– Мам, пожалуйста…

– Сейчас не время. – Она смотрит на двери. – О, а вот и Леонард. Он хочет с тобой поговорить. – Мама выглядывает в коридор, зовет Леонарда.

– Здравствуй, Клэр. Рад, что ты в сознании.

Он целует меня в щеку, и я едва не отшатываюсь.

В голове смутно маячит мысль – когда я въезжала в ворота, Леонард был с Мартой и Ханной. Не понимаю, что это значит, но я нервничаю.

– Том передает горячий привет. Обещает скоро навестить.

– Спасибо, – бормочу я.

– Так, я пообщался с твоим врачом и с полицейскими, которые расследуют аварию. Собственно, я добился, чтобы полиция не трогала тебя еще сутки. Если они все же к тебе явятся, то ты свои права знаешь; ты не обязана ничего говорить без законного представителя.

– Знаю, – нетерпеливо киваю я. – Только я и есть законный представитель.

– Нет. Представлять тебя буду я. – Леонард отмахивается от моих возражений. – У тебя травма головы. Ты не в том состоянии, чтобы себя защищать.

– Слушайся Леонарда, он дело говорит, – вставляет мама. – Мне пора назад, к Элис.

Мама с Леонардом обмениваются взглядами, значение которых я не могу расшифровать. Когда она встает, Леонард отодвигает ее стул, а когда она проходит мимо, его пальцы на миг касаются ее локтя. И тут на меня нисходит прозрение. Почему я раньше не замечала? Мама с Леонардом – не просто друзья, это очевидно.

Следующая мысль повергает меня в еще большее изумление.

Я наблюдаю, как мама выходит, как Леонард провожает ее глазами. Поворачивается, смотрит на меня. Потом – вновь на двери. Те закрываются.

– И давно это у вас? – спрашиваю.

Надо отдать Леонарду должное, он не пытается отрицать или изображать недоумение. Просто садится в кресло.

– Давно.

– И вы ничего мне не говорили.

– Твоя мама не хотела.

– Почему?

Леонард оценивающе меня оглядывает и отвечает:

– Ты знаешь почему.

Я мотаю головой. Ох, как больно! Закрываю глаза. Выстраиваю мысли в голове в некоем подобии порядка.

– Он не взял меня с собой, потому что я не была его дочерью, – наконец произношу я и смотрю на Леонарда; тот чуть кивает в подтверждение. – Он считал меня своей довольно долго. Жил с мамой, даже решил завести с ней еще одного ребенка. И только когда родилась Элис, понял.

– Знаешь, тебе лучше поговорить с мамой.

– Она не захочет. Так что придется мне, видимо, обсуждать это с тобой… моим отцом.

Вот я и произнесла все вслух. Чувствую себя необычно, будто отдельно от тела. До чего странный поворот событий, дикость какая-то. Впрочем, последнее время вокруг меня все странно и дико…

Леонард опускает глаза на руки, я впервые вижу его неуверенным. Никогда за ним такого не замечала.

– Ты меня не хотел? Поэтому мама оставалась женой Патрика?

– Нет! Не смей даже думать, будто я тебя не хотел! – Леонард вскидывается так неистово, что я вздрагиваю. – Это твоя мать не хотела ему рассказывать. Нам обоим было сложно. – Он запускает пальцы в волосы. – Не я должен тебе объяснять, а она.

Я быстро делаю в уме несложные вычисления.

– Ты тогда был женат?

– Да. На первой жене. Ну, формально женат. На пороге развода.

– Я в шоке.

– Представляю.

– Не представляешь. Ты понятия не имеешь о моих чувствах. – Я с удивлением слышу собственный резкий тон. Меня затапливает неожиданная волна гнева. – Ты всегда знал. Для тебя это не сюрприз. Впрочем, сюрприз, – слишком мягкое слово.

– Прости, Клэр. Я не хотел, чтобы ты узнала вот так…

– Да ты вообще не хотел, чтобы я узнала! И мама тоже. – Я не могу на него смотреть. – Уйди, пожалуйста.

Леонард не спорит. В дверях он медлит.

– Я всегда о тебе заботился. Всегда руководствовался твоими интересами.

Я не отрываю взгляда от серых туч за окном. Лишь когда Леонард исчезает, я даю волю слезам.

До возвращения Люка проходит целая вечность. Я пока перевариваю последние новости. Всего за несколько недель мой мир встал с ног на голову.

– Я еще принес зарядное устройство для твоего телефона, – объявляет Люк, водружая мою сумку на кровать.

– Спасибо. – Я искренне благодарна ему за предусмотрительность. – Как Ханна?

– Хорошо. Скоро повезу ее домой. Доктор провел обход и дал отмашку.

– Слава богу!

– А ты?

– Меня хотят оставить еще на одну ночь, но, по-моему, я в порядке. Честно говоря, не вижу смысла оставаться.

– Вечная спорщица.

Я считаю это замечание несправедливым, но не возражаю.

– Я чуть позже позвоню Ханне. Не хочу, чтобы она видела меня вот такую, забинтованную. Медсестра пообещала наложить повязку поменьше, когда я поеду домой. – Я притрагиваюсь к бинтам на голове. – С этой конструкцией я похожа на домохозяйку сороковых годов.

– Домохозяйки в сороковых были очень даже ничего. Чулочки сексуальные носили, со швом сзади на ножке. – Люк слегка улыбается, и на мгновенье я вижу прежнего Люка, которого я знала и любила до… до истории с Элис.

– Люк… – начинаю я, но вдруг теряю голос.

Я хочу, чтобы муж успокоил меня – не переживай, мы справимся, – но вместо этого меняю тему.

– Что ты сказал про аварию Ханне? Она ведь понимает, что я не нарочно?

– Ясное дело, понимает! – Миг упущен, лицо Люка вновь мрачнеет.

– Ханна рассказала, как все было? Почему они с Ма… то есть Элис, торчали у ворот?

– Рассказала. Ханна искала Элис, хотела показать ей какой-то рисунок. Из окна на втором этаже она увидела, как Элис идет по подъездной дорожке, и побежала следом.

– А дальше?

– Дальше не совсем понятно, если честно. Когда я начал выспрашивать подробности, Ханна расстроилась. Думаю, она догнала Элис, и тут как раз в ворота влетела ты.

– Считаешь, так и было? Может, Ханна боится рассказывать правду?

– Клэр, малыш, опять ты за свое. Во всем ищешь скрытый смысл. Нет, я не считаю, будто Ханна боится. Она в шоке. Пережить такое… Это тяжело даже для взрослого.

– Не могу выкинуть из головы картину. Постоянно вижу лицо Элис, слышу удар. Оказывается, там еще и Ханна была… Я представляю… что могло произойти… Господи, Люк. Это невыносимо.

Он берет меня за руку.

– Я понимаю, но с Ханной все будет в порядке. Перестань себя казнить. – Пауза. – С ней хотят поговорить полицейские.