– Да хер я вам чё скажу! – вопит он. – Это моё личное дело, понятно?! И дайте мне сигарету! Дать мне сигарету, я говорю!

Игорю хочется схватить его за гусиную шею и шарахнуть затылком о стену. Он всего три года работает в органах, но уже знает, что потерпевший – далеко не всегда божий птенец. Похлеще любого обвиняемого он может нарушить спокойствие мента. Пусть ненадолго, но испортить ему жизнь.

– Эй! – В коридоре появляются люди в белых халатах. – Убогов! А ну быстро в палату! Тебе через пять минут на операцию!

Они хватают его и тащат прочь. Мудак брыкается, продолжает орать. Менты-суки испортили ему всю жизнь, сообщает он окружающим. Ментов он ненавидит.

– В приёмном покое жена! – слышит Игорь из палаты крик медработника. – Если надо, поговорите!

…От жены не разит перегаром. Маленькая, тихая и крашеная, сидит жена на кушетке, обняв большой пакет.

– Саша у Толи Новый год встречал, да. – Она называет адрес. – Скажите, Саша выживет?

– Выживет, – отвечает Игорь.

Только зачем? – думает он. Чтобы портить другим людям жизнь?

На лекциях в институте ему говорили, что милиционеры и те, с кем они призваны бороться, одинаковы. Лишь волею судьбы они поставлены по разную сторону баррикад. Сущность же у всех одна. И те и другие агрессивные, азартные хищники, без стыда, без совести.

И все мешают людям жить, добавляет про себя Игорь.

Умышленно и неумышленно, – он захлопывает дверцу машины, – действием и бездействием. Например, Катя… Я же не сделал ей ничего плохого. Не бил, не шантажировал её. И чуть не испортил ей жизнь. Ей, девушке с ослепительными коленями. Почему он раньше не обращал внимания на их красоту? Постоянно твердил ей: красивая. Но никогда не говорил: у тебя восхитительная грудь, изящные ноги. Ты (с придыханием) такая сексуальная. Как можно говорить подобную пошлость человеку, которого любишь? А может, именно это и нужно говорить?

Нет, он не понимает женщин. Или не женщин, а именно её? Зачем она согласилась встречать этот Новый год вместе? Почему не сообщила о своём решении раньше?

Ты хороший…

В момент произнесения этих слов она пала в его глазах так, что не спасла бы ни лестница, ни верёвка. Настолько глубока была эта пропасть банальщины.

Ты интересный, ага. Но мне нужен другой человек. Чтобы быть за ним как за каменной стеной. И я нашла такого человека…

Интересно, когда это она успела найти такого человека?

Останемся друзьями, Игорь.

Здесь бессилен даже всемогущий МЧС.

– Приехали, – сообщает водитель.

То, что они видят, можно назвать классической ментовской удачей. Раскрытие и без того немудреного преступления преподнесено богами на блюдечке с каёмочкой. Каёмочка, красная на белом, ведёт по снегу от калитки к ветхой халупе. Кровь.

Одноэтажные дома, заваленные заборы. Этот район населяют специфические типы. Они не работают, круглыми сутками пьют, режут и обворовывают друг друга. Многие из них напоминают чертей. Одним осенним утром Игорь пытался найти здесь свидетеля и наткнулся на такого чёрта. Сгорбленный, волосы торчат, как рожки, чёрт куда-то брёл, держа в руках старый радиоприёмник.

…Дверь открывается Степанычем с ноги. Они заходят в дом, пол забрызган кровью. На кровати, раскинув руки, спит рыжеволосый бугай. В правой руке бугая окровавленный нож.

Степаныч открывает рот, чтобы скомандовать подъём, но Игорь останавливает его.

– Приведи понятых, – говорит он негромко.

Игорь достаёт бланк, кладёт на папку и начинает фиксировать обстановку. Пишет стоя, на предметы мебели в подобных жилищах он предпочитает не садиться.

…Осмотр производится при естественном освещении. Объектом осмотра является комната, расположенная в одноэтажном доме № 17 по улице…

Всё как положено, всё как учили – слева направо. Шкаф, окно, два табурета, кухонный стол, на кухонном столе три бутылки ёмкостью 0,5 л. На этикетках имеется надпись «Черноземье», 39 градусов. Две тарелки, одна алюминиевая чашка, хлебные крошки, огрызок луковицы…

Игорь записывает всё это на автомате, как сказал бы его начальник, «без души». Присутствуй он здесь, начальник, и скажи такое, Игорь бы с ним охотно согласился. Да, без души. На душе его погано. И всю накопившуюся погань он готов излить в этом протоколе, затопив ею и рыжеволосого бугая, и его нож, и всю окружающую обстановку. Он убеждён: этой новогодней ночью исполосованному ножом Убогову повезло больше, чем ему.

– …Работает заместителем директора строительной компании. – Тонкие пальцы скользят по его лбу, но слова звучат как пощёчины. – В нашем городе у них отличные перспективы. Знаешь Московский микрорайон? Это они его строят. Но дело даже не в этом. Он сам по себе… такой… в общем… очень хороший. Спокойный…

– Состоятельный…

– Не-ет.

– Несостоятельный?

– Что ты прицепился к его состоятельности? Ну состоятельный! Разве это главное? Он вежливый и внимательный. Цветы, кофе в постель, и всё так естественно! Мне спокойно с ним, Игорь. Я уверена в своём будущем. С тобой, скажу тебе честно, у меня такой уверенности нет…

…Она права. Какая может быть уверенность в союзе с лузером? Жизненные перспективы лузера туманны, целей – никаких.

«Что тебя ждёт впереди?» – спрашивает себя Игорь. Всё та же рутина. Урки, скандальные потерпевшие, мутные свидетели, дежурства и выезды. Изо дня в день. Одно и то же.

Работаешь три года. Парни, что начинали вместе с тобой, уже купили по машине. И купят ещё. И не только машины. Ты же не купишь ничего, теша себя мыслью, что тебя самого купить невозможно. Какая нормальная баба свяжет с тобой жизнь?

Иногда в тебе просыпается азарт. Даже сейчас, сквозь похмельную головную боль, ты чувствуешь, что добыл железобетонное доказательство, что этот бугай проснётся, протрезвеет и расколется у тебя на допросе.

Но чему ты радуешься, лузер? Один злодей пырнул другого злодея. И что? Кому нужны твои истина и азарт? Кому нужны эти два идиота? И самое главное – сам-то ты, ты, витающий в облаках глупец, кому-то нужен?

Игорь задевает локтем комнатную дверь, и на пол что-то падает с грохотом и звоном.

«Велосипед «Школьник»! – эхом отзывается у него в голове. – Наклейка с изображением самолёта на звонке».

Всхрапывает рыжий бугай. Степаныч заводит двух старух-понятых. Причитают старухи.

«Нужен, – понимает Игорь, с улыбкой глядя на велосипед, – конечно же, нужен…»

Крутится переднее колесо. Стальная цепь блестит под лучами выглянувшего из-за облаков солнца. С Новым годом, старина! Очень хочется, чтобы он был в твоей жизни действительно новым.

Они шли красиво. Белые ленточки, белые шары. Плакаты. Девочки и мальчики, лица довольны, красны от мороза. Андрей должен был идти с ними. Как обычный прохожий, праздный зевака или сочувствующий. Идти и смотреть, нет ли провокаторов. Не бредут ли в массе мирного креативного класса деструктивные маргиналы? Не собираются ли они повыхватывать из-под курток бутылки с коктейлем Молотова и забросать ими полицейский кордон?