Я убеждена, что исцеляет именно подлинная, чутко подстроенная, заслуживающая доверия и полная уважения связь, и это не то, что терапевт может достать из кармана, как некие другие виды вмешательств. Таким образом, я больше доверяю потребностям и реакциям, органично возникающим в ходе терапии, а не тем, что применяются по протоколу.

Вот что испытала я сама, когда психотерапевт восстанавливал хорошее материнство со мной. Ощущаемая мной потребность в восстановлении хорошего материнства поднялась из глубин внутри меня, когда я в течение нескольких лет работала с другой ранней травмой. Как сообщали другие, там, где в сердце должна была быть мать, ощущалась пустота. Когда я дала понять своему терапевту, что я хочу, чтобы она заменила мне мать, вначале она особого желания не выразила. (Это противоречит так многому из нашей профессиональной подготовки.) Но затем она отреагировала так, как подсказывало ее сердце, и действительно раскрылась для меня. Она не предлагала обнимать меня (а я никогда не просила), но она не боялась прикосновений, что действовало на меня самым исцеляющим образом. Думаю, что наш самый глубокий контакт происходил во время того, как мы подолгу смотрели друг другу в глаза. Связь проходила через глаза и входила напрямую в мое сердце. Для меня это был великий опыт, и эта связь (которую я внутренне усиливала) со временем привела к тому, что я реорганизовала все свое понимание себя и жизни. Это дало мне шанс пережить существенные элементы, которые я упустила, что позволило моему развитию двинуться вперед семимильными шагами. Думая об этом позднее, могу сказать, что самым важным элементом в этой терапии был тот факт, что самым осязаемым и реальным образом я чувствовала себя любимой.

Когда терапия проходит хорошо, мы растем и развиваем новые качества. Люди, поклявшиеся отказаться от уязвимости, могут научиться терпеть уязвимость настолько, чтобы реально кому-то открыться. Вот пример прогресса, которого может добиться человек с самодостаточным типом привязанности, работая с психотерапевтом.

Установка самозащиты состоит в том, чтобы никого не впускать в свою жизнь. Это – оборона против боли возможной потери. Человек с самодостаточным типом привязанности сделал вывод, что любовь не придет, так что лучше ее не желать. Любое проявление тепла и симпатии расшатывает эту установку.

Терпеливый и настроенный на клиента психотерапевт в конце концов найдет способ сделать так, чтобы тот почувствовал, что его видят и понимают, расплавляя защитную броню.

По мере того как клиент начинает переносить все более тесный контакт, на поверхность поднимается подавленная жажда и сражается с прежней обороной. Сейчас послания «стой» и «иди» существуют одновременно с присутствующей двойственностью.

В связи с тем, что жажда так долго подавлялась, прорывается она с большой силой. Несомненно, она достаточно сильна, чтобы растопить сопротивление, оставляя клиента с чувством беззащитности и уязвимости.

Чувство уязвимости и эмоциональной зависимости могут разбудить невероятно огромную тревогу. Это то, чего человек с самодостаточным типом привязанности научился избегать любой ценой.

Если со страхом разобраться, начинает формироваться большая степень привязанности, и терапевт становится очень важным для клиента. Выносить это клиенту часто бывает трудно. Терапевты уезжают и доступны ограниченное количество времени. Взрослая часть клиента это понимает, но пробужденная потребность в привязанности младенца выходит далеко за пределы часа в неделю. Поглощенный чувствами младенческого себя, клиент может чувствовать, что присутствие психотерапевта – это для него вопрос жизни и смерти. Когда терапевт уезжает, в таком состоянии клиент может бояться, что терапевт не вернется или, возможно, не беспокоится о нем подобным образом.

Даже с чувством незащищенности, клиент все больше способен воспринимать и наслаждаться предлагаемой заботой, испытывая благодарность и удовлетворение.

По мере того как связь между терапевтом и клиентом продолжает укрепляться, она становится более прочной и жизнестойкой. Прерывание отношений (отпуск, непонимание) переносятся легче, и клиенту требуется все меньше утешения.

Со временем и при постоянной позитивной реакции клиент начинает ощущать себя все более уверенным и достойным и приучается просить желаемое. Это положительно влияет на самооценку и другие отношения.

Присутствие фигуры привязанности, а также добрые чувства, образующие отношения, становятся частью души и внутренней структуры клиента. В отношениях надежной привязанности этот человек становится частью вашего сердца.

Несмотря на то что я описываю самодостаточный стиль привязанности, который начинается с защитной изоляции, именно изоляция не всегда очевидна. Раны привязанности могут оставаться долгое время скрытыми. Проходящий через все эти стадии клиент может иметь комфортные и близкие дружеские отношения, не будоражащие и не имеющие необходимой силы, чтобы исцелить лежащие под поверхностью травмы привязанности. Взрослый с самодостаточным типом привязанности может даже состоять в стабильном браке, длящемся десятилетиями, но он достаточно дистантный для того, чтобы раскачать лодку привязанности. Хотя я описала этот процесс в контексте близких терапевтических отношений, похожие стадии могут встречаться с любой потенциальной фигурой привязанности, которая постоянно присутствует и поддерживает эту эволюцию.

У людей с озабоченным (беспокойным) типом привязанности прогрессия будет иной. Система привязанности не только не нуждается в пробуждении, она всегда «включена на полную катушку». Она одержима связью, зациклена на ней. По мнению Дайан Пул Хеллер, задача здесь состоит в том, чтобы принять предложенный контакт таким образом, чтобы достичь состояния удовлетворения. Несмотря на то что люди с этой стратегией привязанности всегда ищут связи, они гонят от себя или не замечают предлагаемую им связь, так что их голод привязанности не притупляется, и они остаются в состоянии повышенной тревожности. Они напоминают беспокойного ребенка, расстроенного настолько, что он не может принять утешения. Огорчение встает на пути приятия. И вновь подстройка, постоянство, терпение и поиск способа заставить этого клиента «почувствовать, что его чувствуют», и принять заботу (как в терапевтических отношениях, так и других значимых отношениях) крайне необходимы. Со временем эти чувства позволят человеку прийти к заслуженной надежной привязанности.