У отца по его же словам вчера таких желаний было целых два. А вдруг… Ох, страшно-то как!

– Нет, хватит с меня всего этого, – прошептала девочка себе под нос. – Пусть поскорее Ирис возвращается и разбирается, зря ее этому учили, что ли? А мне пора сматываться отсюда. Муська, Муська, кис-кис-кис!

Кошка наверняка давно смекнула, что в квартире неспокойно, и спряталась на всякий случай в самом укромном местечке. А таким местом как раз и была Ветина кровать-тахта, тяжелая, впритык к стене. Но сколько девочка ни звала, Муська не появилась. Вета легла на живот и сама облазила все углы под кроватью – пусто.

Это было странно. И тревожно. Общительная кошка всегда спешила на хозяйский зов, если, конечно, не предавалась глубокому сладкому сну. Пришлось все же выйти из комнаты, обследовать прихожую, гостиную, заглянуть в комнату родителей. Под конец девочка зашла на кухню – вдруг Муська раскрутила маму на второй ужин. Но и у мисочки в углу кошки не оказалось.

Мать стояла у плиты спиной к двери, но словно бы почувствовала, что дочка тут, обернулась. Лицо расстроенное, грустное.

– Веточка, готова? Молодец, садись за стол, я все подам.

– Мама, где Муська? – спросила Вета.

– Муська? – нахмурилась мать. – Ну, она мне не докладывает, куда идет. Думаю, испугалась всего этого шума и нашла себе убежище.

Вета невольно потерла саднящую щеку. Да уж, когда отец ей врезал, шум был еще тот.

– Я все места проверила, ее нигде нет!

– Может, ты сперва нормально поешь?

– Нет, мама, мне нужна Муська! Прямо сейчас!

Кажется, мать прониклась или испугалась, что у дочери случится нервный срыв. Еще десять минут они обследовали квартиру вдвоем, причем мать помахивала в воздухе куском жареной куриной печенки. Стало ясно, что кошки в квартире нет.

– Ничего не понимаю, – сказала мама. – На окнах сетка, в дверь она выбегать бы не стала, не в Муськиных привычках.

– Мамочка, позвони отцу, спроси его!

– О чем? Если бы она выскочила за ним, папа бы ее тут же вернул. Эй, ты же не думаешь, что он мог ее унести?

– Вдруг он решил так меня наказать, – себе под нос пробормотала Вета.

– Перестань, что за чушь! Мы все любим Муську. Зачем бы папе?..

Девочка не дослушала, поплелась в свою комнату. Неважно, позвонит мать или нет, и что ей ответит отец. Отец ли? Не вселилась ли в него еще вчера чужая черная душа? А как же пес в парке? Может ли душа Воспитанника быть одновременно в разных телах? Ответов не находилось.

Но как связаться с миром троллей? Вета жалела, что не познакомилась получше с теми подменышами, что возвращались в этот мир вместе с ней, не обменялась с ними телефонами. Стоп, у Арлана есть пес, Борькин Кобальт!

Позвонила другу с домашнего, но напрасно, его телефон оказался отключен. Пару минут Громова всерьез обдумывала вариант: прямо сейчас одеться, проскочить мимо матери и бежать к Шварцам домой. Правда, в квартире она никогда не бывала, но сам дом ей Борис показывал, как-нибудь найдет. Но нет, нельзя так поступать с матерью. Да и Ирис она подставит, той потом месяцами будет не разгрести семейные проблемы. Ничего не оставалось, как лечь спать и ждать завтрашнего дня. Так Вета и поступила. Хоть желудок и скручивало от голода, усталость оказалась сильнее – она отключилась почти сразу.

А утром проснулась в обычное время, с надеждой пошлепала руками по одеялу – вдруг Муська объявилась и дрыхнет рядом. Но нет, пусто. Настроение сразу обрушилось ниже нулевой отметки, девочка влезла в гимназическую форму и поплелась на кухню. Мать, измученная и хмурая, жарила омлет, она кивнула дочери через плечо.

– Одно радует: ты у нас закаленная. Дважды ныряла в холодную воду – и здорова.

– Ага, – подтвердила девочка. – Мам, ты спрашивала отца насчет Муськи?

– И спрашивала, и вместе искали полночи в подъезде и на улице. Просто ума не приложу, куда она подевалась.

– А папа… он как?

Мать шумно вздохнула:

– Как сама можешь догадаться, он очень огорчен случившемся. Веточка, думаю, нам нужно собраться вечером и обо все поговорить.

– Да, мам, – бормотнула она, думая совсем о другом.

В школу Громова снова опоздала, потому что, выйдя из дома, не удержалась и прошлась вокруг дома, непрерывно выкрикивая «Кис-кис, Муська!» Кошку не нашла, зато видела пленение новой души, на этот раз детской, и это было ужасно. Вета едва не кинулась на выручку. А потом спохватилась и бегом неслась до школы, в класс влетела до появления русички.

И сразу увидела Артура: он вольготно раскинулся за своей партой, правая рука лежала на плече Лариски Аникеевой. У той красивое холодное лицо так и сияло, от уныния и слез не осталось следа.

Громова отправилась к парте у стены, пялясь в потолок. Потому что смотреть в пол значило порадовать Артура, а перед собой – ловить предостерегающий взгляд Арлана, который едва кулаком ей не грозил. На стул рядом взгромоздил свой рюкзак и зашипел вместо приветствия:

– Я что, непонятно вчера объяснил? В классе есть еще свободные места. Вон тебе Иванова ручкой машет!

Но Вета коленом спихнула чужое имущество, плюхнулась на стул и вцепилась руками в парту. Так и сидела, пока в класс не зашла учительница и не начался урок. Тогда Арлан наконец заткнулся, зато девочка зашептала, прикрывая рот ладонями:

– Слушай, не злись, я пришла в гимназию только чтобы поговорить с тобой. У меня проблема: исчезла наша кошка, я не могу связаться с…

– Как понять – исчезла? – перебил ее воспитанник. – Такие кошки сами по себе не исчезают.

– Но ее нет в квартире! Знаешь, когда я вчера вернулась, снова мокрая, отец ударил меня по лицу. Он никогда прежде на меня руки не поднимал. И я даже подумала, не вселился ли в него Воспитанник? Мог он быть одновременно тем псом в парке и моим приемным отцом?

Арлан передернул плечами:

– Откуда мне знать? Возможно, Воспитанник может спокойно покидать и возвращаться в тела, которые однажды уже подчинил себе.

– Но даже это не так важно сейчас. Мне нужно связаться с Донным миром! У Бориса жил пес, вот я и решила… он же твой теперь?

– Больше нет, – не разжимая губ, прошипел парень.

– Как, а где он?

– Зажарил и съел! Ветка, ну зачем ты вечно задаешь дурацкие вопросы? Я сказал родителям, что у меня началась аллергия на шерсть, Кобальта отдали родственникам. Они уже увезли его… далеко, в Крым.

– Почему ты так поступил? – не удержалась она от очередного дурацкого вопроса.

– А как еще? Думаешь, мне