— В сумке была, — пояснил он. — Просекаете, что к чему?

Остальные просекли. Деревню огласил торжествующий вой, похожий на волчий.

Пока Руслан бродил внизу, Митя прошел всю галерею и убедился, что ничего похожего на жилые помещения здесь нет. Только каморки, заполненные всяким хламом. Осторожно шагая, чтобы не наступить в засохшее дерьмо, Митя прогуливался там, перекликаясь с Русланом, оставшимся внизу с двумя сумками.

— Как думаешь, у нее хоть какие-то наброски сохранились? — спросил он громко. — Не можем же мы тут самодеятельность разводить. У Ларисы явно был определенный замысел. Конкретный.

— Замысел-то был. — Эхо многократно усиливало Митин голос, позволяя не слишком напрягать голосовые связки. — Но ты ведь слышал, что Лена сказала. Нет набросков. Лариса не хранила старые работы.

— А мне вспоминается какой-то блокнот, — сказал Руслан. — Да, точно! Однажды она у меня сидела и что-то там черкала.

— У тебя? — ревниво переспросил Митя.

— В моей комнате светлее.

— Ну да, конечно.

— Так вот, — продолжал Руслан, давая понять, что не намерен обсуждать всякие там ревнивые домыслы, лишенные основания, — этот блокнот у меня остался, кажется. Нужно будет поискать.

— А еще не мешало бы Лену поподробнее расспросить, — подсказал Митя. — Лариса с ней явно советовалась, делилась планами…

— Отличная идея!

— Фирма веников не вяжет, — пробормотал Митя.

На мгновение ему почудилось, что все приключившееся в Черном море окажется дурным сном. И Лариса на самом деле жива, просто уехала куда-то, поручив друзьям воплощение своей мечты. Но нет, мозг очень быстро отверг такую вероятность. И опять стало больно и тоскливо, как в первые дни после трагедии. А было ли вообще облегчение после трагедии?

Чтобы избавиться от тяжелых мыслей, Митя продолжил свои изыскания, прикидывая, где можно будет разместить художников, когда бригада строителей вывезет мусор и приведет церковь в пристойный вид. Дойдя до конца галереи, он обнаружил низкую дверцу, заставленную железными бочками и стопками ящиков. «Ага, — решил Митя, — за дверью, должно быть, вход в ту самую трапезную, которую мы видели со двора. Поглядим, что там».

Отшвырнув куски битого кирпича, чтобы не путались под ногами, он отставил в сторону рулон ржавой сетки и принялся снимать ящики. Ближайшие, дощатые, оказались легкими. Подхватив ящик из следующего ряда, Митя чуть не уронил его от неожиданности. Ящик весил никак не меньше тридцати килограммов, к тому же выглядел совершенно новеньким и был покрыт гладким слоем зеленой краски, выдавая свое военное происхождение.

Митя хмыкнул, вытащил пальцы из углублений в боковых стенках и открыл защелки. Через несколько секунд он выбежал на галерею и позвал Руслана.

— Что там? — спросил тот.

— Сам посмотри. Поднимайся скорее!

— С двумя сумками? — язвительно осведомился Руслан. — Не хочешь показать, как это делается?

Он был прав. Теперь, когда Митя точно знал, что в церковь наведывались неизвестные, оставлять деньги без присмотра было бы верхом неосмотрительности. Он наклонился, оценивая расстояние до низа.

— Не вздумай! — заорал Руслан. — Костей не соберешь, мальчишка! Тут метров десять, не меньше.

Митя поколебался еще немного и поспешил к каменной лестнице. Вскоре он и Руслан стояли возле тайника. Всего ящиков было двенадцать. Гранаты ВОГ, РГД-5 и Ф-1. Запалы, приличное количество мин, множество упаковок патронов калибра 12,7 миллиметров и кое-какие другие боеприпасы.

— Армейские, — определил Руслан. — Новье. Недавно из какой-то части вынесли. Скорее всего, прямо со склада. Видишь, пломбы не везде сорваны?

— Но зачем? — изумился Митя. — Разве поблизости идет война?

— Войны идут всегда и повсюду. Не в курсе, сколько вооруженных конфликтов на границах? И не забывай о бандитах — у этих всегда оружие нарасхват.

— Здесь нет оружия. Ни одного ствола.

— А гранаты? — напомнил Руслан. — А мины? Да таким количеством можно целую роту уничтожить. — Подумав, он добавил: — Если пулями не остановят.

— И кто мог принести сюда это добро? — спросил Митя.

— Да мало ли кто… Тропинку от дороги помнишь?

— Помню.

— Ну вот, — сказал Руслан. — Проезжал армейский грузовик мимо, с него сгрузили несколько ящиков, спрятали в тайнике. Дальше вопрос: либо это разовое мероприятие, либо тут оборудован постоянный пункт обмена. В любом случае задерживаться здесь нельзя. — Руслан внимательно посмотрел на друга. — Хозяева этого добра могут явиться сюда в любой момент.

— Вооруженные, — пробормотал Митя.

— Несомненно. Так что лучше убраться отсюда подобру-поздорову.

— Нет.

— Нет?

Руслан посмотрел на Митю еще внимательнее.

— Нет, — подтвердил тот. — Это место принадлежит не им. Так что нечего всякой швали здесь шляться.

— Допустим, — кивнул Руслан. — И как ты собираешься отвадить отсюда торговцев оружием? В полицию сообщишь? Бессмысленно. И опасно. Нам же могут эти ящики и «пришить», понимаешь?

— Да пошли они!

— Не они пойдут, а мы, Митя! По этапу, как говорили в старину. А тут еще деньги воровские, и девушка, которая у нас жила, а потом вдруг пропала. Понимаешь, чем это пахнет?

— Понимаю, — произнес Митя неохотно. — Но это Ларисина церковь. Нужно что-то предпринять.

— Так мы уже предприняли, — сказал Руслан.

— Что?

— Тайник раскурочен? Раскурочен. Кто-то здесь копался? Копался. — В подтверждение своих слов Руслан вскрыл упаковку патронов и щедро просыпал на пол. — Ни один дурак не захочет хранить здесь боеприпасы после такого. Мы уедем, а преступники вернутся, заберут свои ящики и забудут в церковь дорогу. Устраивает тебя такой расклад?

— Не очень, — ответил Митя. — Вернее, совсем не устраивает. Во-первых, тайник могут найти пацаны местные. Хочешь, чтобы их покалечило или поубивало? — Он пристально посмотрел на друга и кивнул. — Вот и я этого не хочу. Да и вообще, не годится вооружать всякую сволочь. Это во-вторых.

— Предложения? — быстро спросил Руслан, не выдвинув ни одного аргумента против.

— Предложение простое. Снесем сюда доски, бумагу, сушняк и подожжем.

— Грохнет же!

— Вот именно, — согласился Митя, усмехаясь. — Но мы к этому времени далеко будем. А бандитам точно не придет в голову еще раз пытать счастья в окрестностях.

— Рискованно, — вздохнул Руслан.

— Это означает «нет»?

— Как раз наоборот, Митя. Твой план принимается.