— Был, конечно, но мало ли что там в запасе у Рун, — проворчал Рен мне в макушку, и медленно погладил по плечу. — Не делай больше таких глупостей, ладно?

Я хмыкнула и несильно стукнула Шута в грудь.

— По-моему я тут главная, не? — беззлобно огрызнулась и тихонько вздохнула, прикрыв глаза.

Равномерный стук сердца под ладонью, почему-то так и оставшейся на груди Рена, успокаивал, дрожь проходила, и минутный приступ слабости — тоже. До меня донёсся негромкий, довольный смешок.

— Как скажешь, госпожа графиня.

В процессе скачки шляпка слетела, поэтому я отлично почувствовала осторожное касание к макушке губ Реана. Промолчала, со сладким ужасом осознав, что от этого простого действа сердце самым пошлым образом затрепетало, как у девственницы на первом свидании. И хочется потереться о плечо Рена, как кошке, и чтобы он почесал за ушком, или погладил затылок… Вот же зараза, а, мелькнула вялая мысль. Но, видимо, все силы ушли на всплеск адреналина и скачку по лесу, потому что не хотелось ни возражать, ни возмущаться, ни шевелиться. Мы ехали по лесу, нос щекотал аромат туалетной воды Шута вперемешку со свежими запахами леса, и мне было просто хорошо и уютно.

— Рен, что с герцогиней случилось? — вспомнила я интересовавший вопрос. — Она больно заторможено вела себя, а где же заламывание рук и убеждение, что всё не так, как кажется?

— Она думала, что с ней император, — невозмутимо пояснил Реан. — По-другому бы ничего не вышло, сама понимаешь, Трилла умная баба.

— Угу… — протянула я, поспешно запретив себе вспоминать не слишком приятную картинку, увиденную в том домике.

Ну тогда понятно, узрев двух императоров, конечно, леди в лёгкий ступор впала. Особенно, наверное, поняв, что кроме неё остальные видят совсем другого человека, есть, от чего растеряться.

— А что ты не хотела, чтобы я увидел, мм? — вкрадчиво поинтересовался Рен, и от мурлыкающих ноток в его голосе моментально стало жарко. — Что-то очень неприличное, моя госпожа?

Тем временем мы выехали на берег озера, к небольшому песчаному пляжику с внушительной корягой, на которой отлично можно посидеть. От немедленного ответа спасло то, что Шут остановился и спрыгнул на землю, протянув мне руки. Я соскользнула с седла, на мгновение снова прижавшись к груди Рена, потом он взял ладонь и потянул к коряге. За эти несколько шагов я связалась с Осирой — надо же узнать, как там Селивер и Илирия. «Ну, как обстановка?» — послала я жизнерадостную мысль. «Рами, не пугай так больше, ладно? — ворчливо отозвалась Башня. — Радимир бы голову открутил, случись с тобой что. Нормально обстановка, император приехал с дочкой барона, сейчас о чём-то беседует с ней, лицо вроде заинтересованное. Рун не видно. Ты сама как?» Я тихонько хмыкнула. «Нормально я. И ничего со мной не случилось, Рад ко мне хорошую няньку приставил, — не удержалась от ехидной реплики. — Отлично, раз так всё. Тогда мы потихоньку домой двигаем, если император будет спрашивать или искать — мне плохо стало, пусть Боуэн со своим даром убеждения объяснит». «Договорились», — легко согласилась Осира.

Пока я разведывала обстановку, Шут устроился на коряге и с возмутительной бесцеремонностью усадил меня к себе на колени, да ещё и обнял двумя руками, сцепив пальцы. Как есть, нахал!

— Так что там с императором? — вернулся Рен к своему вопросу, при этом лицо его оставалось серьёзным, а вот в синей глубине плясали знакомые насмешливые искорки.

Я смерила его взглядом, скрестила руки на груди и покачала головой.

— Верни свой нормальный вид, а. Блондином тебе совершенно не идёт.

Шут усмехнулся, прикрыл глаза и глубоко вздохнул. В одно неуловимое мгновение усики исчезли, а волосы приняли естественный тёмный с белыми кончиками цвет.

