— Да, да, я согласна! — визжала Сузуме, бросившись мне на шею и повалив в песок.

— Ты идиот, кто так делает предложения! Ну конечно я согласна! — завопила на другом конце пляжа обезумевшая Викса и уронила в песок Юсю.

Именно с этого момента жизнь вокруг нас завертелась с утроенной скоростью. Девушки постоянно куда-то мотались вдвоем или с Лэйлой. Приносили в лабу стопки каталогов с платьями, заставляли выбирать букеты цветов, оттенки лент и музыкальное сопровождение. И если с одной стороны это было хорошо, потому что им было чем занять себя, а значит, не отвлекать нас от работы, с другой стороны (да что там, со всех четырёх сторон, и изнутри, и снаружи) наш строгий мужской сарай был превращен в филиал свадебного агентства.

— Я вроде еще не женат, — задумчиво сказал Юся, — а от семейной жизни уже немного подустал…

И хотя я искренне любил свою невесту, где-то в глубине души я все еще не мог смириться, что Викса досталась именно ему. Не знаю, что на меня нашло, а только после этих слов я взял со стола спаянную схему и запулил ее в окно.

— Тебя, я смотрю, тоже, — невозмутимо продолжил Юся.

— Сволочь ты… Она же тебя любит, — с глупой обидой сказал я.

— Я тоже очень ее люблю, — ласково успокоил меня Юся, — но личного пространства не отменяет даже сильная любовь. Тьфу, сколько пафоса.

Как же, держи карман шире. С Виксой о личном пространстве можно забыть…

— С Виксой о личном пространстве, конечно, можно забыть, — словно прочитав мои мысли, повторил Юся. — Ну, не отменять же из-за такой ерунды свадьбу.

Я нехотя встал с пола, вышел из сарая и разыскал в зарослях кустарника выброшенную деталь. Когда я вернулся, Юся сидел в позе лотоса, закрыв глаза, словно его мысли были где-то далеко отсюда.

— А зачем нам постоянная линза? — спросил я громко.

— Неправильно вопрос ставишь, — сказал Юся, не открывая глаз. — Меня больше интересует вопрос, как мы попали в тот Вангъял.

Вот дурак, нашёл о чём вспоминать.

— Мы прыгнули, подсказал я.

— Тонкое наблюдение истинного учёного. Хорошо, уточню вопрос: куда именно мы прыгнули? Там же пропасть голимая, полтора километра вниз, ты что, надпись не читал?

Если честно, мне тогда вовсе не до надписей было. Я тогда думал, что Далай-лама нас элементарно кинул, прости, Будда, за такие слова.

— Ты хочешь сказать, что мы в линзу попали? — спросил я.

— Узнаю брата Колю, — Юся открыл один глаз и одобрительно посмотрел на меня. — Именно в линзу, иного объяснения не вижу.

— И ты хочешь понять, откуда она там взялась?

— Да. И главное — какая именно сила её там поддерживает? У меня даже всей моей смелой фантазии и недюжинной силы научного прозрения не хватает, чтобы понять: как висит линза в воздухе, что её стабилизирует по отношению к восходящим потокам воздуха, и, что тоже немаловажно, как долго она там находится? И можно ли повторить такой фокус, используя современные технологии и ресурсы?

— Ты хочешь сделать что-то подобное? Да ты псих!

— Почему?

Я ответил честно. Наука мне больше неинтересна. Мне достаточно выходить каждый день в открытый океан, и чувствовать, что моя работа нужна людям. Не то, чтобы я думал, что учёные — дармоеды, которые только и думают, как расщепить атом и посмотреть, что будет. Просто мне надоело. Я хотел простого и понятного. Поскольку край солнца, который я увидел, оказался слишком ярким, и смотреть на него мне больше не хочется.

— Всё сказал? — Юся вернулся к работе (он как раз заканчивал монтировать очередной участок цепи).

— Всё.

И тогда сказал Юся. Сначала он предложил мне окунуться в алебастр, но не это главное. Нам не для того дали собраться вместе, чтобы гаситься вдали от великих свершений на побережье и ловить рыбку, большую и маленькую. Нас ожидает что-то более значительное. Как изящно выразился оратор — «что-то такое, блин, крутое».

— Нас ведут, Егор. Нас кто-то ведёт к совершенно определённой цели, — он опять отвлёкся и посмотрел на меня.

— Я не люблю, когда меня ведут, — признался я.

— Ты неправильно воспринимаешь вектор движения, брат Коля. Ты привык к свободному выбору, и это нормально. Но, согласись, тебя привели к весьма приличному результату. Ты сам по себе, у тебя красивая жена, ты сделал великое открытие, наконец — у тебя есть я, без которого жизнь твоя была бы скучна и однообразна. Понимаешь, к чему клоню?

— К чему?

— Вуаля!

Он победно раскинул руки над законченным прототипом.

— Не понял. Что, уже готово?

Агрегат выглядел фантастически красивым, не из этого мира.

— Клёво, правда?

Я позволил себе немного скепсиса:

— С чего ты взял, что оно заработает?

— С того, что я как-то здесь оказался. Ты же не думаешь, что я прокопал землю насквозь?

— То есть ты сейчас со всей ответственностью мне заявляешь, что ультрасовременная высокоточная аппаратура, на которую мы раньше тратили миллионы долларов на самом деле — бриллиантовая пыль в глаза? И эту твою линзу можно получить, просто вытряхнув мусорную корзину и собрав несколько скрепок в цепочку?

Юся пожал плечами.

— Во-первых, не мою, а нашу. А во-вторых — когда-то и электричество было чудом, а теперь его можно из картофеля добыть.

Я сразу вспомнил, как мы сами когда-то демонстрировали этот фокус Виксе, прямо перед веб-камерой.

— Ну, давай… Порази меня в самое сердце, — с максимально равнодушным видом сказал я, зачем-то отступив на шаг.

Юся не заставил себя упрашивать.

Больше всего это походило на эксперименты Никола Теслы, какими их показывали в кино. В воздухе пронеслись мелкие, звонко щелкающие разряды, потом в одной точке начал собираться туман, который с каждой секундой становился плотней, словно кто-то лепил снежный шар прямо из воздуха. Потом шар расползся в пятно с мутной зеркальной поверхностью, диаметром около трёх метров.

Я поймал себя на том, что стою перед линзой с раскрытым ртом, а Юся, явно удовлетворенный произведенным эффектом, решил меня добить, подошел к линзе и засунул в нее руку. Клянусь Резерфордом и Фарадеем — рука погрузилась в гладь зеркала и не появилась с другой стороны. Она словно исчезла. Юся помахал рукой вверх-вниз, потом вынул наружу и помахал уже перед моим лицом.

— Ну что, поразил? — улыбаясь до ушей, спросил он.

— Эй, вы! Ну, сколько можно уже? — раздался с улицы недовольный голос Виксы. Наши женщины… да какие, на фиг, женщины — наши девочки теряли терпение.

Я и глазом не успел моргнуть, как Юся вырубил установку и линза схлопнулась, как мыльный пузырь.

— Ни слова! — громко зашептал Юся, и наложил обе ладони на свой рот.