И все стало как прежде.

Люди снова стали похожи на людей. Столы – на столы. Кружки – на кружки.

А спустя всего пару минут после того, как Корнстон вновь оказался в привычном для людей измерении, Рейво Кюйт оказался в центре толпы почитателей его таланта, стремящихся лично выразить мастеру свое восхищение.

– Что это было, господин фокусник?

– Расскажите, как вам это удалось?

– Это был сон?..

– Гипноз?..

– Вы повторите это снова?

– Что это было?..

Если бы не Элор Болгер, решительно вставший на его защиту, Кюйт рисковал оказаться не раздавленным, конечно, но изрядно помятым.

Благодаря своему крепкому телосложению, привычке таскать мешки с мукой и умению работать плечами, Тамо Ваар протиснулся сквозь обступившую фокусника толпу. Схватив Кюйта за руку, мельник-поэт затряс ее с такой энергией, словно всерьез вознамерился оторвать.

– Впечатлен! – горячо и громко говорил он при этом. – Всецело впечатлен и неистового восторга полон! То, что вы показали нам сегодня, – это самое яркое переживание в моей жизни! Ни с чем не сравнимое и ничем не затмеваемое! Выйти из своего привычного состояния – не об этом ли мечтает истинный поэт! Я непременно опишу все свои впечатления! В стихах! В величественных одах! В поэме, мабарах!.. Если вы не возражаете, свой следующий сборник я посвящу вам!

– Ну, что вы, – смущенно потупил взгляд Кюйт. – Есть люди куда более достойные…

– Ни в коем разе! – импульсивно взмахнул свободной рукой Тамо. – Поверьте! Мне! Я – поэт! Я! Знаю! Что! Говорю!

Ошеломленный столь энергичным напором, Кюйт попятился, но тут же уперся в стол.

– Ну, в общем, сам напросился, – произнес над ухом фокусника Болгер. Насмешливо, но не глумливо. Даже с некоторой долей сочувствия.

– И что мне теперь делать? – покосился на Болгера Кюйт.

– Грандиозно! Неподражаемо! Мегапоразительно!.. – будто в экстазе кричал Тамо Ваар, продолжая при этом что было сил трясти руку Кюйта.

– Как насчет того, чтобы исчезнуть? – предложил Болгер.

– Как это? – не понял Кюйт.

– Ну, я не знаю, – пожал плечами боец. – Можешь просто раствориться в воздухе. Или пропасть в клубах дыма.

– Издеваешься?

– Почему? Ты не можешь это сделать?

– Могу. Но не здесь и не сейчас. Любой трюк требует подготовки…

– И узрел я мир, каким он был в первые минуты!..

– Он бредит, – недовольно поморщился Кюйт, не оставляя безуспешных попыток избавиться от экзальтированного мельника.

– Нет, он еще только разминается, – усмехнулся Болгер. – Когда мой отряд стоял гарнизоном в городке на корме, я имел возможность наблюдать за тем, как создает свои вирши поэт Таркус. Зрелище, скажу я тебе, не для слабонервных.

– В каком смысле?

– Скоро сам увидишь.

Кюйту послышалась угроза в словах Болгера.

– Но я не хочу этого видеть!

– Тогда сделай что-нибудь.

Быстро глянув по сторонам, фокусник оценивал диспозицию. В принципе, ситуация была не настолько уж плоха. Сбившись в толпу, люди друг другу закрывали обзор. Длинные столы лишали их маневренности. Можно было попытаться провести простейший трюк с исчезновением. Правда, если трюк не удастся, фокусник основательно подмочит свою репутацию. И тем не менее следовало рискнуть.

Запрокинув голову и закатив глаза, Тамо Ваар бормотал, будто в забытьи:

Болгер был прав – нужно что-то делать. Кюйт не собирался становиться заложником своих поклонников.

– Зачем ты надел плащ поверх парадной формы? – спросил Кюйт у Болгера.

– Он мне нравится, – ответил боец. – Я отдал за него одиннадцать аль-алларов.

Плащ и в самом деле был хорош. Темно-синий, расшитый разноцветными шелковыми нитями по краям, с шитым золотом высоким стоячим воротником.

– Взмахни широко левой полой, когда я скажу «Хоп!», – заговорщицки подмигнул Болгеру Кюйт.

Болгеру не нужно было повторять дважды. Он и сам знал толк в розыгрышах. И не прочь был подыграть другому.

Кюйт схватил со стола кружку и выплеснул ее содержимое – кто знает, что в ней было, но уж точно не отрава – в лицо Тамо.

Мельник на полуслове оборвал свое камлание и замер с разинутым ртом, глядя на фокусника так, будто тот скинул вдруг с себя всю одежду и предстал пред ним в первозданной наготе. Тамо был растерян. Тамо недоумевал. Он не мог понять причину, заставившую его кумира совершить столь экстравагантный поступок. А потому и не мог дать справедливой оценки его действиям.

– Держи! – Кюйт сунул Тамо в руки пустую кружку.

Мельник машинально схватил ее свободной рукой.

– Держи крепче! – приказал Кюйт.

Почувствовав, что кружка выскальзывает у него из руки, Тамо поймал ее второй рукой. Отпустив при этом запястье фокусника.

– Хоп!

Кюйт подкинул в воздух горсть золотых искр, которые начали с треском взрываться.

Взгляды всех присутствующих невольно обратились вверх.

За исключением Болгера, который знал, что ему нужно делать.

Офицер взмахнул полой плаща. Кюйт нырнул под плащ и, укрытый им от посторонних глаз, по-мышиному юркнул под стол.

На четвереньках пробежав вдоль стола, он выглянул наружу, не увидел ничего, что могло бы помешать его замыслу, выбрался на открытое пространство, пригнувшись, преодолел короткую дистанцию до следующего стола и, спрятавшись под ним, перевел дух. Тут его уж точно не станут искать. А ежели и обнаружат случайно, это уже сойдет за трюк с перемещением.

Пробираясь под вторым столом, Кюйт прихватил оброненную кем-то желтую кепку с широким козырьком и гербом города на высокой тулье.

Никем не замеченный, он выбрался с другой стороны стола, натянул на голову кепку, засунул руки в карманы кардигана и с беззаботным видом зашагал к офицерскому столу. На данный момент это было единственное безопасное место, где его не станут преследовать оголтелые поклонники.

Увидев Кюйта, капитан поднялся ему навстречу.

– Примите мои поздравления, господин Кюйт! – Ван-Снарк обеими руками схватил руку фокусника и как следует встряхнул ее. Фокусник невольно поморщился, вспомнив, как тряс его руку поэт. – Честно говоря, когда мир вокруг начал меняться, причем далеко не в лучшую сторону, я был уверен, что на палубе начнется паника!

– Люди оставались спокойны потому, что были уверены, что им ничто не угрожает, – ответил Кюйт. – Зато мне теперь угрожает толпа почитателей. – Он взглядом указал в ту сторону, где Элор Болгер пытался убедить наседавших на него людей, что понятия не имеет, куда подевался фокусник. – Вы не поверите, но они требуют повторения.