– Придется исправить.

Стрелять по запертой двери все равно что по летящим уткам. Мысленно молила, чтобы время закончилось и нас перенесло в спокойное место.

Раздались тяжелые удары в дверь. Незнакомец пытался добраться до нас самым варварским способом.

Мы прекрасно понимали, что замок хлипкий и нескольких сильных ударов может не выдержать. Но неожиданно попытки выбить дверь прекратились.

Я чувствовала биение собственного сердца даже в ушах. Фил отпустил мою ладонь и отошел назад. Не поняла, что он задумал, а босс неожиданно наклонился к моему уху и едва слышно прошептал:

– Открой!

Мне два раза повторять не надо. Протянула руку и бесшумно повернула защелку. В эту же самую секунду Фил резким ударом ноги распахнул дверь.

Все смешалось в единую круговерть. Резкий удар дверью заставил нападавшего упасть. Я судорожно схватила руку Фила, а потом нас выбросило на заснеженную парковку напротив здания компании.

Неужели все закончилось? Я не могла поверить в чудесное спасение. И пускай колено противно ныло от удара об асфальт, главное, что мы спаслись. Жаль, в темноте я не разглядела лица нападавшего. Ничего. От Богданова не уйдет.

Повернулась к Филу, чтобы порадоваться вместе с любимым, и обомлела. Босс лежал на ледяной дороге и не двигался. Нет, он дышал, и глаза были распахнуты. Только в груди торчал страшный гвоздь, а из-под пиджака по светлой рубашке расплывалось красное пятно.

Не зная, что делать, я растерянно прижала дрожащую руку к губам. Обернулась в поисках помощи, но в этот час вокруг никого не было. Моя сумочка валялась рядом, черным пятном выделяясь на фоне заснеженной дороги. Потянулась за ней и судорожно отыскала телефон. Набрала «Скорую».

– Приезжайте скорее, – попросила жалобно, едва услышала в трубке женский голос. – В мужчину выстрелили из строительного пистолета. Он может умереть.

Назвала адрес офиса, имя и возраст пострадавшего, а у самой по щекам потекли слезы. Размазывая тушь, опустилась рядом с Филом на колени, не чувствуя холода.

– Как ты? – спросила, понимая, что неважно.

Выглядел Фил действительно плохо. Бледный, глаза расширены, губы пытаются что-то сказать. Не получилось. Фил поморщился и попытался снова. Через боль. Гвоздь почти целиком вошел в его грудь.

– Не шевелись, – попросила я, когда он попытался приподнять голову.

Самое долгое ожидание в моей жизни. Я словно впала в какой-то ступор. Рыдала и поглаживала Фила по волосам.

– Все будет хорошо, – шептала, – ты же не умер. Это хороший знак. Тридцать минут прошло, а ты здесь, со мной. Я обещаю, что все будет хорошо.

Но сила убеждения не срабатывала.

Почему «Скорая» так долго едет и где полиция? Я как безумная качалась из стороны в сторону. Фил снова попытался что-то сказать, и его губы вдруг окрасились алой кровью. У меня закружилась голова, в висках застучало.

Тут парковка озарилась светом фар. Я оглянулась, продолжая шептать Филу, что все будет хорошо.

– Где он? – Рядом на одно колено опустился Богданов. Взглянул на меня, затем перевел взгляд на Фила.

– Остался в здании, – громко всхлипнула я. – Там темно, поэтому не смогли его разглядеть.

Кирилл Сергеевич кивнул, а я наклонилась к Филу. Его взгляд стал пустым. Только легкий трепет ресниц говорил о том, что он еще жив. Я рыдала в голос, когда тишину вечера прорезала сирена «Скорой помощи».

Медики действовали быстро и профессионально. Осторожно погрузили Фила на носилки и вкатили в машину. Я кинулась следом.

– Вы кто пострадавшему? – поинтересовался фельдшер.

– Невеста, – пробормотала я, захлебываясь в рыданиях, и меня пропустили.

Пока Фила везли к ближайшей больнице, медики связались с отделением, чтобы его ждали. А еще к нему подключили кардиограф и накрыли рот и нос кислородной маской. В медицинских терминах я разбираюсь плохо, но мне пояснили, что ЭКГ плохое. Гвоздь не в сердце, но где-то совсем рядом.

По телефону снова связались с больницей. Сообщили, что пациент потерял много крови и находится в стадии шока. А потом кардиограф запищал, и по экрану поплыла сплошная линия. В этот миг в голове зашумело, и я почувствовала, что съезжаю на пол. Один медик кинулся приводить в чувство меня, а другой – к Филу.

Пока я вдыхала пары нашатырного спирта, медики пытались «восстановить гемодинамику» пациенту. Всегда была уверена, что в этих случаях используют дефибриллятор, но боссу вкололи какие-то препараты, и сердечный ритм восстановился. Показания приборов заметно поползли вверх.

Возле больницы нас уже ждали. Я бежала следом, пока санитары везли каталку с безжизненным Филом по широким коридорам. В операционную меня не пустили, сказали подождать в приемном покое.

– Автомат кофе внизу.

Словно мне хотелось сейчас кофе.

Звонок Богданова вывел меня из состояния отупения.

– Мы его задержали, – объявил полицейский. – Тебе нужно приехать в отделение.

Но я не могла никуда ехать. Боялась оставить Фила и потерять его навсегда.

– Кто это был?

Интересно узнать, что за гад покушался на наши с Филом жизни.

Кирилл Сергеевич назвал паспортные данные задержанного, но я плохо соображала. Ни слова не поняла.

– Хорошо, дадите показания, когда пострадавший придет в себя, – смягчился полицейский и отключился.

Я осталась одна. Прежние страхи вернулись с новой силой. Операция длилась уже несколько часов, а я не знала, сумеют ли врачи спасти моего мужчину. Все слезы я уже выплакала, поэтому просто сидела, откинувшись на спинку стула.

Наконец лампочка «идет операция» погасла, и ко мне вышел уставший врач. Поднялась ему навстречу, чувствуя, что могу рухнуть на пол.

– Операция прошла успешно, – кивнул доктор, – но угроза пока остается. Мы перевели больного в реанимацию. Все решат предстоящие сутки.

– Можно к нему?

Врач кивнул, только попросил переодеться. Но я и не собиралась нарушать правила. Надела халат из необычной ткани, высокие бахилы и шапочку. Сумочку сдала в камеру хранения. При себе оставила только сотовый.

И осторожно вошла в палату.

– Да у вас кровь! – воскликнула медсестра.

И правда, в суматохе совершенно забыла, что этот гад меня тоже ранил. Через прозрачный рукав белого халата просвечивало темное запекшееся пятно. Руку задергало, стоило о ней вспомнить.

Меня пригласили в процедурную. Фил все равно пока спит, поэтому можно немного расслабиться и подумать о своем здоровье. Доктор сразу отправил меня на рентген, а потом обрадовал, сказав, что кость не повреждена. Мне сделали перевязку и отпустили обратно к Филу.