Мои последние слова обращены к тебе, Дмитрий — живи и радуйся! Будь счастлив!

Твой дед Иосиф Киквидзе».

Дмитрий вчетверо сложил письмо и спрятал в бумажник. Потом снова достал из стола ключ, покачал на ладони, словно определяя вес, и положил в нагрудный карман кожаной куртки. Карман Дмитрий тщательно застегнул на «молнию» и неумело перекрестился. — С богом! — произнёс вслух новоиспечённый богач, и, оставив фирму под присмотром заместителя, поехал в банк.

Банк «Гольд» являл собой типичный образчик архитектуры эпохи позднего бандитизма и поражал посетителей показной роскошью. По мраморным полам операционных залов, цокая шпильками, грациозно фланировали сотрудницы банка, которые, покачиваясь на стройных ногах, и не меняя выражения холёных лиц, вежливо, но холодно общались с посетителями.

Дмитрий быстро нашёл заведующего депозитарием и в двух словах выразил желание проверить свою ячейку. Заведующий, не выказывая никакого удивления, вызвал молодого человека, которому и поручил Киквидзе.

В длинном металлическом ящике, который Дмитрий извлёк из ячейки, было всё, как описывал в письме дед Иосиф: тугие пачки американских долларов, запечатанный конверт с весёлым красноносым дедом Морозом на лицевой стороне и витиеватой надписью «Поздравляем с наступающим 1991 годом!». Там же Дмитрий нашёл и «оперативный журнал» — старый канцелярский гроссбух с потёртой обложкой и заполненными твёрдым каллиграфическим почерком пожелтевшими страницами.

Деньги и конверт он аккуратно сложил в принесённый с собой видавший виды портфель, а гроссбух небрежно сунул под мышку, после чего вызвал служащего банка.

— Я хотел бы напомнить Вам, что плата за аренду ячейки внесена год назад, и Вы можете пользоваться ею ещё три года, — вежливо сказал молодой сотрудник банка, провожая Дмитрия до самого выхода.

Киквидзе кивком головы поблагодарил молодого человека, и, поправив под мышкой гроссбух, поспешил к машине.

Вернувшись в полуподвальный офис фирмы, Дмитрий запер деньги в сейф, а гроссбух небрежно бросил в ящик письменного стола.

— Как-нибудь на досуге почитаю. — решил он, после чего сел за заваленный бумагами стол и аккуратно разрезал перочинным ножом конверт. Внутри было три листка бумаги: на одном из них дед коротко, но доходчиво описал, как разыскать нужный Дмитрию банк, и даже начертил небольшую схему, на другом был крупно написан шестизначный номер счёта, и на последнем листке латинскими буквами было написано кодовое слово «October».

— Всё-таки Швейцария. — с удовлетворением отметил Дмитрий. — Страна, где производят самый вкусный шоколад! Интересно, сколько на счёте? Если верить деду, там целое состояние! Неужели целый миллион? Миллион долларов — это круто! Я бы тогда дела фирмы поправил и совершенно на другой уровень вышел. А может быть, даже «завязал» с изготовлением запрещённой спецтехники и организовал инвестиционную фирму. Снял офис где-нибудь в центре, а над входом повесил транспарант с рекламный слоганом «Мы делаем деньги так же легко, как вы дышите воздухом. Деньги из воздуха — наш профиль!».

— Дмитрий Алексеевич! — прорезался в интеркоме голос секретарши. — К Вам кредиторы.

— Передай им, что мне некогда. Пусть зайдут на недельке! — весело ответил Киквидзе. В приёмной наступила мёртвая тишина. — Наверное, у них от моей наглости дар речи пропал. — решил глава фирмы и морально приготовился к штурму кабинета.

Дальше события развивались лавинообразно: дверь от сильного удара ногой распахнулась и через мгновение цепкие пальцы Митяя сжались на его горле. — На недельке, говоришь? — шипел от возмущения Митяй и брызгал слюной. — Говоришь, тебе некогда? А когда ты у нас с Султаном «лимон» «рваных» взял, у тебя время для нас было? Где деньги, падла?

Дмитрий только хрипел и сучил ногами. Хватка у Митяя была железная, но его голова, получившая на ринге не одну сотню ударов, соображала не так быстро. Поэтому Митяй предпочитал простые, чаще всего силовые, решения, не обременяя себя анализом ситуации. Киквидзе знал это, и за мгновение до появления в кабинете бывшего боксёра-тяжеловеса по кличке Митяй, успел сунуть бумаги в карман. На столе остался только конверт с красноносым Дедом Морозом, который среди разбросанных на столе бумаг в глаза не бросался. Когда воздуха в лёгких не осталось совсем, и в глазах у Дмитрия стало темнеть, в кабинет вальяжно вошёл Султан Каримыч. Если Митяй в этом криминальном дуэте был мышцами, то Султан Каримыч — мозгом.

Султан, как и многие его земляки и единоверцы, делал первоначальный капитал на торговле фруктами, и для покупателей-москвичей был не больше чем «чурка» с базара. Однако время шло, бывший дехканин постепенно набирался столичного опыта. После первой ходки в зону, куда Султана Каримыча определил Басманный районный суд «…за незаконное распространение наркотических веществ», «чуркой» его уже никто не называл. Из зоны Султан Каримович вышел с «погонялом»[23]Мозговед, что для человека его национальности было очень даже престижно.

— Отпусти его. — спокойно произнёс Мозговед и брезгливо провёл пальцем по обивке кресла для посетителей. — Пыльно у тебя что-то, даже присесть негде. Ну да ладно, я постою, разговор у нас с тобой короткий и простой. Месяц назад ты взял у нас для раскрутки своего бизнеса «лимон» «деревянных» под проценты. Уточняю — под божеские проценты! Аллах тому свидетель! Мы ведь с Митяем не звери, и понимали, что деньги тебе нужны были, как воздух.

При слове «воздух» Киквидзе ещё сильнее засучил ногами и захрипел.

— Митяй! — прикрикнул Каримович. — Я же сказал — отпусти!

Митяй скрипнул зубами и нехотя разжал пальцы. Воздух наконец-то хлынул в лёгкие и через пару минут Дмитрий пришёл в относительно нормальное состояние.

— Отвечать можешь? — участливо поинтересовался Султан Каримович.

— Могу, — закивал головой Дмитрий, не прекращая массировать рукой горло.

— Ну, если можешь, тогда отвечай, где деньги?

Разговор приобретал некоторую цикличность, поэтому Дмитрий решительно перешёл к финальной части.

— Сколько там с учётом процентов накапало? — поинтересовался он, опасливо косясь на массирующего кулак Митяя.

— А ты не знаешь? — искренне удивился узбек. — Как же ты собирался долг отдавать, когда даже суммы долга на сегодняшний день не знаешь? Более полутора миллиона с копейками!

— Может, хоть копейки скостишь? — то ли в шутку, то ли всерьёз спросил Дмитрий.

Султан Каримович сузил раскосые глаза и промолчал: клиент вёл себя как-то необычно. Он не юлил, не просил отсрочки, и самое странное, он не боялся! Чутьё подсказывало Султану, что «акция устрашения» ничего не даст, а только озлобит клиента.

«Или у него появился сильный покровитель, или у него есть деньги. — решил Мозговед. — В любом случае мордобой исключается».