не придется ни от кого защищаться. Равенна наклоняет голову, ее взгляд встречается с моим. Волосы соскальзывают с ее лица, открывая огромный красный след на левой щеке.

Я много раз слышал термин «слепая ярость», но никогда не испытывал его сам. До этого момента. Все начинается с полного спокойствия, но затем ярость и злость взрываются, как сверхновая, заполняя все мои внутренности. Я делаю шаг вперед, оказываясь позади Рокко, и обхватываю его шею правой рукой, а другой — за левое запястье. Мой взгляд устремляется на Равенну, и я со всей силой сжимаю руку Рокко. Пистолет выпадает из его руки, и Рокко бьется в моих руках, пытаясь освободиться. Я завожу вторую руку ему за шею, зажав его голову удушающим приемом. Это очень эффективный тактический прием, позволяющий мне оказывать давление на обе стороны его шеи одновременно. Я чувствую его затрудненное дыхание, когда он борется за воздух, его лицо приобретает отвратительный фиолетовый оттенок, но никакие звуки не проникают в мои уши. Еще несколько секунд — и он готов.

Слишком легко. И слишком быстро.

По какой-то причине вспоминаю старую колоду карт в кармане, и кривая усмешка появляется на моем лице. Я отпускаю руку, и Рокко Пизано падает на пол.

Лицо Алессандро, смотрящего на лежащего на полу Рокко без сознания, приобретает очень странное выражение. Он вроде бы контролирует себя, но взгляд его дикий. Он встречается с моими глазами, и свирепость в них исчезает, сменяясь беспокойством.

— Рави, детка? — Он делает шаг ко мне, потом останавливается. — Ты в порядке?

— Да, — отвечаю я. Мой голос и ноги дрожат, но это от адреналина.

Алессандро делает еще шаг и приседает передо мной.

— Я не причиню тебе вреда, Рави.

— Почему я должна думать, что ты обидишьменя? — бормочу я в замешательстве. — А почему ты присел?

— Пытаюсь сделать себя менее пугающим в твоих глазах, детка.

— Я не боюсь тебя, когда ты стоишь или… как сейчас. От слова совсем.

На его губах заиграла улыбка.

— Тогда, может быть, ты бросишь нож?

Я опускаю взгляд и понимаю, что все еще сжимаю в вытянутой руке нож для стейка.

— Ой… прости, — охаю я и опускаю руку.

— Можно я тебя обниму? Пожалуйста? — спрашивает он и заглядывает мне в глаза.

С суровым лицом и с крепко сжатой челюстью, он словно пытается сдержать себя. Я на мгновение растерялась от его поведения и вопроса, но потом меня осенило. Он боится, что я в шоке и тоже считаю его угрозой. Глупый человек. Я бросаю нож на пол и кладу руку ему на щеку.

— Да, — разрешаю я.

Алессандро вскакивает и поднимает меня.

— Прости, — говорит он мне в губы, прижимая меня к себе так сильно, что едва могу дышать. — Я должен был быть здесь.

— Все в порядке. У меня появился шанс опробовать те приемы, которым ты меня научил, — бормочу я и прикусываю его нижнюю губу.

— Пока я жив, Рави, тебе больше никогда не придется использовать эти приемы. Клянусь своей жизнью. — Он скользит губами по моему подбородку к синяку на щеке. — Ты собралась?

— Да.

— Мне нужно только кое-что доделать, и мы уходим. Поняла?

— Да.

— Хорошо. — Он медленно опускает меня на пол, затем берет мое лицо между ладонями. — Подожди здесь, пока я не вернусь за тобой. Пожалуйста.

Я киваю.

Алессандро снова целует меня в губы, а затем направляется к Рокко. Он хватает моего мужа за ворот пиджака и тащит его из кухни. Я жду у стола несколько секунд, а затем бросаюсь за ними.

Перебегаю через прихожую в кабинет и заглядываю внутрь через открытую дверь. Рокко все еще без сознания, Алессандро усаживает его на один из больших стульев в стиле барокко у стены, прямо под огромной картиной, написанной маслом. Рокко заказал эту картину вскоре после нашей свадьбы. Композиция представляет собой группу мужчин, сидящих за покрытым сукном столом и играющих в карты на безупречно белой поверхности. Чем-то она мне напоминает «Тайную вечерю» да Винчи.

Алессандро отодвигает журнальный столик перед Рокко и берет из угла комнаты еще одно кресло. И ставит его по другую сторону стола, лицом к Рокко.

— Пизано, пора просыпаться, — бросает Алессандро, садясь в кресло и кладя пистолет на стол.

Глаза Рокко распахиваются. Какое-то мгновение он просто смотрит на Алессандро, затем вскакивает со стула и левой рукой тянется к пистолету.

Алессандро оказывается быстрее. Выхватывает оружие и стреляет в бедро Рокко.

— Это заставит тебя сидеть спокойно.

Рокко падает обратно на стул, крича во всю мощь своих легких. Алессандро не обращает внимания на его вопли и кладет пистолет обратно на стол. Затем лезет в карман и достает колоду карт.

— Я убью тебя на хрен, кусок лживого дерьма! — ревет мой муж между рыданиями, брызжа слюной. Его лицо покраснело то ли от ярости, то ли от боли.

— Я знаю, что тебе нравится играть по высоким ставкам, — произносит Алессандро, перетасовывая карты. — Раз уж на этот раз у нас нет на руках красивых камней, сыграем на что-нибудь другое. Как насчет частей тела?

Глаза Рокко вспыхивают. Он откидывается на стуле, смотрит на Алессандро, и удивление на его лице перерастает в страх.

— Отпусти меня, — предлагает Рокко. — Отпусти меня, и я ничего не скажу Аджелло. Но если ты убьешь меня и дон узнает об этом, тебе конец, Дзанетти.

— Мне плевать. Ты посмел прикоснуться к той, кого я люблю, и заплатишь за это. Плевать я хотел на последствия.

Я прикусываю нижнюю губу. Он все-таки решил отомстить. Возможно, именно поэтому попросил меня остаться на кухне. Чтобы я не знала.

— Она моя жена, ты, ублюдок! — огрызается Рокко. Он, очевидно, решил, что Алессандро говорит обо мне, а не о своей покойной жене.

— Ты имеешь в виду свою будущую вдову? — Алессандро качает головой и начинает раскладывать карты. — Да. Я влюбился в твою будущую вдову с того самого дня, как переступил порог твоего дома. А теперь заткнись и играй. А то я решу испортить тебе вторую руку, и тогда ты вообще ничего не сможешь держать.

Я подношу дрожащую руку к губам. Он делает это ради меня. Последние сомнения, которые еще оставались в моем сердце, исчезают, и я решаюсь поверить в то, что мечты, которые когда-то имела и считала сгоревшими в прах, сбудутся.

Закутавшись поплотнее в пиджак от костюма Алессандро, я подкрадываюсь ближе, но прячусь за одной из книжных полок. Мне хочется подбежать к нему и поцеловать, но не смею