– Можно я за Освальда буду в стихах говорить? – с надеждой спросил Сван.

– Ну нет, – покачал головой Джетт. – Представление в стихах – это уж ни в какие ворота не лезет!

– Ладно, – вздохнул Сван. – А можно мне хотя бы ведро на голову надеть?

– Только не говори, что среди вашего скарба есть еще и ведро.

– Конечно, есть, – сказал Сван, покопался в самом большом мешке, достал ведро и нацепил себе на голову.

– Господа скриплеры! Только сегодня и только для вас – увлекательное зрелище, новейшая и непредсказуемая история! – торжественно начал Джетт и прислушался. За стеной было тихо, и он заговорил громче: – Итак, жил да был великий и ужасный разрушитель, наводивший страх и трепет на всех вокруг! Он жил в лесу, не зная человеческого языка, – ведь вокруг бродили только дикие звери. Обычно он с утра до вечера охотился. Покажи, как ты охотился, – шепнул он Генри.

– Но тут нет зверей.

– А ты представь, что есть.

Генри моргнул. Он понятия не имел, чего от него хотят и как можно охотиться на то, чего нет.

Джетт прокашлялся:

– Но чаще всего он просто сидел и подражал голосам животных!

Это было проще, и Генри, чувствуя себя ужасно глупо, заухал, как сова.

– Да-да, отлично. Так он и жил у себя в лесу, предаваясь этому незамысловатому развлечению, пока однажды…

– А в своем замке жил храбрый Сивард! – Хью выпятил грудь. – Он был умен, красив, ростом выше всех, а уж какой храбрый – вообще не описать! И он пошел в поход, чтобы спрятать Сердце.

– Слушай, ты как-то не с начала начинаешь, – повернулся к нему Джетт. – А где Освальд?

– Я Освальд! – радостно поднял руку Сван и пошел в сторону Хью, но ударился ведром о первое же дерево и сел. – Я Освальд, я вас зарублю мечом, но не отдам я Сердце нипочем.

– Сван…

– Ой, простите. Больше не буду. – Сван встал, держась за ветки, и ведро у него на голове закачалось. – В общем, Сивард, ты лучше беги, пока я тебя не убил. А кстати, где у нас Сердце волшебства?

– Мы его еще не нашли, – сказал Генри, решив, что сову больше можно не изображать.

– А вот, мне яблоко дали, – сказал Сван, доставая его из кармана. – Пойдет?

Он поднял руку с яблоком и завыл. Голос, отражаясь от железных стенок ведра, звучал так похоже на голос Освальда, что Генри вздрогнул.

– Я никому не отдам Сердце! Оно мое! Буду загадывать желания, пока оно не ослабеет и не погаснет!

Тут Хью подошел и пнул его в коленку. Сван завопил и схватился за ногу, выронив яблоко.

– Не уверен, что все было именно так, – сказал Генри.

– Теперь оно мое! – гаркнул Хью. – И я его спрячу. Вон под тем деревом.

Он уже направился к высокому, раскидистому дереву, когда на его пути возникло неожиданное препятствие. Агата подошла и, гордо выпрямив спину, села на пень.

– А ну уйди с дороги, замарашка, и пропусти героя! – приказал Хью.

– Нет! Это красавица, она жила как раз по пути, – завороженно глядя на нее, сказал Сван. – Она ни с кем не разговаривала, потому что злая ведьма рассердилась на нее и наложила заклятие, что она будет немой, пока не… не… не знаю. Лицо Агаты сейчас казалось почти детским. Она смотрела на Свана так, будто он вдруг сказал что-то невероятно умное. Потом она отвела взгляд, развязала свою веревку из волос и торопливо начала их расчесывать неизвестно откуда взявшимся гребнем.

– А поскольку красавица не могла говорить, у нее была старая няня, которая говорила за нее! – взбудораженно крикнул Джетт, вытянул из корзины Хью одеяло, накинул на голову и заговорил старческим, дребезжащим голосом: – И жили они в том же лесу, что и разрушитель! Поэтому няня не выпускала красавицу из замка.

– Какого замка? – спросил Генри. – Она сидит на пне.

– А ты представь, что тут есть замок! – зашамкала сгорбленная фигура в одеяле, пытаясь устроиться на пне рядом с Агатой. – Так вот, красавица была та еще гордячка! Она мечтала сама побеждать врагов и не ждать, когда ее спасет какой-нибудь рыцарь!

Тут Агата пихнула Джетта локтем в бок так, что он свалился на землю, но говорить не перестал:

– Характер у красавицы был ужасный, и она все время била свою бедную, старую няню!

– Слушайте, это вообще-то история про Сиварда и разрушителя, – возмутился Хью. – Мне уже можно Сердце прятать?

– Няня решила проучить гордую девчонку и отдать ее разрушителю, – сладким голосом договорила поддельная няня. – Тот, как известно, ел злых девчонок на завтрак, обед и ужин. А ты, Хью, в смысле Сивард, решил ее спасти.

– Своим верным мечом, – уточнил Хью, подбирая с земли палку.

Джетт схватил Агату под руку и, согнувшись и шаркая ногами, повел ее к тому месту, где, прислонившись к дереву, стоял Генри. Агата хмурилась, но шла.

– Няня отвела ее ночью в лес и оставила, трясущуюся, как осиновый лист. Ночь была бурная, выл ветер, шатались деревья! Сван, забудь пока про Освальда, теперь будешь силами природы.

Сван с готовностью зашумел и зашуршал.

– И вот когда красавица уже готова была умереть от страха, она встретила в лесу прекрасного юношу еще не зная, кто это такой, и полюбила его всем сердцем, – продолжал Джетт.

Агата подошла к Генри. Она прижимала руки к груди и выглядела так, будто перепугана до смерти и в то же время чему-то рада.

– «Кто ты?» – хотела она спросить, но не могла. Разрушитель тоже был неразговорчивый, он ведь не знал ни слова на человеческом языке, – сказал Джетт из-под одеяла хриплым, жутковатым голосом. – А буря бушевала все сильнее, будто сама природа чувствовала, какую ошибку совершает красавица.

Агата смотрела на Генри каким-то особенным, незнакомым взглядом, а потом протянула руку и коснулась его куртки. В ту же секунду глаза у нее закатились, она попыталась вдохнуть, но не смогла и рухнула на землю как подкошенная. Сван перестал выть, изображая бурю, и прижал руку ко рту. Генри похолодел:

– Так не может быть, через одежду это не действует. Я…

Он опустился на колени, не сводя глаз с Агаты, хотел проверить, есть ли пульс, но так и не решился прикоснуться к ней. Она лежала на спине, бледная и неподвижная, как будто…

– От страха он даже заговорил на человеческом языке, – вставил Джетт. – И тут его настиг Сивард.

– Ах ты тварь! – крикнул Хью, размахивая палкой. – Ты убил красавицу из леса, а я убью тебя!

Хью замахнулся. Генри, даже не успев подумать, что делает, схватился за палку, дернул ее на себя, выворачивая, и Хью, завопив, упал на землю.

– Не по правилам! Он же должен сразу помереть!

Хью отполз подальше, швырнул в Генри мешком и, конечно, не попал. Тут Агата приоткрыла один глаз, поглядела на Генри, быстро мигнула, и он от облегчения чуть не сел, едва успев уклониться от летящей в него палки.