Пометавшись из стороны в сторону, от давнего разговора с Владимиром Строгановым к операции в Колумбии, от новостей о чудовищах, проснувшихся от векового сна в северной глуши к телефонному докладу Давида Лившица, попутно сотрясая изнутри черепную коробку, мысли, наконец, успокоились. Замерли, повертелись, словно детали цветной головоломки. Обрели осязаемую форму и вылились из уст Джеффри Мак Брайда длинной тирадой:

– А вот как! Там в Нью-Йорке, в холле бизнес-центра я столкнулся с девушкой. Что-то было в ее лице, скрытом за темными очками. Она была блондинкой. Как и дама, что сидела за баром отеля в Брюсселе, скрывшись от объективов камер наблюдения. И эта дама ушла из отеля сразу после того, как Лао вылетел из окна верхнего этажа. Вылетел навстречу смерти, о которой ты, Петр Строганов, узнал раньше меня. А в тот день, когда я пялился на задницу блондинки в Нью-Йорке, ты узнал о смерти Полоцкого. И снова опередил меня. Уж не эту ли самую блондинку вы, господин президент, прятали от своего телохранителя? И не та же ли это девчонка, что откопал Лившиц в Брюсселе!? И уж не она ли источник вашей прямо-таки мистической информированности, господин президент!?

Что же получалось? Получалось, что в тот день, когда Мак Брайд увидел эту блондинку, они с Петром отправились в Милан, чтобы найти Сергея. Найти Сергея и отправить в сибирскую глушь на разборки с Вакхафами. Второй раз блондинка всплыла, когда умер Лао. Если извлечь суть, получалось, что каждый раз, когда всплывала эта злосчастная блондинка, Орден лишался одного из важнейших своих членов. Более того, каждый раз Петр Строганов проявлял удивительную и довольно настораживающую осведомленность.

Для дальнейших логических построений у Мак Брайда не хватало информации. Но зато он знал, где и как можно ее раздобыть. Шеф безопасности взглянул на висевшую на южной стене картину. Картина принадлежала перу какого-то известного итальянца, Мак Брайд не помнил имени. На картине была изображена сцена из конной охоты.

– Да уж, – пробормотал Мак Брайд, – старик отправляется на охоту. Свою последнюю охоту…

Иллюминаторы были темны, за ними была холодная дождливая ночь. Приятную полутьму салона самолета заполнил запах свежесваренного кофе.

Джеффри Мак Брайд, укрытый пледом, развалился в удобном кресле. На коленях лежал раскрытый ноутбук. Стюардесса, с широкой улыбкой поставила чашку кофе на столик возле его кресла:

– Что-нибудь еще, мистер Мак Брайд?

– Пожалуй, я бы не отказался плеснуть в этот кофе каплю-другую коньяка, – проговорил Мак Брайд.

– Одну секунду, – стюардесса, облаченная в очень милую бело-бардовую униформу, зашагала в сторону бара, чтобы сразу же вернуться с бутылкой французского коньяка. Она осторожно наклонила бутылку над кофе. Несколько капель крепкого напитка упали в чашку. Она вопросительно посмотрела на мужчину. Она прекрасно знала, что он был большой шишкой в компании, которой принадлежал этот самолет, и которая платила ей такое жалованье, что девушки из Люфтганзы, умерли бы от зависти, если бы узнали. Мужчины качнул двумя пальцами, и она повторила процедуру с коньяком.

– Спасибо, – кивнул Мак Брайд. Девушка улыбнулась и ретировалась.

Мак Брайд сделал два больших глотка и снова погрузился в свои мысли.

