– Надо бы проверить, – кивнул Никита. – Примерно двенадцать месяцев назад по телику тот сериал повторяли. Помню, смотрел его и злился. Наверное, Евсюкова кое-что соображает и поняла, что серия «Кровавые серьги» повествует об Олеге, поэтому страшно перепугалась. Степа, уничтожение жидкокристаллической панели – это не припадок злобы, а приступ дикого страха. Больная женщина разбила телевизор, чтобы Олег из него не вылез.

– Евсюкова сначала показалась мне умалишенной, – вздохнула я, – но сейчас я думаю, что ее слова были правдой. Она действительно отвела мальчика в дом с колоннами, и сынок в самом деле резал ей руки ножом. Наталья даже сообщила о преступлениях сына, говорила: «Он их всех убил, сбежал». Но только тогда я не понимала, о чем речь, и сочла ее слова бредом безумной. Ой! Вспомнила! Шкатулку с фотографиями детей Евсюковой, как утверждает больная, подарила ей некая Елена Ивановна. Надо бы поискать ее, она может знать, куда подевался Мика.

– Полагаю, усилия не увенчаются успехом, – остановил меня Никита. – «Елена Ивановна» распространенное имя-отчество, и мы понятия не имеем, где и когда судьба свела с ней Евсюкову. До того как поменять Колю на жилье, Наташа снимала комнату в коммуналке. Елена Ивановна могла быть соседкой, у которой она мыла полы, или женщины вообще в магазине познакомились. Дохлый номер, фамилию-то ее мы не знаем.

У Харитонова зазвонил телефон, он взял трубку. Выслушал, что ему сообщили, и ответил:

– Да, да, да, понял… Еду…

– Подождите! – воскликнула я. – У меня еще тысяча и один вопрос. Почему украшения убитых девушек спрятаны в чулане Монаховых? Я видела фото у Анастасии в телефоне. В коробке лежали фиолетовые серьги, очень похожие на те, что дал мне Купер, и на те, о которых шла речь в сериале. А еще там были подвески в виде куколок и кожаных ленточек с бусинками, о которых тоже рассказывалось в фильме. Кто прислал Монаховым «презент» с куриной печенью и кольцом? Олег отправлял родителям жертв точь-в‑точь такие посылки, вкладывал в них субпродукт, обручальное кольцо и сообщение: «Она замужем за смертью». Он был садист, ему нравилось мучить людей физически и морально, поэтому он и издевался над теми, кто потерял дочерей. Где сейчас Кораблев, неизвестно, ведь так?

Никита посмотрел на Костю, после короткой паузы кивнул:

– Местонахождение беглого маньяка пока точно не установлено.

Я ощутила прилив страха.

– Значит, именно он мог принести Монаховым «сюрприз». Но в семье, слава богу, все живы. Кирилл, Антонина, Настя и Родион в порядке. Глаз был не настоящим, это конфета… Что хотел сказать этим Олег? Или коробка с потрохами дело рук шутника-идиота? Но почему ее прислали Антонине?

Поднявшись с места, Харитонов взял свою сумку.

– Степа, меня срочно вызывают, я должен идти. Да и пока не готов ответить на все вопросы. Обещаю, мы встретимся попозже, думаю, тогда я смогу внести ясность. У тебя, кстати, телефон мигает.

Я схватила трубку и услышала знакомый голос:

– Кисточка, возникли проблемы.

– Купер! – обрадовалась я. – Ну почему ты не отвечаешь на вызовы?

– Да тут косяк вышел, – нервно стал объяснять Тот Кто Все Может, – съемки фильма про Монахова приостановлены.

– Почему? – удивилась я.

– У Андрея Бурякова беда с деньгами, играл на бирже и прогорел, – пояснил Куп.

Я вспомнила шикарную машину Юлии, ее платье, сшитое у Робертино, и усомнилась в правдивости его слов.

– Уверен? Жена телемагната не выглядит женщиной, считающей последние рубли.

– Степа, если торгуешь акциями, будь готов к катаклизмам: утром ты миллиардер, в обед нищий, – возразил собеседник. – Извини, я понятия не имел, что он заключает рискованные сделки.

– Ты ни в чем не виноват, – успокоила я доброго джинна.

– Тебе полностью не заплатят гонорар, – извиняющимся тоном произнес Купер.

– Забудь, – попросила я, – в жизни всякое бывает. Один раз я прилетела в другой город на свадьбу, а жених с невестой поругались, торжество отменили, вот и пришлось отправляться домой, так сказать, несолоно хлебавши.

– В общем, тут крайне неприятная коллизия, – перебил Купер. – Слушай внимательно. Немедленно выезжай в аэропорт.

– В какой? – удивилась я. – Их в Москве много.

– В Шереметьево, – уточнил Куп. – Рейс на Париж через три часа, ВИП-зал заказал, билет в бизнес-класс я сбросил тебе на почту и онлайн пассажирку Козлову зарегистрировал.

– С ума сойти! – подпрыгнула я. – Ничего не понимаю.

– Надеюсь, загранпаспорт у тебя с собой? – продолжал Куп.

– Да, он всегда при мне, – подтвердила я, – шенгенская виза долгоиграющая, на пять лет. Объясни наконец, что происходит?

– Госпожа Анна Монтиньяни, в девичестве Аня Руданова, устраивает завтра гала-прием по случаю получения ее мужем, известным художником, престижной премии на ежегодном вернисаже картин, – затараторил Купер, – а ее стилистка заразилась от своего ребенка ветрянкой. Аня попросила меня найти замену заболевшей. Тебе заплатят хорошую сумму.

Услышав озвученную Купером цифру, я удивилась:

– Это слишком!

– Вовсе нет. Жить-то у Монтиньяни придется десять дней, – уточнил Купер. – Аня устраивает праздники с русским размахом, никогда меньше недели не гуляет. Давай не тормози, несись в аэропорт.

– У меня никаких личных вещей с собой нет, – пробормотала я, – только грим-кофр.

– Сумку со шмотками уже привезли в ВИП-зал, она у начальника.

– Что? Ты залез в мою квартиру? – возмутилась я. – Как дверь открыл?

– За кого ты меня принимаешь? – обиделся Куп. – Просто купил кое-чего: джинсы, футболки, парочку платьев, туфли. Извини, бельишко прихватил на свой вкус. Надеюсь, угадал с размером и фасоном. Еще сунул в саквояж чтиво, тебе будет чем заняться в полете. Памятуя наш разговор, приобрел не Достоевского, а книжку Смоляковой. Давай не тормози.

Я положила трубку в сумку.

– Вид у тебя, как у кошки, которая вместо мыши поймала крокодила, – засмеялся Костя. – Хорошую или плохую новость услышала?

– Срочно надо улетать, – сказала я. – Рейс через три часа, а на дороге пробки.

– Ерунда, я домчу тебя в Шереметьево за сорок минут, – пообещал Столов. – Расскажешь по дороге, почему такая спешка и куда ты намылилась.

На секунду мне стало тревожно, но я не успела понять, чем вызвана тревога. Константин схватил меня в охапку и потащил к двери.

На подъезде к терминалу я вспомнила, что моя машина осталась на парковке около клиники Антонины, и сказала об этом спутнику.

– Не переживай, – отмахнулся тот. – Велю водителю отогнать тачку к твоему дому, только оставь документы.

– Шофер не вписан в страховку, у него нет доверенности, – расстроилась я. – Если гаишники остановят, его арестуют, отнимут у него права.