой, и шахта снова дает прежнюю прибыль.

Дон Энрике согласно кивнул и с улыбкой посмотрел на молодого шотландца:

– Будьте добры, присядьте рядом, Питер. Я постараюсь поскорее ознакомиться с отчетом и не задавать много вопросов – если, конечно, не обнаружится что-нибудь непредвиденное. А вы пока могли бы… – Тут дон Энрике вздрогнул, прерванный резким стуком в дверь. – Войдите!

В ту же секунду дверь распахнулась настежь, и в библиотеку буквально влетела донна Тереза – Питер впервые видел на лице обычно сдержанной хозяйки такое отчаяние.

– Энрике, прости меня. но мне одной не справиться! Эстебан, он… он вне себя. Он вбил себе в голову, будто достаточно окреп, чтобы держаться в седле. Он твердит, что хочет сам догнать того человека, который его ранил. Я говорила ему, что наши люди проверили всю округу и, судя по всему, бандиты давно убрались, но он и слушать не хочет. Он…

– Матерь Божья… – невольно вырвалось у дона Энрике, и он неохотно объяснил Питеру: – Мой сын два дня назад стал жертвой ограбления. Он вернулся домой раненый, едва живой от потери крови. Сейчас он еле держится на ногах, но упрямо не желает смириться и помышляет о мщении. Похоже, он до сих пор не осознал, насколько серьезна его рана. Питер, надеюсь, вы извините меня за небольшую задержку: я должен подняться наверх и поговорить с Эстебаном сам.

– Конечно, сеньор! – растерянно сказал Питер и собрался было присесть, как вдруг его внимание привлек шум на лестнице. Дон Энрике, более не в силах сдерживать гнев, с лицом мрачнее тучи, вышел в коридор:

– Эстебан. что происходит?!

– Я уезжаю! – И он рявкнул на подобострастно согнувшегося Фернандо: – Пошел прочь, дурень! Я не нуждаюсь в подпорках! Я вообще не нуждаюсь ни в чьей помощи!

Однако Питеру бросилось в глаза, с каким трудом спускается по лестнице молодой Аррикальд. Скорее инстинктивно Макфадден поспешил следом за доном Энрике. Вот Эстебан напрягся всем телом и покачнулся, и Питер едва успел обогнуть дона Энрике и вовремя подхватить раненого под руку. Однако в обращенном на шотландца взгляде бешеных черных глаз не было и следа благодарности.