произошло спонтанно и неосознанно. А дикарь вдруг остановился как вкопанный. В его глазах была пустота. Застыли, как изваяние, и его сородичи.

Продолжая петь, я лихорадочно тер веревки, пока они не лопнули. Освободившись, развязал Розу, продолжая издавать эти странные гортанные звуки.

- Главное, не замолкай, - прошептала девушка, и мы двинулись к выходу.

Наконец, выбрались наружу. Тут царил все тот же холод, ветер, и дождь с колючим градом. А у входа в пещеру паслись несколько крылатых коней. Оседлав их, мы взмыли вверх и стремительно понеслись над зарослями сиреневых кустарников. Погони не было, видимо, туземцам нужно время, чтобы опомниться и сообразить, что произошло. А от нас тогда уже и след простыл.

Пока летели, у меня было время поразмыслить над тем, откуда же взялись эти странные способности гипнотизировать дикарей пением. В голове как бы возник компьютер, алгоритмы программы, которые я так старательно зубрил, пока жил в Хеллсити. Все ясно. Это дело «рук» мною же созданного в моем подсознании механизма интуиции.

Кустарники постепенно сменились лесом, состоящим из невысоких лиственных деревьев. Стало чуть-чуть теплее, дождь прекратился. Роза стала снижать своего пегаса. Я последовал за ней. Мы приземлились на небольшой поляне.

- Теперь нужно поймать какую-нибудь живность, а то есть очень хочется, - сказала Роза.

- А тут кроме червей кто-нибудь водится?

- Незнаю. Давай посмотрим.

Оставив коней жевать травку, мы углубились в чащу. Кругом тишина.

- Похоже, облом, - констатировала девушка.

- Да не факт. Прислушайся-ка.

- Кажется, где-то журчит ручей.

- Пойдем, в нем может быть рыба.

Рыбы к сожалению, там не оказалось. Зато маленькая речка кишмя кушала какими- то моллюсками, по вкусу напоминающими креветок. Ну, что ж, это получше, чем червяки. Насытившись, мы сплели из веток две маленькие корзинки, куда набрали этой живности и вернулись на поляну, где паслись наши пегасы.

Лес тянулся довольно долго. За ним последовала каменистая равнина, потом, поле желтого мха, заросли сиреневых кустарников, снова лес. Затем какая-то деревня. Здесь мы решили сделать привал, так как солнце уже клонилось к закату.

- А местные жители нас не съедят? – спросил я.

- Нет, это цивилизованное поселение.

Мы приземлись среди хижин, построенных из веток.

- Откуда ты знаешь? – я подозрительно оглядел собравшихся вокруг людей, одетых в те же тряпки, что и те дикари, которые чуть-чуть не сожрали нас.Настроенные они были явно не дружелюбно. Было видно, что здесь недолюбливают чужаков.

- Не нравится мне все это, - сказал я Розе.

- Мы пришли с миром и не хотим причинить вам вреда, - обратилась она к ним.

- Убирайтесь отсюда, попрошайки! – крикнул кто-то из толпы.

- Мы ничего не просим у вас. У нас есть немного еды, мы отдадим ее вам, если вы дадите нам ночлег.

- Нам не нужны ваши червяки. Убирайтесь.

Кто-то швырнул в нас камень, но к счастью, не попал.

- Да, ты прав, ничего хорошего от них ждать не стоит. Полетели дальше, - сказала Роза.

Мы взмыли вверх. Но километров через пять приземлились на лесной поляне. Спали по очереди. Утром снова двинулись в путь. По дороге наткнулись еще на пару деревень. Но их жители вели себя точно так же.

- А где же город? - спросил я, когда мы снова остановились на ночлег.

- А нам туда уже не нужно. Транспорт-то есть. Так что теперь прямой наводкой к колдуну.

- И далеко еще до него?

- Примерно дня три пути.

На следующий день мы приземлились в небольшом поселении. Оно состояло уже не из хижин, а из вполне добротных деревянных домов. На этот раз аборигены вели себя более гостеприимно. Нам даже удалось продать на рынке запасы моллюсков, которые, как оказалось, здесь были дорогим деликатесом, и купить теплую одежду.

Местные жители занимались охотой на крупных птиц, водившихся в здешних лесах. Кроме того, они выращивали злаки, из которых делали нечто похожее на хлеб. В деревне был трактир, где на вырученные деньги мы смогли переночевать, поесть настоящего жаренного мяса и вдоволь напиться местного алкогольного напитка, по вкусу немного напоминающего пиво.

Затем мы болтали о всякой чепухе. Потом выпили еще. Я рискнул поцеловать захмелевшую Розу. Потом пошли грязные танцы. Далее, мы каким-то образом оказались в номере. После бурного секса, сжимая спутницу в объятиях, я страстно клялся ей в любви. В ответ же услышал такие слова:

- Ты тоже мне очень нравишься. Но мы не можем быть вместе.

- Это почему же?

- Ты скоро вернешься в свой мир и встретишь там свою судьбу.

- А я не верю в судьбу.

- А во что же ты тогда веришь?

- Я? А не знаю. Во что же я верю … А, вспомнил, в любовь я верю. Во!

- Да ты уже хорош. Спи давай.

- О’ кей. Давай спать. Спокойной ночи, Розочка.

Я нежно поцеловал ее и уткнулся в упругие груди.

Утром было жуткое похмелье. Пришлось снова заказать местное пиво. Утолив жажду, мы снова вырубились и проспали до полудня.

- Если мы и дальше будет так медленно двигаться, то до скончания века не найдем колдуна, - сказал Роза.

- Да, ты права. Хотя мне здесь и понравилось, но, думаю, в этом мире нам трудно будет прижиться. Так что в путь.

И снова длинный полет над лесами, равнинами и сиреневыми кустарниками. На ночлег остановились в небольшом поселке, который составляло десятка два каменных домов. Здесь были загоны для скота, в котором паслись какие-то рогатые животные, столбы, на которых висели карбидные фонари. Да и жители были одеты в более приличную одежду, чем в предыдущем поселении. Кроме того, в этом городке мы увидели несколько вооруженных ружьями полицейских.

- Похоже, чем дальше мы идем, тем более технически развитое общество встречаем, - констатировал я.

- Да, я тоже это заметила. Видимо, тут пространство и время как-то связаны между собой.

- Я только одно не могу понять: откуда тогда у дикарей веревки, которых в каменном веке еще не было.

- Ну, люди из разных временных срезов все равно как-то общаются между собой. Возможно, обмениваются, торгуют, воют, захватывают трофеи. Ничего в этом нет необычного.

Привязав наших пегасов на охраняемой стоянке, мы вошли в трактир. Уселись за свободный столик.

- Давай сегодня не будет