Когда пришел Ник, я поняла, что залезть туда оказалось ужасной идеей. То, что там писали, настолько выбило меня из колеи, что, открыв дверь Нику и дождавшись его поцелуя, я побрела к дивану и плюхнулась на него.

– Я думал, ты хотела где-нибудь поужинать, – снимая куртку, сказал он.

– Знаю. – Я подняла подушку.

Легкая улыбка заиграла на его губах.

– Ты собираешься идти в этом?

Смутившись, я посмотрела на себя. Ох. На мне красовались огромные спортивные штаны и старая толстовка с капюшоном.

– Прости. Я немного отвлеклась.

Он присел рядом со мной.

– На что?

Я указала на закрытый ноутбук, лежавший на одной из подушек, которую я опустила на пол.

– Я зависла на форумах… сайтах для будущих мамочек.

– Звучит интересно.

Выпучив глаза, я посмотрела на него.

– Это оказалось ужасно.

– Что? – засмеялся он.

Он не понимал. Совсем ничего не понимал. Прижав подушку к груди, я уставилась на него.

– Я узнала, что признаки беременности появились у меня чуть ли не после зачатия. Через две недели после того, как мы переспали, моя грудь стала чувствительнее. Я даже не знала, что симптомы проявляются так рано. – Я кивнула на ноутбук. – А ты знал, что стимуляция сосков – единственный научно доказанный факт стимулирования родов?

– Что-что? – снова засмеялся он.

– Я не шучу, – прошептала я. – Кто-то упомянул об этом на форуме, и я погуглила. Как бы странно это ни звучало, но это правда.

Ник склонил голову набок, и в его глазах затанцевали смешинки.

– Я с радостью помогу тебе, если дело дойдет до этого.

Я проигнорировала его слова и подтянула к себе ноги.

– А потом мне стало любопытно, как на самом деле выглядит ребенок на таком сроке. Некоторые писали, что увидели на снимках УЗИ глаза и прочее, а я лишь смогла разглядеть фасолинку, поэтому полезла в Интернет.

– И-и-и…

– И я… посмотрела видео про то, как формируется лицо ребенка в утробе. Боже, я никогда не видела ничего более жуткого.

Черты его лица напряглись, а потом он положил руку мне на колено и отвернулся. Но я заметила, как уголки его губ поползли вверх.

– Неужели все настолько ужасно?

– О, так и есть. – Мои глаза расширились. – Представь себе, как выглядит Картофельная голова[9] из глины. Получилось?

– Да, – закрыв глаза и откашлявшись, сказал он.

– Хорошо. А теперь представь, что глина растеклась, будто тает. А потом ее сморщили… словно кто-то положил руки на щеки и надавил на них.

Посмотрев на меня, Ник несколько раз моргнул.

– Не получается. Можешь показать?

Уронив подушку, я положила руки на щеки и, надавив на них, провела вперед, пока губы не сплющились. Глаза Ника расширились, и он захохотал, запрокинув голову назад. Я опустила руки.

– Это не смешно. Ни капли.

– Боже, – хохотал он.

– Потом глаза появляются там, где должны быть уши. – Я покачала головой. – Как такое вообще возможно? Честно говоря, мне даже не хочется этого знать. А тебе не захочется знать, что происходит с телом женщины, когда она рожает. – Я вздрогнула. – Мне нужно с кем-то об этом поговорить.

– Тебе нужно перестать смотреть эти видео. – Раздвинув мои ноги, Ник пододвинулся ближе, положил руки на мои бедра и потянул меня к себе, после чего я оказалась у него на коленях. – И, думаю, тебе надо отвлечься.

Я положила руки ему на грудь.

– Мне нужно прочистить мозги.

Его руки соскользнули с моих бедер на попу.

– А ты читала какие-нибудь исследования про гормоны беременных?

Я сморщила нос.

– Не читала.

– А знаешь, что я часто слышал? – Сжав руки, он притянул меня ближе, и мои ладони опустились на его плечи. – Что у беременных повышенное либидо.

Я выгнула бровь.

– Это правда. – Он склонился ко мне и коснулся губами чувствительного местечка под ухом.

Я слегка склонила голову, чтобы он мог беспрепятственно целовать мою шею.

– А знаешь, что еще правда?

– Что? – пробормотал он.

– У некоторых женщин начинает выделяться молоко, как только они слышат детский плач, – сказала я. – Даже если плачет чужой ребенок. Представь, я просто иду по магазину, а у меня из груди начинает литься молоко.

Ник положил лоб мне на плечо, и я почувствовала, что его тело дрожит.

Я покосилась на него.

– А самая долгая беременность в истории длилась год и десять дней. Год, Ник. Целый год беременности.

– Стеф, детка… – Он поднял голову, и я увидела, что он улыбался. – Как бы очаровательно ты сейчас ни выглядела, тебе нужно перестать читать и смотреть все это.

– Но как я узнаю обо всем, если не буду читать о беременности?

– У многих поколений до нас не было форумов мамочек или онлайн-консультаций врачей. – Он хлопнул меня по попе обеими руками. – И все получилось.

Я начала высказывать сомнения, что до изобретения Интернета статистика беременностей была лучше, но Ник заткнул меня поцелуем. Когда его губы прикоснулись ко мне, в голове не осталось мыслей о чем-то еще.

Поцелуй стал более страстным, я провела руками по его щекам, и щетина защекотала мне ладони. Я наклонила голову и прижалась ближе к нему. Необузданная похоть разлилась по моим венам, а трусики намокли.

– Ты был прав, – сказала я, целуя уголки его губ и ямочку на подбородке.

Ник чуть запрокинул голову, и я осыпала его лицо поцелуями.

– О чем ты? А то я прав во многом.

Я засмеялась и прикусила кожу под его подбородком, наслаждаясь стоном, который слетел с его губ.

– Про гормоны у беременных. Потому что я очень возбудилась. – Я прикусила кожу в том месте, где шея соединяется с плечом. – Хотя, я всегда возбуждаюсь, когда ты рядом.

– Это моя суперспособность. – Он провел руками по бокам вверх. – Заставлять девушек скидывать трусики.

Улыбнувшись, я отодвинулась, а он тут же поднял голову. Его тяжелый взгляд заскользил по моему телу.

– Тебе стоит быть осторожным с такой суперспособностью. – Я стащила толстовку через голову. – Используй ее с умом.

Его взгляд замер на моей груди, прикрытой кружевным лифчиком.