прочую ерунд… — Саня осёкся и сконфузился. – Ну ты понял, Боже…

В кабинет заглянула пауза. Однако поняв, что ничего интересного здесь нет, побежала себе дальше, открывая другие двери и подслушивая другие разговоры.

— Дай ключи мне!

— Держи.

Карманник деликатно опустил связку в подставленную Иисусом ладонь. Божий Сын повертел ключи в тонких, сильных пальцах с ровными ухоженными ногтями.

— Почему ты не поверил ему, Бонифаций?

— Но, Иисус! Если я буду верить каждому грешнику, то не смогу выполнять свои обязанности, — хмыкнул Благочестивый Бонифаций.

Человеческая душа – потёмки. В которой и Господу непросто разобраться.

— Где человек, что сделал такой щедрый подарок?

— Э-э… кхм… он не совсем человек… Это… хм… мертвяк, — смутился очкарик.

— Пригласи его сюда! – приказал Сын Бога.

— Может, не надо, Иисус? – робко попросил замухрышка. – Это подарок, блин… Зуб даю! Всё было по благодати и согласию. А про ловушку Сидоркин придумал, надеясь избежать ада… Поверь моему трёхсотлетнему опыту!

Иисус нахмурился. Сказал веско:

— Каждый лгун – есть грешник, поскольку ложь есть грех. Только не каждый грешник – лгун, так как ложь не единственный грех. Зови дарителя, и поживее!

55. Разборки в приёмной Господа

Расстрига Сергий, как был в трико и майке, в сопровождении двух мини-ангелов, вошёл в кабинет Благочестивого.

За столом сидел Иисус. Сидоркин и помощник на «Б» стояли по краям.

Типы в балахонах с почтительным поклоном удалились.

Сергий настороженно бегал круглыми наивными очами. Когда тебя доставляют под конвоем, то настороженность — это самое меньшее, что ты испытываешь. И куда именно доставка – вопрос вторичный.

— Здравствуй, братец Александр.

— Привет, — сдержанно кивнул ворик. Не время кидаться с расспросами и объятиями, пусть подельничек сам расскажет то, что от него хотят услышать. Дабы подлый инквизитор в сговоре их не обвинил, и себя не выгородил. Ведь перевернуть любое дело с ног на жопу – это как два пальца для опытного следака… А инквизитор по проф. навыкам – это сначала следователь, а потом уже палач… знаем, проходили…

— Ты кто, парень? – мягко спросил Иисус. – Подойди и ответь.

Инок подплыл к столу, промямлил неуверенно:

— Я Сергий… Монах… то есть… был монахом… А вы… кто?

— Меня зовут Иисус и я здесь главный! Тебе знакомы ключи?

Иисус покачал злополучной связкой над столом, раздался мелодичный звон.

— Да, но ключи не мои…

— А чьи же?

— Ключи были у братца Александра! — инок показал на Сидоркина. – Мы с ним сидели в одном магазине на земле! Он дал мне ключи посмотреть… Потом появились стреляющие отморозки, мы от них стали убегать…

Признание прозвучало не совсем внятно, но… начало положено.

— Какие отморозки?! – вскинулся Иисус.

— Слуги дьявола, — пояснил монах. – Они хотели забрать ключи, чтобы убить нашего Господа! Так сказал братец Александр.

Один прямой свидетель значит больше, чем сотня косвенных улик.

— Проясни, — кратко кивнул Иисус воришке.

Благочестивый пыжил недовольную рожу за очками, мялся и тихо плевался, но влезать в разговор не смел. Санечка перешагнул к подельнику, встал с ним рядом, и буднично сказал:

— Я создал группу для твоего спасения, Боже! Замом у меня и был брат Серёга. В прошлую пятницу мы собирались доехать до твоего Гроба в Иерусалиме, и уничтожить ключи смерти. Но, блин, нас выследили демоны, и им удалось меня подстрелить! – Саня, как мог, подпустил в тон трагизма. – А брату Серёге удалось слинять, по ходу, вместе с ключами…

— Да-да, так всё и было! — страстно подтвердил расстрига. Оказывается, Этот парень во главе стола и есть Бог. Кру-уто!.. Сейчас главное не прощёлкать свои собственные заслуги.

— Продолжай, — благосклонно покивал Иисус. Приятно, когда интересуются твоей жизнью. И вдвойне приятней, когда эту жизнь спасают. Ну а то, что спасители – парочка жуликоватых прохиндеев, так пофиг. По плодам их узнаете их, — как-то так.

А Сергий вдохновенно продолжил рассказ:

— Отморозки пришли ко мне домой и стали пытать! Их интересовало, где ты живёшь, Боже, что кушаешь, и как проводишь досуг… обычная схема киллеров, чтобы выследить жертву и свершить поганое убийство!

— Ты чего несёшь, идиот! – пихнул подельника воришка. – Какая, мля, схема?! Расскажи, как ключи оказались вон у того очкарика! – он показал носом на Бонифация.

— В общем… отморозки меня убили, — поправился монах. – Я им ничего про тебя не сказал, Боже, и ключи не отдал!.. Да-да, отморозки требовали золотые ключи, но я их обманул, впарил им ключи от кладовки… — инок гордо подбоченил взгляд.

— Чисто из-за своего природного геройства, — усмехнулся Санёк. Монах не заметил иронии и благодарно кивнул. Затем рассказал далее:

— После смерти я улетел на Небеса, а ключи захватил с собой, по подсказке своего архангела Эммануила… Разумеется, я хотел отдать ключи тебе, Иисус!.. Но… вот он – Благочестивый… — инок показал на очкарика, — увидел ключи и забрал... у меня нет карманов в трико, потому и увидел, — монах провёл пальцами по своему туалету.

Помощник Господа слушал и морщился. Честно говоря, дорогая побрякушка не вызвала тогда особых восторгов. Ценные вещи утомляют, когда не испытываешь в них недостатка. Взять насладиться в охотку, не более. Однако… это вовсе не изящный кусочек золота, а сама смерть и самого хозяина! Знал бы, близко не подошёл. Или… наоборот, подошёл бы слишком близко?.. Теперь не важно, уже явился в гости крандец.

— Благочестивый сказал, что здесь душам нельзя иметь личные ценности, — делился наболевшим Сергий. – Он забрал ключи, а ещё… сорок тысяч рублей и две тысячи долларов, скопленных ценой многодневных лишений… — всхлипнул экс-инок. — А в качестве утешения, он пообещал сделать мне райскую прописку! Припугнул, что, если я разболтаю о сделке, то отправит меня к дьяволу! Вот и всё… — закончил монах, вращая круглыми глазами.

Власть развращает людей. Любая власть любого человека. Поэтому ангелы во власть не идут, ну если только в качестве надсмотрщиков в небесную канцелярию…

Благочестивый с опаской глянул на Босса, тот улыбался. Такая реакция заставила бессердечное сердце сжаться, а весь цинизм куда-то пропал.

— Свят, свят, свят! – в ужасе замахал ручками очкарик. — Иисус, монах сам мне подарил ключи! Клянусь!

Заморыш непроизвольно попятился от стола. Типы в балахонах загородили путь, скрестив мечи.