Другие радуются уважению, грешники ищут его заново. Но ангелы ютятся там, на алтаре. Шепчут секрет. Если кто решится его тронуть.

— И как прикажете это понимать? — сказал я в пустоту. — Бетти!

Бетти заглянула в кабинет.

— Ах, вы вернулись. Вас разыскивал детектив Макдермотт.

— Это доставили с курьером? — спросил я, показав конверт из манильской бумаги. — Не по почте?

— Да, конверт принес курьер.

— Как вовремя, — пробормотал я. — Он хорошо знает, когда здесь появиться.

— Что?

— Ничего. Бетти, позвоните детективу Макдермотту. И выясните, кто доставил этот конверт.

Бетти подошла к телефону.

— Сегодня утром к нам прибыло три курьера, — сообщила она. — Мы можем выяснить, когда именно они приходили.

Возможно, данный путь окажется тупиком. Этот человек очень осторожен. Вряд ли он обращался в курьерскую службу и оставил там номер своей кредитной карты или телефон.

Через минуту Бетти дозвонилась до Макдермотта. Я сообщил, что получил еще одно письмо, и попросил прислать за ним полицейского.

— У меня есть мысль получше, — сказал Макдермотт. — Почему бы вам самому не заехать к нам?

Внешне криминалист Резко напоминал карикатуру: лысый череп и большие квадратные очки. Если бы он еще и разговаривал писклявым голосом, то картина была бы полной.

Закончив разговор с Полом Райли, Макдермотт повесил трубку и произнес про себя молитву.

— Тони, скажите, вы нашли на записке отпечатки пальцев?

— Нет-нет, мы проверили их первым делом. Но нингидрин ничего не выявил…

— Значит, вы нашли оттиски? — предположил он.

— Верно. Небольшие вмятины.

Резко положил записку на стол.

Берегитесь! Уйди, даже если тени вокруг таинственным обреченным роем адским явятся, смерти тебе разящих объятий фатальных, алым ужасом наложенных и черным трепетом одержимых, жертвенных и мрачных, одному лишь без агнца не избежать.

— Хорошо, — сказал Макдермотт, поощряя его на дальнейший рассказ.

— У нас не было времени съездить в лабораторию штата получить электростатическое изображение, поэтому мы просто сфотографировали лист при наклонном освещении. Это делается следующим образом: вы раскладываете лист на стекле и ставите источник света параллельно документу…

Технологи обожали рассказывать все в подробностях, и каждая беседа с ними напоминала урок. В глубине души Макдермотту хотелось схватить Резко за его тонкую шею, но тот был профессионалом и прекрасным специалистом, который любил свою работу. Поэтому он дал молодому человеку еще тридцать секунд.

— …для выявления оттисков используется графитовый порошок, потому что иногда они бывают очень слабыми…

Макдермотт больше не мог слушать:

— Это все равно что перевернуть лист и заштриховать обратную сторону простым карандашом, не так ли? И тогда ты можешь прочитать, что написано на обратной стороне? Мы делали нечто подобное в школе, во втором классе.

Резко отступил на шаг и холодно улыбнулся. Он знал Майка не один год и понимал, что тот шутит. Резко вытащил из-за спины фотографию. Это был лист, исписанный не связанными между собой словами. С первого взгляда было ясно, что эти слова — белые оттиски на затемненной графитом обратной стороне листа.

Темный

Третий

Тройной

Тяжелый

Таинственный

Образ

Ответ

Отверженный

Обреченный

Макдермотт посмотрел на криминалиста:

— Значит, эти слова были написаны на другом листе бумаги, который лежал поверх записки?

— Вот именно. И ему очень нравятся слова, которые начинаются на буквы «Т» и «О».

Еще раз взглянув на записку, Макдермотт нашел предложение, в котором содержались оба слова: «…даже если тени вокруг таинственным обреченным роем адским явятся».

Столетти в свое время удивил порядок слов в этом письме. Выбор их был неслучайным, но очень странным.

Однако как она правильно заметила, в этом крылся какой-то смысл.

— Спасибо, Тони, — сказал Макдермотт. — Отличная работа.

Но что, черт возьми, это значило?

Мужчина в длинном оранжевом фартуке положил руку на плечо Лео и подал знак другому продавцу.

— Этому человеку нужна помощь.

«Не трогай. — Лео выдернул плечо из-под его руки. — Не трогай меня».

— Простите, — нахмурился мужчина.

Лео присел на корточки, притворившись, будто хочет завязать шнурок на ботинке, а сам потихоньку развернулся на сто восемьдесят градусов, продолжая завязывать шнурок и одновременно осматриваться по сторонам, — мускулистый мужчина в майке толкал впереди себя магазинную тележку, наполненную досками.

«Нет-нет, они уже здесь. Проверь вход…»

В зал вошла женщина — хорошенькая, худощавая, с темно-русыми волосами, в розовой атласной блузке, облегающих черных брюках и туфлях на высоких каблуках. Она была одета по-деловому, но очень стильно. Женщина посмотрела в его сторону, но не на него. Однако Лео понял, что ей нужен именно он. Нет, он совсем не глуп, но не мог уйти, не мог убежать. Только не сейчас…

Она отвернулась и направилась в ряд, где продавали удлинители и лампочки. Там остановилась.

«Я вижу тебя».

Огромный зал в магазине хозяйственных товаров в основном состоял из длинных рядов, тянущихся с севера на юг. В одном из таких рядов и стоял Лео. А женщина находилась в более коротком ряду, расположившемся с запада на восток.

Оттуда ей хорошо были видны кассы. Она наверняка собиралась подождать, пока Лео расплатится за покупки, а затем последовать за ним.

— Сэр, вы что-то ищете?

Лео поднял голову. Перед ним стоял мужчина лет пятидесяти, лысеющий и близорукий. В длинном оранжевом фартуке на толстеющем теле.

— Электропилу, — проговорил Лео.

— У нас большой выбор. Это здесь. В одиннадцатом ряду.

Лео завязал шнурок и обвел взглядом зал. Кто еще? Неужели она одна?

Пауза. Лео снова посмотрел на продавца.

— Но для начала объясните, — попросил тот, — зачем вам она?

Лео поднялся, надвинул козырек бейсболки на лицо. Женщина все еще выбирала лампочки. Она повернула голову влево и взглянула на Лео.

— Пилить, — ответил он.

Мужчина пристально посмотрел на него. Люди часто глядели на него так. Словно хотели пожалеть. Или думали, что он недостаточно умен.

— Если хотите, мистер… я подойду туда и помогу вам.