Амир вернулся в гостиную спустя четверть часа. В этот миг Верико Ивлиановна ходила взад и вперед по ковру и нервно сжимала кисти рук. Она обернулась к нему и прямо без предисловий недовольно произнесла:

– Надеюсь, эта девица будет достойна тебя, Амир.

– Матушка, не надо так, – уважительно заметил молодой человек. Он произнес слово «матушка» через силу, ибо все еще не мог привыкнуть к мысли о том, что княгиня Асатиани его настоящая мать. Это было так непривычно и незнакомо. – Софико меня любит, и у нас будет сын.

– А может, дочь? – ехидно спросила она. – Разве эта русская может родить тебе сына?

– У меня есть сын. Если будет девочка, я тоже обрадуюсь, – твердо вымолвил Амир. Верико поджала губы, не зная, как еще выставить девчонку с неприглядной стороны. – Вы хотели поговорить со мной.

– Да, мой мальчик, – вздохнула Верико. – Ты так стремительно уехал в горы за этой девчон…

– Верико Ивлиановна, довольно, – уже недовольно перебил он.

Эти нападки княгини на девушку его стали раздражать.

– Так и быть, Амир, я промолчу. Я лишь хотела рассказать тебе о своей невыносимой трудной жизни. Чтобы ты понял, что я пережила и как страдала все эти годы.

– Расскажите, матушка, я выслушаю вас, – заметил Амир тихо и с почтением.

– Я присяду, с твоего позволения, – сказала княгиня и, сев на диванчик, устремила взор на сына. Амир чуть отошел от нее и оперся плечом о камин, скрестив руки на груди. Верико долго пронзительно смотрела на молодого человека и наконец решилась: – Я хочу, чтобы ты знал все, Амир. Ты мой сын, и долгие годы я не могла рассказать никому правду. Но теперь пришло время, я думаю. Мой рассказ будет долгим.

– Это не утомит меня, матушка, прошу, рассказывайте, – сказал, улыбнувшись по-доброму, Амир.

Верико сглотнула ком в горле и тихо начала свою речь:

– Это было давно. Тогда мне едва минуло шестнадцать лет. Я была невероятно молода, порывиста, красива и чиста. Будучи единственным ребенком моего престарелого отца, который занимал высокое положение и являлся тавади края, я купалась в изысканной роскоши, почтении окружающих и любви родных. Как и все молоденькие девушки, я мечтала о любви и о том, что у меня будет любящий прекрасный муж и моя жизнь пройдет счастливо.

В то время я была влюблена в одного молодого джигита. Он служил азнаури у моего отца. Его звали Леван Асатиани. Хотя ему было уже за тридцать, он до сих пор не был женат. Красивый, надменный и знающий себе цену Леван вызвал в моем сердце искреннее чувство. Однако я не вызывала у него ответного интереса или влечения. Но об этом я узнала позже, намного позже. А тогда мне казалось, что я тоже нравлюсь ему. У моего отца состоял на службе и младший брат Левана, Петрэ. Петрэ Асатиани добрый, приятный, гораздо моложе брата, он был наоборот сильно влюблен в меня. Об этом я прекрасно знала, ибо не раз наедине Петрэ признавался мне в своих горячих чувствах, когда мы случайно виделись в саду или на больших праздниках. Однако я, влюбленная в его старшего брата Левана, ничего не хотела слышать о Петрэ. Леван же все никак не решался сделать мне предложение, в отличие от своего брата, который жаждал обвенчаться со мной. Петрэ было тогда двадцать шесть лет, Левану тридцать два. А мне всего шестнадцать.

В какой-то момент Петрэ, не выдержав, пришел вместе со своим отцом к моему батюшке и попросил моей руки. Отец обожал меня, ибо я была его единственной дочерью. Оттого он дал ответ сватам, что переговорит со мной. На слова же отца, когда он сказал, что Петрэ Асатиани хочет жениться на мне, я расплакалась и заявила, что не люблю Петрэ, а моему сердцу мил Леван. Отец удивился и сказал, что если это так, то он устроит мой брак с Леваном, только бы я была счастлива. Я обрадовалась, ибо все устраивалось наилучшим образом. И самым удивительным оказалось то, что после разговора с моим отцом Леван сказал, что я тоже нравлюсь ему и он готов жениться на мне. Итак, я пребывала в самых радужных мечтах до свадьбы. Тем же летом, спустя два месяца, мы обвенчались с Леваном Асатиани. Именно в тот день кончилась моя счастливая спокойная жизнь.

В первую брачную ночь я прождала Левана в спальне до утра, но он так и не пришел. Затем наутро, поплакав, я вышла к завтраку и увидела Левана. Он уже был за столом и вел себя как ни в чем не бывало. Я сделала вид, что не обижаюсь на него. Но и во вторую, и в третью ночь Леван так и не посетил мою спальню. Лишь единственный краткий поцелуй у алтаря скреплял наш брак, и только.

Я не понимала, отчего Леван игнорирует меня. Отчего я нежеланна для него. Я пыталась соблазнить его, надевала самые красивые платья, заводила страстные разговоры. Но Леван оставался холоден. Мало того, он стал вообще избегать меня. Даже днем мы находились в обществе друг друга не более часа. Я страдала и не знала, отчего Леван так ведет себя со мной. И однажды, спустя три месяца после свадьбы, верная служанка открыла мне страшную тайну о том, что мой муж не любит женщин и предпочитает общество своих молодых слуг или джигитов-друзей. Мало того, она даже однажды показала мне, как Леван целовался с одним из них. Я была раздавлена. Такого я и предположить не могла, ибо была настолько наивна и чиста, что и подозревать не могла о существовании подобного.

– Теперь понятно, в кого эти увлечения были у Серго.

– Ты прав, мой мальчик. Именно Леван, воспитав Серго подобно себе, сделал из него извращенного избалованного повесу.

– Но как же, матушка, Серго и ваш сын, как вы допустили, чтобы он вырос таким? – спросил Амир почтительно. – Меня всегда мучил этот вопрос.

– Я расскажу тебе все по порядку, Амир, прошу, слушай дальше.

– Да, простите, матушка, я более не дерзну перебивать вас.

– Итак, я узнала, что мой муж не может любить меня. Я страдала, плакала и искала выход. И наконец нашла его. Я поняла, что моя влюбленность в Левана уже давно прошла, ибо любить человека, который пренебрегает тобой, невозможно. Я объявила Левану, что хочу развестись с ним