уже осень 175 года. Там, в Александрии, он пробыл до апреля 176 года и выдал замуж свою четвёртую дочь 16-лет-нюю Корнифицию за нового префекта Египта Марка Петрония Суру Мамертина.

Поскольку Петроний был всадником, его дети не могли претендовать на престол. Видимо, в этом и состоял расчёт императора.

В Египте собралась вся императорская семья, включая Фаустину. Видимо, домочадцы прибыли в Александрию по морю.

В Египте Марк также сжёг архивы наместника, а из репрессированных нам известен только бывший префект Египта Гай Кальвизий Стациан. Ещё 26 октября 174 года он занимал должность (CIL HI Suppl. 12048), а после окончания срока, очевидно, остался в Египте и поддержал Кассия. Теперь Марк отправил Кальвизия в ссылку на один из островов Средиземноморья [Дион Кассий. Римская история 72, 28].

Император находился в путешествии, но не бросал управление Империей. Его друзья и выдвиженцы продолжали получать важные назначения на посты, которые должны были обеспечить безопасность Рима.

Например, Гельвий Пертинакс получил управление Нижней Мёзией (176–177 гг.). Он определённо вернулся в Европу, ведь война там была окончена лишь формально и могла вспыхнуть снова в любой момент. Она, собственно, и вспыхнула, ведь назначение Пертинакса было вызвано гибелью в бою легата Нижней Мёзии (175–176 гг.), знаменитого воина Марка Макриния Авита Катония Виндекса. Насколько мы знаем, Виндекс был последним римлянином такого высокого ранга, погибшим в Маркоманнских войнах. К сожалению, мы не знаем, что там случилось, но поражение римлян было серьёзным, ведь гибель легата провинции была делом весьма редким и свидетельствовала о разгроме значительной части воинских сил провинции.

Марк Валерий Максимиан был назначен прокуратором Нижней Мёзии в помощь Пертинаксу. Этот отчаянный рубака, видимо, не очень хотел заниматься финансовыми делами, хотя и понимал необходимость прохождения всей служебной лестницы. Он не торопился в свою провинцию и нашёл-таки ещё одно приключение. Во время возвращения из Сирии со своей вексилляцией германских всадников Максимиан узнал о разбойничьем гнезде в Родопах. Там, на границе Македонии и Фракии скрывались банды разбойников племени брисеев, очевидно, действовавшие со времёни похода костобоков. Максимиан немедленно бросился туда и разгромил разбойничьи гнёзда, после чего, с чувством глубокого удовлетворения отправился в Томы.

Марк Дидий Юлиан после консулата получил пост наместника Далмации, которая со времён нашествий 167–170 гг. была переполнена разбойничьими бандами из германцев, славян и местных молодцов.

Гай Веттий Сабиниан Хоспес в награду за преданность во время кризиса был назначен консулом-суффектом 176 года. Его вексилляция в Италии была расформирована. После этого он стал проконсульским куратором Путеол, а затем находился на посту куратора храмов.

Ещё скажем, что именно в эти годы начиналась взрослая жизнь и карьера двух будущих известных историков — Мария Максима и Диона Кассия.

Луций Марий Максим Перпетуй Аврелиан, вероятно, происходил из Африки. Вряд ли его семья была сенаторской, однако сам он прошёл вполне сенаторскую карьеру. Его отцом был прокуратор одной из галльских провинций Луций Марий Перпеуув. У Максима был брат и племянник, которых звали так же, как и его отца. Сыном же самого Аврелиана был консул 232 года Луций Марий Максим.

Максим, предположительно, родился около 155 года. Его карьера началась в 174 году, когда он стал Quattuorvir viarum curandarum. На следующий год Марий Максим стал военным трибуном XXII Primigenia p. f. легиона в Могонциакуме в Верхней Германии.

Луций Клавдий Кассий Дион Кокцейан, более известный как Дион Кассий родился между 155 и 164 годами в Никее, втором по величине городе провинции Вифиния и Понт. Отец Диона, Кассий Апрониан, был при Марке Аврелии наместником Далмации, а при Коммоде — Киликии (181 г.); возможно, он был консулом-суффектом. Существует предположение, что Дион был внуком по материнской линии известного оратора, писателя и философа Диона Хрисостома. Представители рода Кассиев занимали видное положение в Никее. В Никее Дион получил хорошее риторическое образование. К сожалению, его ранняя карьера неизвестна, но в 180 году он уже был в Риме. Дион был выходцем из сенаторской семьи, поэтому должен был начать карьеру вигинтивиром, а затем военным трибуном в легионе. Вряд ли он был в Германии или на Дунае. Обычно, выходцев из грекоязычных провинций направляли в восточные легионы.

Пока будущие римские историки набираются опыта, мы вернёмся к более крупным фигурам.

В апреле 176 года императорский двор отплыл из Александрии в Антиохию. На этот раз Марк заехал в столицу Сирии, объявил там всеобщую амнистию и устроил игры.

Дальше поезд поехал по суше. Марк и его семья проехали через Киликийские ворота и в сотне километром оттуда в деревушке Галала недалеко от Тианы вдруг умерла 45-летняя императрица Фаустина. Дион Кассий приводит в качестве причины ревматизм или «какую-то иную причину». Возможно, он намекает на самоубийство Фаустины, запятнаной связью с Кассием, но вряд ли с этим можно согласиться.

Есть предположение, что Фаустина была вновь беременна и возможно что-то пошло не так, ведь это была бы уже 12-я или 13-я беременность императрицы.

Для Марка смерть жены была тяжёлым ударом, именно и почти только она занималась всеми семейными делами, она была единственной женщиной Марка, скорее всего, он её искренне любил.

Марк переименовал Галалу в Фаустинополь и основал на её месте колонию ветеранов. Он обратился к сенату с просьбой об апофеозе Фаустины, и она была обожествлена.

Продолжив путешествие, Марк встретился в Смирне с Элием Аристидом, был посвящён в Элевсинские мистерии и в октябре вернулся в Италию, претерпев страшный шторм в Ионическом море.

Он вступил в Рим 27 ноября 176 года, извинившись перед римлянами за долгое отсутствие. Действительно, император не был в Городе со 169 года.

Дион рассказывает, что народ кричал Марку и показывал на пальцах «восемь», одновременно напоминая ему о годах отсутствия и требуя за каждый год по золотому. Марк улыбнулся и распорядился выдать всем присутствовавшим по 8 ауреусов. «И он этим не ограничился, но всем задолжавшим в императорскую казну и государственное казначейство простил все долги за сорок пять лет, за исключением пятнадцати лет при Адриане, и приказал сжечь на форуме все записи, относящиеся к этим долгам» [Дион Кассий. Римская история 72. 31].

Это прекрасно, но рост долгов и сжигание долговых расписок говорит нам, более искушённым в экономике, о начале экономического кризиса Империи. За годы Парфянской и Маркоманнской войн Рим понёс огромные расходы, которые никак не компенсировались. Траян когда-то вбросил в экономику Империи 150 тонн дакийского золота и тысячи рабов, чем окупил расходы на войну и милитаризацию. У Марка никаких прибылей в Маркоманнской войне не было, только потери и разорение. Финансовая нагрузка