Осенью прошлого года родители стали вывозить сестер в свет, пора было им думать о замужестве. Вера сразу заблистала! Вокруг нее вились целые мужские стаи, а наши губернские барыни и барышни могли только злобно шипеть. И Вера принялась искать себе партию. Понимаете? Она не искала себе суженого, с которым «и в печали, и в радости, пока смерть не разлучит», ну и так далее. Нет, она начала искать выгодного жениха. Когда она в конце осени объявила, что выходит за Тименева, я был обескуражен, да что я, даже мои родители были слегка удивлены, хотя с материальной точки зрения лучшей кандидатуры, чем покойный Петр Сергеевич, найти было трудно. Но он же старый и лысый! Я завел с сестрой осторожный разговор, и она мне обо всем рассказала — и о своем отношении к Севе, и о своих взглядах на брак. «Я, — сказала она мне, — считаю, что замужество — это путь к свободе, которая так необходима современной женщине. Уж не думаешь ли ты, Павлуша, что я посвящу остаток своей еще только начавшейся жизни служению домашнему очагу, воспитанию детей и уходу за Петром Сергеевичем? Вовсе нет. У меня совершенно иные планы. Выйдя замуж, я избавлюсь от родительской опеки, я приобрету определенные средства, которые я уже выторговала у Тименева. Кроме того, он дал мне честное слово, что по первому моему требованию выдаст мне отдельный вид. Ну а с деньгами и паспортом передо мной будут все дороги открыты!» Представляете, каково мне было это услышать от родной сестры? Мы крепко тогда поругались.

После замужества сестра свои планы тут же стала претворять в жизнь. О ее любовных похождениях судачило все общество. Только один Петр Сергеевич, как это обычно и бывает, до поры до времени ничего не знал! Пока не застал сестру с Мишей Слепневым. Миша-то в конце концов своего добился.

— Давно это было?

— За неделю до… Кхм. Простите. Ровно за неделю до убийства. Зять, беря Веру замуж, конечно, понимал, что выходит она за него не от большой любви. Но ему казалось, что своей добротой и лаской он сможет так ее привязать к себе, что она в конце концов его полюбит. Вы бы видели, как он к ней относился! Буквально пылинки сдувал! А ее это раздражало, и, когда он проявлял свои чувства на людях, она ему делала замечания! И вот в один прекрасный день зять получает анонимное письмо, в котором сообщается, что его жена находится в одной из гостиниц с мужчиной. Петр Сергеевич мчится туда и застает парочку в самый что ни на есть интересный момент. Увидев Тименева, Слепнев выпрыгнул в окно в чем был, а Вера только рассмеялась. «Я говорила вам о том, что в случае, если мы не сойдемся характерами, вы мне выдадите отдельный вид? Так вот, это время наступило. Вы мне давали слово, и я прошу его исполнить!» Зять развернулся и ушел из номера с таким чувством, будто его окатили помоями. Он поехал в ресторан, закутил, с кем-то схватился, поломал мебель — в общем, попал в часть. Дали знать мне, я за ним приехал. Покуда я вез его домой, Петр Сергеевич мне все рассказал. Рассказал он и про Мишу Слепнева.

Дело в том, что Тименев дал Мише крупную сумму денег. Задумав жениться на сестре, Петр Сергеевич, как человек основательный, прежде всего обратил внимание на конкурентов. На первом плане он тотчас заметил Мишу. Тименев вовсе не был убежден, что Вера предпочтет его капиталы молодости и красоте Слепнева, вот он и решил откупиться. Он дал Слепневу три тысячи рублей, под условием, что тот отказывается от своих притязаний к Вере. И Слепнев согласился. Он продал мою сестру Тименеву! Когда пьяный Петр Сергеевич жаловался мне, что мошенник Слепнев нарушил заключенное между ними условие, я хотел выкинуть зятя из экипажа. Еле удержался. Потом я его простил — любящий человек и не на такое способен. А вот Слепневу я с той поры не подавал руки. Ну вот, я перед вами всю душу излил… Скажите, мой рассказ поможет Севе?

— А почему он молчит? Боится задеть честь вашей покойной сестры?

— Ну конечно! В этом весь Сева. Он готов на все, лишь бы не поступиться своей честью.

— Выходит, он у нее был в ночь убийства? Зачем, не знаете?

— Наверно не знаю. Могу только предполагать: в тот вечер сестра увидела Алинского впервые после почти годовалой разлуки. Видимо, дремавшие в ее душе чувства вспыхнули вновь, а она уже отвыкла в чем-то себе отказывать. Я думаю, был поставлен ультиматум: ты приходишь ко мне, или я устраиваю скандал и порочу не только свое имя, но и имя Антонины. Вера это могла устроить, поэтому у Всеволода не было другого выхода. Скорее всего, ультиматум был поставлен в электротеатре, и с Алинского, видимо, было взято слово явиться. Вывод такой я сделал, исходя из поведения моего друга: до сеанса он был весел, а после стал мрачнее тучи.

Обо всем этом я и Тоне рассказал. Она, меня выслушав, повеселела, стала есть, с кровати поднялась, в общем, опять жить захотела. И Севе в тюрьму передачку собрала. Мы с ней об адвокате для него хлопочем. Правда, денег собственных у нас кот наплакал, но надеемся что-нибудь придумать.

Тараканов долго сидел, не говоря ни слова. Потом надел фуражку, поднялся и стал прощаться.

— Что? Уходите?

— Ухожу. Я постараюсь помочь Всеволоду Сергеевичу. Павел Аркадьевич, последний вопрос, уже не как к другу Алинского, а как к юристу. Скажите, какие существуют долговые обязательства и чем они отличаются?

— Ну, во-первых, вексель — он составляется на особой бумаге, и в нем указывается срок, когда должник должен возвратить кредитору деньги. Вексель — своего рода ценная бумага, имеет хождение, и даже в случае отказа должника оплатить вексель за него можно получить деньги, уступив третьему лицу. Во-вторых, расписка. Она обычно пишется от руки, на простом листе, но и взыскать по ней можно только по суду. Есть еще сохранная расписка, эту обычно составляют тогда, когда срок востребования денег неизвестен. Ее должен обязательно заверить нотариус.

— С последней не совсем понятно. Если срок возврата неизвестен, то когда можно требовать назад свои деньги?

— А в любое время. Понимаете, по сохранной расписке вы даете деньги не в долг, а на сохранение. Человек просто хранит ваши деньги у себя и обязан их вернуть при первом вашем требовании.

— А если не вернет?

— Тогда получается, что он совершил растрату. А за это уже статья в Уложении есть.

— Спасибо. А у какого нотариуса ваш покойный зять предпочитал вести дела?

— Да у того, у которого ведут дела все наши толстосумы, — у Василия Ивановича Соловьева.

Старший нотариус Василий Иванович Соловьев проживал в собственном доме на Воронежской улице. Там же помещалась и его контора.

Тараканов безропотно просидел три четверти часа в очереди, прежде чем попал в кабинет Василия Ивановича.

Тот его внимательно выслушал и сказал:

— Я рад помочь, всей душой рад. Но не имею права. Нотариальная тайна-с. И тайну эту чинам полиции я могу разгласить только по письменному разрешению председателя окружного суда. Есть у вас такое разрешение?

— Нет, Василий Иванович.