тела, он не оставляет мне места, чтобы просунуть руку, между нами, чтобы я могла тереться, нуждаясь в дополнительном трении, чтобы упасть.

Крик разочарования вырывается у меня из груди, но обрывается, когда он заговаривает.

— Ты хочешь кончить? — он рычит, все еще удерживая себя внутри меня. Подвижность ограничена, голос сорван, я открываю глаза, желая, чтобы он прочел в них отчаяние и гнев. Ухмылка появляется на его губах, и он восхитительно сжимает мою шею, прижимая меня еще сильнее. Край моего оргазма становится все ближе. — Тогда умоляй меня.

Если бы я была в здравом уме, я бы оттолкнула его от себя и показала ему палец за то, что он был таким придурком. Но это не так. Я нахожусь на каком-то тупом дерьме, загипнотизированная его членом, и даже не колеблясь, в ту секунду, когда он ослабляет хватку на моем горле, сохраняя хватку без какого-либо давления, я рыдаю, требуя освобождения, выполняя свою роль покорного партнера.

— Пожалуйста, позволь мне кончить. Пожалуйста. Ты так хорош, и я не могу, блять, больше. Сильнее. Пожалуйста. Да, да. Глубже. Блять. Именно так. Трахни меня, как будто я твоя шлюха, — лепечу я. А затем он проникает в меня, лишая дыхания и самостоятельности, в то время как пламя лижет мои вены.

Он тяжело дышит. Я стону. Он трахает, а я беру. Он шепчет нежные пустяки, и я чувствую острые уколы всего на свете.

— Сейчас, шлюшка, — командует он, подчеркивая слог глубоким, жестким, плавным толчком. Он удерживает себя там и наклоняется вперед, чтобы надавить на мой бугорок. — А теперь кончи на мне.

Вот оно.

И вот так просто я воспламеняюсь, моя душа пылает.

— Резерфорд, — кричу я, преодолевая звуковой барьер. Каждая клеточка в моем теле распадается на две. Моя душа вырывается из меня и прокладывает себе путь за пределы стратосферы в другое измерение, купаясь в свете этого нового царства, в то время как мое тело пытается остаться нетронутым. Я потеряла чувствительность, но в то же время чувствую все и везде одновременно, мое тело разрывается между противоречиями.

Все, что я знаю, это то, что я никогда не хочу, чтобы это заканчивалось. Я никогда не хочу, чтобы волна экстаза перестала захлестывать меня. Моя нога поднята в воздух, пальцы ног направлены к потолку. Мое тело изгибается на диване, сотрясаясь в конвульсиях, когда я пытаюсь сдержать свой оргазм.

Он толкает меня через это, убирая руку с моей шеи. Он прикасается, между нами, чтобы почувствовать, как он вторгается в меня. Я едва осознаю все это, едва осознаю, как он настойчиво говорит:

— Ты чувствуешься так чертовски хорошо, детка. Я близко. Так чертовски близко, просто продолжай сжимать меня вот так.

Но та часть меня, которая полна решимости, та, которой удается затмить ошеломляющую эйфорию, которая захлестывает меня, начинает действовать.

Без предупреждения я толкаюсь ему в грудь, используя свои ноги, чтобы оттолкнуть его от себя. Движение пугает его, и он теряет равновесие, падая на землю. Я знаю, что должна быть обеспокоена тем, что я только что совершила одно из худших преступлений, известных мужчине — прерывание полового акта без кульминации, но я измотана и пользуюсь минутной передышкой, чтобы отдышаться и прийти в себя.

— Что за хуйня? — он воет с пола. Раздается шарканье и жалобный возглас возмущения. — Черт, я только что разбил свои очки.

Они соскользнули, когда мы менялись позами, и он оказался на мне сверху. Я отбросила их в сторону после того, как они упали мне на грудь, не заботясь о том, что с ними может случиться в пылу момента.

Хотя я чувствовала себя нехорошо. Они мне очень нравятся.

— Ты приземлился на них? — я задыхаюсь, мои слова вырываются отрывисто.

— Нет, конечно. Ты, блять, повалила меня на землю, — я поворачиваю голову и одариваю его извиняющейся улыбкой. Со стоном я приподнимаюсь на локтях. Я чувствую себя как желе.

— Прости, — еще одно ворчание, и мне удается сесть, мои ноги утопают в мягком ковре. Я сжимаю ноги вместе, моя киска такая чувствительная. — Я просто не хотела, чтобы ты кончал таким образом.

— Каким образом? Ты получаешь свое, но я не могу получить свое? Это преступление на почве ненависти, — горько хнычет он. Он смотрит вниз на свой пенис с хмурым выражением на лице. — Я действительно чувствую, что мой член вот-вот отвалится.

Это требует больших усилий, но я встаю и наклоняюсь, чтобы помочь ему подняться на ноги. Отис все время подло издевается надо мной.

— Перестань жаловаться и начни умолять.

Он заблудился.

— Что…

Но я уже второй раз за день повалила его на диван. Раздвигая его ноги, я встаю между ними, руки на бедрах, глаза прикованы к его напряженному члену. Я облизываю губы, когда слюна наполняет мой рот в головокружительном восторге.

— Я сказала, — наклоняясь, я кладу руки ему на колени и провожу ладонями вверх по его ноге, зависая рядом с его толстым, воспаленным членом, мои губы касаются его рта, — Начни умолять, как хороший мальчик.

Заметки Поделилась Лизи

1 сентября 2022 года в 00:53

Суперсекретный Непристойный книжный клуб

Принцесса и ее многочисленные наместники

★★★★☆

Исторические романы — это мои новые увлечения. я утверждаю, что Лео — мой новый книжный парень

Миллиардеры и младенцы

★★★☆☆

Бездельничал, он все время рычал, но было жарко, кроме того, здесь нет сюжета, так что не утруждайте себя его поиском, просто наслаждайтесь тем, что есть

Убей меня нежно своим Ч* * ***

★★★☆☆

Порно, вот и все

Замороженные миры и звери

★★★★★

Я не буду объясняться или одалживать свой экземпляр, ты, вероятно, все равно ничего не смогла бы прочитать поверх розовых пометок

Фейри и их волки

★★☆☆☆

Я не думаю, что я девушка-волк:(

Моя пара, Моя любовь

★★☆☆☆

Никогда больше не захочется читать слово пара. мерзкий, но вроде как горячий?

Мед Твоего нектара

★★★★★

О… боже… мой. тоска. эти чувства. черная ковбойская романтика остается самой лучшей. я так много плакала, что это даже не смешно. я надеюсь, что Андрес сможет любить меня так, как Дакс любил Шейлу

Клятвы, которые мы никогда не давали

★★★★☆

Еще один исторический факт: я без ума от этого автора, она мастер

Городские девушки с разбитым сердцем

★★☆☆☆

Я ненавидела это, но я чувствую, что тебе это понравится, и единственная причина, по которой я ставлю ей 2*, это потому, что я знаю, что автор много вложил в нее

Глава 16. Заставь меня