За час до вылета он позвонил Дилону Дауни, начальнику технического отдела своей службы. Он приказал (именно приказал) ему войти в отдельный, самый охраняемый кабинет в здании, туда где стоял компьютер, на жестком диске которого содержалась самая секретная информация компании «Голубой Жеребец». Помимо файлов, связанных с поставками наркотиков, черной бухгалтерией и и кое-какими полулегальными инвестиционными проектами, связанными в основном с разработкой новых типов вооружений, в Компьютере содержался и Устав Ордена Звезды. В том числе его тайная часть, которую упомянул Петр, отказавшись объяснять Мак Брайду причины и цели своей поездки в Тибет. Именно этот файл и интересовал шефа службы безопасности, хотя он и не имел права знакомиться с его содержимым. Но он, все же, еще давным-давно, зарезервировал за собой эту возможность. И поэтому, именно файл с Уставом начальник технического отдела должен был извлечь из охраняемого стаей злобных паролей нутра Компьютера, не открывая переслать Мак Брайду по защищенной линии электронной связи. Затем, дождавшись подтверждения от начальника, обновить все пароли, выключить компьютер и снова запечатать кабинет, сменив цифровой код на замке двери. Код этот знали только Мак Брайд, Строганов и Дауни.

Теперь Мак Брайд потягивал кофе с коньяком на высоте нескольких километров над уровнем моря, а на другом конце Земли его подопечный, худой и длинный, как шест для прыжков в высоту, сморщив брови, сидел посреди пустой, не считая белого стола с белым компьютером и белого кресла, белой комнаты без окон, и тыкал пальцами в кнопки белой клавиатуры.

Через два часа ноутбук издал тихий звук. Зуммер электронной почты.

Мак Брайд встрепенулся. Сел ровно и открыл поступившее сообщение.

«Тайный Устав Ордена Великой Звезды» – прочитал он название файла.

– Ну что ж поглядим, – пробормотал Джеффри.

Он пробегал глазами главы и пролистывал ненужные ему параграфы. Еще, еще. Наконец он добрался до интересующего его места. Теперь он читал очень внимательно, не пропуская ни единого слова, ни единой запятой.

Когда он закончил читать, его лицо было цвета пепла. Потому что, если следовать его логике, логике матерого пса войны, не раз пробовавшего смерть на вкус, получалось…

Получалось, что его самые худшие опасения были слишком оптимистичными. Получалось, что надвигалась настоящая катастрофа, надвигалась давно, перед самым его носом. А он ее проглядел. Но самое плохое заключалось в том, что теперь, когда он все понял, было слишком поздно, чтобы что-то исправить.

У Джеффри Мак Брайда заболело сердце и закружилась голова. Он беспомощно скрючился в своем кресле и закрыл лицо руками. Наблюдавшая за ним стюардесса, заметила, что его пальцы сильно дрожали.

Небольшой реактивный самолет, принадлежавший компании «Голубой Жеребец» продолжал продираться сквозь завесу дождя, чтобы через час (слишком поздно, чтобы единственный пассажир мог что-нибудь изменить) совершить посадку в небольшом аэропорту в сорока километрах от Пекина.

Большая игра, затеянная кем-то против Великого Древнего Ордена, вошла в свою финальную стадию. И те, кому дано было с высоты своего положения увидеть расстановку фигур, понимали, что шансов на победу и даже ничью, у Ордена не осталось.

Небольшой двухэтажный каменный дом стоял на плато, возвышавшемся над поляной на добрый десяток метров. Никаких архитектурных изысков. Ровные серые каменные стены и квадратные окна, забранные матовыми витражами. Обычно дом почти полностью сливался со скалой. Его скрывали скалы, и цеплявшиеся за них деревья, солнечные блики и вековая песчаная пыль. Но сегодня Петр видел дом очень хорошо. Видел благодаря загадочному свечению. Маршал Ордена остановился, завороженный зрелищем. Ему, вдруг, вспомнилась фотография сделанная вечером в Нью-Йорке. На фотографии отец обнимал его одной рукой, а другой показывал куда-то наверх. Петр помнил, что тогда отец указывал на вершину Эмпайр Стэйт Билдинг. Его мама сделала фотографию в режиме «портрет» и их с отцом фигуры нереально четко вырисовывались на фоне вечернего города, словно подсвеченные изнутри. Эта фотография стояла в гостиной его дома, а родители давным-давно лежали в могилах.