— Так лучше? — невозмутимо поинтересовался он, глаза тоже вернули привычный глубокий фиолетовый оттенок.

Неудержимо потянуло запустить пальцы в его шевелюру и совсем по-хулигански растрепать, но я неимоверным усилием воли сдержалась. Нечего авансы давать, и напрасные надежды рождать. Никто ничего мне не предлагал, а если и предложил бы… Ну, не согласилась. Наверное. Так, стоп, подумаю об этом потом, когда вернусь.

— Гораздо, — невозмутимо кивнула и отвернулась, созерцая спокойную гладь озера.

Всё-таки лицо Рена так близко волновало и рождало ненужные сейчас эмоции и желания. Хорошо же сидим, зачем портить момент.

— Я вот не пойму, всё было настолько неприлично, что ты стесняешься говорить, или на самом деле ничего не было и просто дразнишься? — задумчиво изрёк слуга, и его подбородок опустился на моё плечо.

Тёплое дыхание Рена защекотало щёку, а ещё подумалось, что его губы слишком близко от моего лица. Слишком. И подайся он чуть вперёд, получится поцелуй. Пусть и такой целомудренный.

— А тебе на самом деле интересно узнать? — удержаться от улыбки я не смогла. — Или тоже дразнишься?

До меня донёсся тихий смех.

— Неа, неинтересно, — легко признался Шут. — Просто нравится дразнить тебя, моя госпожа.

Мы затихли, на юбку спланировал листок с дерева, принесённый порывом ветерка. Я наслаждалась звуками леса и тишиной между нами, которую не хотелось нарушать. Молчать вдвоём, оказывается, тоже здорово, уютно и приятно. Через какое-то время Рен вдруг отстранился и развернул меня спиной к себе.

— Что ты… — я встрепенулась, но договорить мне не дали.

— Шшш, — перебил он, и я почувствовала, как его пальцы коснулись головы. — Позволишь просьбу, Рами? — в его голосе не слышалось привычных уже ироничных или ехидных ноток.

— Мм? — отозвалась я, чуть откинув голову — Шут начал неторопливо расплетать собственное творение, а я не возражала.

Голова от шпилек уже чесалась, всё-таки, длинные волосы не всегда удобно.

— Не стригись, когда вернёмся. Пожалуйста.

Он действительно просил. Не требовал, не провоцировал, а просто просил. Совершенно нормальным, обычным глубоким голосом. Я растерянно замерла, сердце забилось чаще, а пальцы бессознательно затеребили оборку на юбке. Вот что ответить?

— По крайней мере, пока в силу обстоятельств мы будем проводить время вместе, — добавил Рен, и в его словах проскользнули весёлые нотки.

— Аааа… Л-ладно, — не скажу, какие мысли тут же полезли в голову от его последних слов.

Хорошо, что Печать передаёт только сильные эмоции, и мои мысли остаются при мне. Слова Шута тут же повернули раздумья в сторону возвращения и вопроса моего проживания. Как Радимир отнесётся к тому, что мне придётся жить в одном доме с Реаном? Учёл ли он этот момент, когда придумал финт с Печатью? Или на что-то рассчитывал, в процессе этого задания? Я нахмурилась, углубившись в размышления. На что, спрашивается? Что по возвращении откажусь от Мага и вернусь к нему? Или случится что-то, что изменит моё отношение к Раду? Кто бы подсказал, кто бы помог разобраться в мотивах шефа… А скоро с ним лицом к лицу разговаривать, ведь наверняка поднимет тему Селивера и того, где я была тем вечером. Ничего не могла поделать, по телу пробежала прохладная дрожь, и я обхватила себя руками, постаравшись справиться с нахлынувшим беспокойством. Радимир будет точно в ярости, и мне очень не хотелось узнавать, на что способен злой Император. Вот почему все отдыхать пойдут, а я разбирайся с приревновавшим шефом, официально не имеющим никакого права отчитывать меня за то, что провела ночь с другим мужчиной?!