Веселовский пристроил ноутбук на коленях, включил и покачал головой, развернув меню «Электропитание». Остаток заряда батареи подходил к критической точке десяти процентов. За время пути батарея подсела наполовину.

Оглядев базу в бинокль, Весельчак один за другим открывал цифровые снимки. Остановился на одном, где в просвете караульной вышки красовался вооруженный «тюлень».

— Судя по ракурсу и четкости фотографий, Мишель снимала с расстояния не больше ста метров.

— Не ближе?

— Нет. Там низина. Ракурс был бы совсем другой. — Весельчак указал рукой в сторону базы. — Скорее всего она пряталась за той грядой кустарника. Он метров сорок в длину. Она минимум три раза сменила место съемки. Это видно по следующему снимку. — Веселовский повернул компьютер в сторону командира. — Видишь, здесь изображен жилой блок.

— Жилой?

— На стене вентилятор сплит-системы. Бриджес говорил, что в тюремных блоках кондиционеров нет.

Остальные бойцы осматривали базу в бинокли.

— Никого, кроме караульных на вышках, — шепотом заметил Николай. — База словно вымерла. Думаешь, «тюлени» отдыхают? — спросил он.

— Или находятся в боевой готовности в кубриках, — ответил Блинков. — Ты знаешь, как это бывает. Нам на руку и то и другое.

Он внимательно изучал снимок, увеличив изображение. На нем проявилось то, чего нельзя было разглядеть в масштабе один к одному.

— У нас большие проблемы, — тихо сказал Джеб.

В сетчатом заборе натовского типа он увидел проволоку. Она была неотъемлемой частью системы сигнализации — как дополнение к уже имеющемуся забору. — Знакомая штука? — спросил он Кокарева.

— Знаю эту хрень. Через определенные промежутки эти чертовы проволоки подсоединены к пьезоэлектрическим датчикам натяжения. А те подключены к центральному микропроцессору. Тронешь проволоку, и датчики выкатят сигнал контрольному устройству: получите незаконное вторжение через секцию ограды.

Все верно, покивал Джеб. Центр наблюдения и слежения. Его предстояло вывести из строя, находясь не только за его стенами, но и за пределами самой базы.

— Весельчак, ищи снимки, где видно вентиляторы. Целиком, краем ли, неважно. И сразу давай знать. Что там с питанием?

— Семь минут осталось.

— Работай.

Во время очередной остановки, когда до форта оставалось около трех километров, а пригород Сансберга остался позади, Джеб испытал в деле главное оружие. В сторону моря дул небольшой ветерок. Джеб отошел от машины и приготовил пусковую установку. Она состояла из полого цилиндра, изготовленного из стеклоткани, в который вставлялась граната, и пологой рукоятки с выдвижным спусковым крючком. Блинков поставил его в рабочее положение, и он зафиксировался с легким щелчком, поставив в вертикальное положение мушку и стойку с прорезью. Командир еще раз осмотрел гранату. По весу и фактуре она была изготовлена из легкого сплава, а обтекаемый наконечник из пенопласта. На эту деталь Джеб обращал внимание во второй раз. Свет фар высветил валун на обочине. До него было около восьмидесяти метров. Блинков взял прицел чуть выше камня и придавил спусковой крючок. Легкая граната вылетела из стакана почти бесшумно. Так же беззвучно она разорвалась позади валуна.

Джеб испытал поистине грозное оружие. Он не увидел даже искры от разрыва. Ему показалось, облачко черного дыма скрыло огонь. По манере исполнения это была беззвучная петарда. Ни в учебном подразделении, ни позже, выполняя боевые задачи, он не встречал такого оружия. Вероятно, в небольших количествах оно поступало на вооружение специальных групп и особых агентов американской разведки. Начинка тоже играла не последнюю роль.

Веселовский отвлек его от размышлений.

— Смотри, Джеб. Я нашел две сплит-системы. Скорее всего, больше нет. Вот интересная вещь. — Он увеличил изображение и указал на спаренные гофрированные трубы, ведущие к соседнему зданию: такому же приземистому, расположенному в нескольких метрах от жилого блока. — Я думаю, это воздушная магистраль. Этот кондиционер качает воздух и в блок, и в это здание. А к нему подведена масса проводов. Целые жгуты. Центр наблюдения и слежения? — спросил он.

— Не знаю. Что еще интересного ты нашел?

— Провода от камеры наружного наблюдения ведут в том же направлении. Они теряются за трубами бокса, так что точно сказать нельзя. А теперь вообще ничего не скажешь, — он указал на погасший экран.

— Снимаемся, — отдал команду Блинков. — Идем берегом. В десятке метров от гряды сворачиваем. Маяк дешифрует нас, он же нам и поможет. Схема следующая: загорается свет — мы замираем, выключается — идем. Часовым на вышках останется только смаргивать. Как сказал Бриджес, «из Белого дома не видно черных задворок».

Он посмотрел на часы, отмечая время.

— Три минуты. Привыкаем к мерцанию маяка. Включаем внутренний таймер. Ни одного движения в свете... Пошли!

Передвигаться в таком рваном темпе оказалось гораздо труднее, чем это виделось со стороны. Свет маяка гас не сразу. Он затухал. И этот небольшой отрезок времени был самым трудным, поскольку не имел четких границ. Джеб отдавал короткие команды, поднимая бойцов и заставляя их замирать. Порой они оказывались на открытых участках и виделись уязвимыми со всех сторон. Они застывали, припав к земле, и мысленно отсчитывали, напружинив ноги для очередного броска. «Пошли!» Они рвут с места, считая шаги, огибая камни и ямки, отпечатавшиеся в глазах во время вспышки маяка.

Стоп!.. Пошли!.. Стоп!..

Сказывалась усталость. Безумный день переходил в шальную ночь — она решит все, думал Джеб. А рассвет подведет итог.

— Стоп!.. — командир глубоко выдохнул и покачал головой, повторив: — Стоп... Мы на месте.

— Да, — тяжело задышал Кок. — Квадрат Игрек, сектор Джи. Пункт Галактической морской пехоты, Солнечная система. Персоналу приготовиться. Атакуем по счету «один».

Оказавшись под покровом зарослей, бойцы наконец-то смогли перевести дух. Джеб оглянулся. Он избрал самый приемлемый способ передвижения и представил на своем месте Мишель: неужели и она пробиралась к базе в таком же ритме заторможенного стробоскопа? Но они здесь, где американка щелкала своим фотоаппаратом. Блинков раздвинул ветви и увидел караульную вышку и прожектор, часового и американский флаг. Ракурс тот же, что и на снимках, вне всяких сомнений. Когда Блинков посмотрел в бинокль, сумел примерно определить кратность телеобъектива на камере Мишель: он почти не отличался от кратности бинокля.

Джеб с места в карьер включился в работу. Приникнув к окулярам оптики, он всматривался в камеры наружного наблюдения. Прошло пять минут. Он отметил, что видеокамеры часто приходили в движение. На глаз он определил, что они могут поворачиваться больше чем на сто восемьдесят градусов. Он представил себе оператора за пультом. Тот манипулирует мини-джойстиком, управляя поворотным станком. Поворачивает камеру вверх, вниз, в стороны. Приближает изображение и наводит на резкость, подкручивая пальцами прорезиненный зуммер, и не сводит взгляд с монитора. Получаемые с камеры изображения записываются на видеомагнитофон для последующего анализа, пополняя базу данных.