Рах снова облизнул губы.

– Видбор, я ведь уже рассказывал тебе. Я хочу найти чудны?е ве…

– Неужто ты и впрямь считаешь меня дураком? – гневно перебил его Видбор. – Ты подсел ко мне в кружале, завел со мной разговор, потом навязался ко мне в спутники. И все это ради пары амулетов?

– Да пойми же, я…

– Во сне ты говорил про какую-то сумку, – оборвал его Видбор.

Рах захлопал глазами.

– Правда?

– Правда. Что это за сумка, Рах? Что в ней?

– Это всего лишь сон. Не думай, что я…

Видбор чуть вдавил острие клинка Раху в шею. Тот осекся и поморщился. Затем облизнул губы и выдохнул:

– Хорошо! Я скажу! В этой сумке – золото. Много золота!

– Откуда оно?

– Я украл его у разбойников. Ты ведь слышал про шайку Вичкута Шкуродера? Я был в этой шайке. Потом я стащил сумку с золотом и сбежал. А потом… потом я заблудился в лесу. Золото – штука тяжелая, я устал его нести и зарыл в землю.

– Где?

– Недалеко от мертвого города.

– Как ты там оказался?

– Я же говорю – заблудился, когда убегал от разбойников.

Видбор прищурил тяжелые веки и глухо проговорил:

– Соврешь еще слово, и я срежу тебе голову, словно кусок сыра.

– Но я говорю тебе правду! – воскликнул Рах. – Разбойники преследовали меня, и я понял, что не смогу от них уйти. Тогда я и свернул к Гиблому месту. Я знал, что туда они не сунутся, поэтому спрятал золото там.

Несколько мгновений Видбор размышлял, недоверчиво глядя на конопатую физиономию Раха, затем сказал:

– Хорошо. Допустим, что я тебе поверил. Но как быть с мальчиком?

– А что с мальчиком? – насторожился Рах.

Видбор приблизил свое угрюмое лицо к конопатой физиономии Раха.

– Ты шептал во сне про мальчика, – сказал он, вперив в лицо Раха холодный, жесткий взгляд. – Ты ведь знаешь, кто он?

– Мальчик? Да ты что, Видбор. Я никогда прежде о нем не слышал.

– Что ж… Тогда пеняй на себя. – И воевода еще чуть-чуть нажал на меч. Острие проткнуло Раху кожу, и струйка теплой крови стекла ему на ключицы.

– Стой, Видбор! – испуганно закричал Рах. – Остановись!

Воевода ослабил нажим.

– Ну? – хрипло спросил он.

– Мальчишка тоже был в шайке разбойников Шкуродера! – быстро проговорил Рах.

– Что ты несешь? – сдвинул брови Видбор.

– Но это правда! Мальчишка был приманкой. Вичкут оставлял его на большаке, а сам поджидал в засаде. Сам посуди – у какого гада не дрогнет сердце при виде заблудившегося сиротки, который просит помощи?

Воевода задумался.

– Твои слова похожи на правду, – неохотно признал он после паузы.

– Конечно, похожи! Потому что это правда! Этот мальчишка… – Рах вновь облизнул губы. – …Он хитер, как лисенок. Вичкут Шкуродер посылал его нищенствовать по селам и весям. Малец просил подаяние, а попутно выведывал, куда и по каким дорогам купцы отправляют свои караваны.

Видбор глубоко задумался. По всей вероятности, слова Раха показались ему убедительными. Наконец, он пробасил:

– Допустим, ты не врешь. Но ведь мальчик заболел. По-твоему, он притворяется?

– Конечно! Думаю, мальчишка заманивает Евдокию в ловушку!

– Поясни, – потребовал Видбор, хмуря густые брови.

– А что тут непонятного? Вичкут Шкуродер послал мальчишку разведать, что и как. Тот прознал про сумку, а потом притворился больным. Лекаря и вещунью мальчишка подкупил, чтобы те заставили Евдокию отвезти его в Гиблое место.

– Да как же он разузнал-то? – удивился Видбор.

– Как-нибудь разузнал, – убежденно заявил Рах. – Говорю тебе: этот мальчишка хитер, как лис. А я болтлив, ты сам это знаешь. Я видел Евдокию и мальчишку в кружале «Три бурундука». Может быть, там я и сболтнул лишнего.

Видбор обдумал его слова и тряхнул головой:

– Чушь! Откуда малец знает, где искать твою сумку с золотом?

Рах нахмурился.

– Не хотел я тебе говорить, Видбор, да, видно, придется. Ты мне все равно не поверишь, но я скажу. Этот малец… он не просто мальчишка. Он – ведьмин выкормыш. Слыхал про таких?

– Что-то слышал. Но что, не помню.

– У ведьминых выкормышей, словно у гофских троллей, нюх на золото. Запусти его в огород, где зарыта кубышка с золотом, и ведьмин выкормыш тут же укажет тебе нужное место.

– Гм… – Долго и тяжело раздумывал Видбор и, наконец, опустил меч. – Извини, что я тебя мечом, – слегка смутившись, проговорил он. – Но уж больно гнусные да непотребные вещи шептал ты во сне.

Рах облегченно вздохнул, потер пальцами горло и ответил:

– Это у меня с детства. Кошмары мучают, вот я и злюсь. Специально твержу гадости, чтобы отпугнуть нечисть.

– И как? – заинтересовался воевода. – Помогает?

– Мне – да.

– А я после того, как вернулся из Гиблого места, совсем плохо сплю. Только усну, а твари тут как тут. Просыпаюсь в поту.

Видбор вложил меч в ножны.

– А ты зачем сюда ходил-то? – спросил его Рах.

– Другу-приятелю одному помогал.

– Уж не Глебу ли Первоходу?

Видбор кивнул:

– Ему. За нами тогда по пятам шло чудище. Пришлось мне Глеба и его спутников отослать, а самому встать на заслон. Чудище было страшное, сажени четыре ростом, не меньше. А ревело так, как и десяти лосям не прореветь.

– И как же ты с ним справился?

– Как справился? – Видбор мрачно усмехнулся. – Да я и не справился. Кружил вокруг него и мечом разил. Да только все без толку. Одно хорошо – задержал я эту гадину. А потом вырвало у меня чудище меч из рук, а меня самого хвостом так садануло, что я через два дерева перелетел да в сугроб упал. Плечо себе выбил и руку сломал. До сих пор в непогоду ноет.

Рах улыбнулся.

– Но ты выжил, а это главное.

– Верно, выжил, – неохотно признал Видбор. – Не стало чудище меня искать, вдогонку за моими друзьями бросилось. А я доковылял до охотничьей хижины, отлежался там ночь, день да еще полночи, а потом вернулся к меже.

– Ты все правильно сделал, – убежденно произнес Рах.

– Да, – кивнул воевода, – знаю. Но на сердце до сих пор кошки скребут. Может, зря я тогда за друзьями не пошел? Гложет меня это, охоронец. Вина перед ними сердце сосет.

– Ты уверен, что Глеб Первоход погиб?

Видбор пожал могучими плечами.