– Какая во всем этом связь с моей пригодностью?

– Об этом чуть позже. Другое ваше достоинство, отнюдь не менее существенное, вы – танатор. Умеете бороться, летать на летнях-монокрылах, пользоваться различными машинами и механизмами. Вы были, если можно так выразиться, самой надежной упаковкой для нашей посылки.

– Упаковкой? – вздрогнул Даниель. Цифры на дисплее медицинского аппарата резко изменились. – Прежде чем я получил разрешение покинуть Гладиус, меня несколько раз исследовали и не обнаружили ничего, никаких имплантатов памяти!

– Потому что у вас их и нет. По крайней мере в общепринятом значении этого слова. И тем не менее вы переносили информацию.

– Как?

– В митохондриях клеток. Взгляните, – сказал Кобальг. Перед глазами Даниеля всплыло изображение. Его заполняли странные овальные объекты. Это внутренняя часть клетки, а линии – эндоплазмоидные ретикулы. А вот это – митохондрии. Органеллы клетки, имеющие собственную нить ДНК, контролирующие синтез определенной группы белков. Не стану вдаваться в детали технологии. Идея такова: отправитель кодирует сообщение в виде цепочки ДНК. Присаживает эту цепочку к митохондриевой ДНК небольшой группы клеток курьера. Получатель извлекает эти клетки, размножает их, а затем заставляет ДНК митохондрий работать. Образующиеся белки являются сутью информации, надо только уметь её прочитать.

– Иначе говоря, все время ЭТО находилось во мне… – проворчал Даниель.

– Совершенно верно. Мы использовали процесс восстановления вашего организма для того, чтобы встроить в него нашу посылку. Данные были упрятаны в тканях вашей руки и ноги. Здесь мы активируем только те, что были в руке. Остальное используют уже в «Нулевой базе».

– Вы считаете, что Доминии неизвестны такие методы? Ведь там занимаются генетикой несколько столетий.

– Может, известны, а может, и нет. Главная трудность проекта состояла не только в том, чтобы придумать этот фокус и синтезировать соответствующие цепочки ДНК. Необходимо было осуществить это так, чтобы помеченные информацией клетки ничем не выделялись в организме курьера, чтобы их метаболизм был идентичен метаболизму здоровой ткани.

– Зачем вы мне все это говорите? Я полагаю, такая технология – один из наиболее охраняемых наших секретов.

– Как и достижения наших инженеров, позволяющие вести борьбу с коргардами, – снова включился в разговор Северс. – А также операция по введению в форт полковника Риттера. Капитан Бондари, раз вас сочли заслуживающим доверия в тех вопросах, можно было довериться и в этом. Вы думаете, ДБ оставил бы вас в покое, если б у вас не было «крыши»? Мы фабриковали рапорты, касающиеся вас, сделали так, что вас контролировали только в удобные для нас моменты и так далее. Когда охранять вас дальше стало невозможно, вы получили приказ лететь на Гольбайн.

– Паццалет…

– Да. Он занимался охраной и переброской наших людей. До последней минуты… Пока не был раскрыт. Вы знаете, как он погиб? Он не распрощался с жизнью впустую. Дал вам время на выздоровление. Обеспечил максимально долгое пребывание на Гладиусе. С Семирамиды мы могли вытащить вас незаметно только перед самой бурей. Вам необходимо было её дождаться. Таковы факты. А раз уж на защиту вашей личности затрачено столько усилий, то почему бы не доверить вам и другие секреты?

– Вы хотите сказать, полковник, что не нашли более простого способа для пересылки данных?

– Нашли, – спокойно сказал Кобальг. – Но соляры обнаружили наших курьеров, потому что это были слишком простые способы. Кстати, неужели вы действительно не догадываетесь? Все аргументы, которые только что привел полковник Северс, реальны. Но есть ещё один, самый существенный… Ну что ж, уверен, вы знаете…

Даниель не сводил с него глаз.

– Дело в коргардах? В том, что я пережил Каллагейм и, быть может, совершил путешествие через гиперпереход, да? Дело в том чертовом сочетании ста характеристик, верно?

– Да, капитан Бондари, – сказал Северс. – Вся суть именно в комплекте характеристик.

– Меня вышлют за Риттером? В базу коргардов? С помощью захваченной машины?

– Если вы согласитесь, да.

Они молча следили за копающимся у аппарата Кобальгом.

– Я загнал туда Риттера, – после минутного молчания сказал Даниель. – И я его оттуда вытащу. Обещаю.

– Состояние готовности! Состояние готовности!

Даниель резко сел на постели. Из-за двери кабины доходили крики, топот и тот же, что в комнате, гудящий голос:

– Состояние готовности!

Экран осветился, заняв весь потолок кабины. Перед глазами Даниеля раскинулась картина космической битвы.

По экрану двигались астероиды – маленькие осколки и каменные планетки с острыми краями и неправильными формами. Между ними скользили космолеты.

Даниель узнал стройные формы гладианских охотников, тупые морды переоборудованных в боевые корабли транспортных машин, растопыренные щупальца миноносцев. По обеим сторонам дрались одинаковые машины – это лояльная новой власти гладианская армия атаковала позиции бунтарей.

Бой шел на границе пояса астероидов. Корабли повстанцев, управляемые копиями мозгов Скульпторов Пространства, умело использовали естественную защиту. Юрко шмыгали между планетками, укрываясь в их тени, неожиданно выскакивая и нападая на космолеты противника. Вакуум прошивали окруженные маскирующими полями торпеды, прорезали лазерные залпы, раскаляющие космическую пыль, плыли стада «разумных» боевых автоматов.

Нападающие скорее всего не намеревались уничтожать базу. Они хотели её захватить.

– Внимание, солдаты! – Даниель узнал голос полковника Северса. – Мы получили кодированное сообщение с «Нулевой базы». Центр атакован превосходящими силами противника. Сейчас битва идет в первой буферной зоне базы, но если в бой вступят солярные силы, его результат предрешен. В соответствии с гармонограммой мы должны дойти до «Нулевой» через семьдесят часов. Объявляю боевую тревогу!

Даниель молча смотрел на экран. Боевая тревога. Это ещё ничего не значило. «Адриан» мог вступить в борьбу, с таким же успехом мог перейти на другую трассу, свернуть наружные антенны, погасить все на борту и обойти поле боя так, как это делали тысячи других астероидов. Однако солдаты обязаны быть готовыми к бою. А если так…

Даниель охнул, когда соединительный наконечник бортового компьютера пробил ему кожу. Он соединился с сетью, запустил активирующую программу и спокойно ожидал, когда заработают все внедренные системы, управляемые боевым сопроцессором. Одновременно пытался связаться с руководством. Генерируемое в его мозгу изображение узла связи представляло собой привлекательную брюнетку, сидящую за огромным столом. Мультик был приготовлен не лучшим образом – виртуальная секретарша пошевелила челюстью так, будто несколько часов выполняла роль щипцов для колки орехов.