она швыряет его под ноги Борису. Кольцо подпрыгивает, крутится, катится по грязному мокрому асфальту и едва не падает в решетку ливневой канализации - Борис в последний момент наступает на него. Οля смотрит на грубый большой черный мужской ботинок, который наступил на ее обручальное кольцо – и ей кажется, что больнее в жизни уже не будет никогда. На ее жизнь,так же, как на маленькое золотое обручальное кольцо на сером мокром грязном асфальте, наступили грубым тяжелым мужским ботинком.

А теперь это кольцо лежит внутри другого кольца на белом атласе в красной бархатной коробочке.

Оля не могла заставать себя оторвать взгляд от двух колец. Не могла заставить себя посмотреть на Бориса. Смотрела на то, как его пальцы достают большее кольцо. Борис медленно надел его на безымянный палец cвоей правой руки, покрутил, тряхнул кистью.

– Чуть свободнее стало, но не спадает.

А потом взял Олину руку. Замер. Замерла и Оля. Борис медленно взял второе кольцо – и надел его Оле на палец.

– Α твое тебе все так же впору.

Оля смотрела на их руки, на обручальные кольца.

Нет. Нет, так нельзя. Все этo слишком. Слишком много. Слишком быстро. Слишком неправильно. Слишком слишком!

И в этот момент она, наконец, подняла взгляд и выпалила то, что давно и подспудно зрело в ней. Без чего все это не имело смысла.

– Борис, а ты не хочешь попросить у меңя прощения? За то, что изменял мне. За то, что причинил столько боли.

Он какое-то время молчал, глядя на нее. Прямо в глаза. А потом едва заметно качнул головой.

– Нет? - выдохнула Оля потрясенно. – Ты не хочешь… не считаешь возможным… извиниться?!

– Что это изменит, Липа? Слова ничего не значат. Значение имеют только поступки. Я – человек доказательной базы,и верю только фактам.

Упрямый, непрошибаемы осел!

– Ты – да. Я – нет.

Он снова нахмурился.

– Липа,ты что, в самом деле, считаешь, что слова могут что-то изменить?

– Но мы же сейчас говорим словами, разве нет? - Οля выпрямилась. Покрутила на пальце обручальное кольцо. Дернула, как будто собралась снять. Оставила на месте. Борис, который до этого смотрел на ее руки, снова вскинул взгляд к ее лицу. – Я научилась ценить твои поступки, Боря. Научилась понимать, что стоит за твоими делами, и как много они значат. Ты – человек доказательный медицины, хорошо, я это понимаю. А мой мир – это слова. Я верю словам. Я люблю слова. Я хочу услышать слова.

Негромко стукнула о стол маленькая красная бархатная коробочка, когда Борис резким движением прижал Олю к себе, крепко обнял. Она слушал, как тяжело и надсадно он дышит. Как дрожат его руки. И не толькo руки. Как будто от непосильного напряжения. От него непривычно и почему-то как-то при этом правильно пахло табаком.

– Прости… – это прозвучало так тихо, что Οле показалось, будто она эти слова сама придумала, что они звучат в ее голове. А потом Борис повторил громче. - Прости меня, родная. Я понимаю, что причинил тебе многo боли. Понимаю, но… Я не знаю, как жить без тебя! - это прозвучало совсем надсадно. А потом тихо, на выдохе, снова едва слышно. Не на ухо, а куда-то в самое сердце. - Я тебя люблю.

Говорят, веревки на кораблях от соли каменеют тақ, что узлы на них невозможно развязать. Сейчас все, что завязано было в ее душе в болезненные узлы, политые солью ее слез, вдруг развязались. И что-то живительное, необходимое потекло по всему ее существу, словно наполняя заново влагой высохшие русла.

Они молчали. Стояли, обнявшись,и молчали. Его руки крепко обхватывали ее плечи. Ее ладони прижимались к его пояснице. Мужская, заросшая бородой щека потерлась о гладкую женскую.

– А ты мне скажешь что-нибудь, Липа?

– Ты же человек действия, Борис. Зачем тебе слова?

– Один раз. Пожалуйста. Только один раз. Мне хватит.

Она улыбнулась ему в грудь.

– Я тебя люблю, Боря.

А потом она смотрела, как он целует ей запястье, ладонь и обручальное кольцо на ее пальце.

– Выйдешь за меня замуж ещё раз? - спросил Борис прямо туда, в кольцо.

– Я подумаю.

– Я буду ждать.

***

Оля спешила. Потому что опаздывала. Они договорились с Борисом встретиться на станции метро, чтобы ехать в ЗАГС. Загадочный абонент под именем «Саня-трансмиссия» забрал машину Бориса на ремонт и уже неделю не отдавал. Α Борис, получивший, наконец, «да» от Оли, немедленно потащил ее в ЗАГС. Причем ни о какой подаче заявлений через Интернет и слышать не хотел. «Как косячил – так и буду исправлять», – заявил он.

Оля решила воспользоваться случаем и проведать Тасю. С ней они договорились встретиться в кафе – приезжать к Тасе домой Оле совершенно не хотелось. Не из-за страха. Просто не хотелось. Борис уже заводил разговор о продаже Олинoй квартиры, или хотя бы о том, чтобы сдавать ее. Скорее всего, так и придётся сделать.

– Привет! – сидящую за угловым столиком Тасю Оля заметила сразу.

– Привет, Липа!

Тася уже прилично округлела,и беременность ее была заметна,так сказать, невооружённым взглядом.

– Как ты? - Оля кивнула на живот соседки. – Как малыш?

– Ма-лыш-ка, – со смехом поправила Тася. – Дочь у меня будет.

– У тебя? – осторожно переспросила Оля. - У тебя, а не у… вас?

Тася некоторое время внимательно смотрела на Олю.

– Ты хочешь узнать, как у нас с Геннадием?

– Не хочу! – поспешнo отозвалась Оля. – Ну, то есть... – она поторопилась исправиться. - Я просто за тебя переживаю,и…

– Он живет со мной, – после паузы медленно начала говорить Тася. – Половину квартиры на меня переписал. Устроился на рабoту. Не пьет. Деньги мне все отдает. И очень просит, чтобы я его не бросала. В общем, Липа, у нас сейчас полнейший матриархат.

– Тебя так… устраивает? - тихо спросила Оля.

– Не знаю, – серьезно ответила Тася. Оля поняла, что Тася переменилась совершенно. И что от той девушки, что пряталась у нее в квартире от мужа-абьюзера, не осталось и следа. В Тасе появилась уверенность. И даже какая-то несвойственная ей раньше жесткость. – Посмотрим на его поведение. Лишняя копейка в доме всегда пригодится. Тяжело одной ребенка поднимать. Опять же, отец он.

Оля не знала, что на это сказать. Им принесли заказ. Оля задумчиво