что в каждой без исключения африканской стране, где оно проводилось, большинство респондентов считает, что демократия – это лучшая политическая система для страны[593]. Примечательно, что даже в странах, где преимущества демократии еще не развернулись в полную силу, а также там, где выборы спровоцировали силовые конфликты, большинство граждан все равно высказывается резко против возвращения военной деспотии, однопартийного государства и персональной диктатуры[594].

Аналогичные выводы сделаны в «Americas Barometer» – исследовании, которое проводит Латиноамериканский проект по изучению общественного мнения (LAPOP) от Университета Вандербильта. Несмотря на то что наблюдается значительное предпочтение сильного лидерства, граждане по всей Латинской Америке стремятся жить в демократической системе правления[595]. Таким образом, представление о том, что демократия – это порождение Запада, навязанное людям, которые ее не хотят, – миф, придающий легитимность самым коррумпированным и насильственным правительствам на планете. Данные ясно показывают: по всему миру люди, как правило, хотят, чтобы у них было право голоса в решениях, затрагивающих их жизнь, и нетрудно понять почему. Вместе с тем факт, что некоторые демократические страны неустойчивы и периодически терпят неудачи, не означает, что мы должны отказаться от демократических принципов управления. Их надо просто совершенствовать.

Проведение выборов само по себе несет огромную пользу. Отвлечемся на минуту от автократий, демонстрирующих захватывающий экономический рост, и подумаем обо всем разнообразии авторитарных стран, описанных в этой книге. Становится очевидно, что успех автократического государства – это скорее исключение, нежели правило. В целом же современные репрессивные режимы не оправдывают свое существование стимулированием экономического развития или сплочением нации. На каждый Китай есть своя Венесуэла или Зимбабве, на каждую Руанду – Туркменистан или Конго.

Чтобы понять, почему это важно, проделайте простой мысленный эксперимент: вы можете выбрать, в каком политическом строе родиться – при демократии или авторитаризме, но нельзя заранее выбрать страну, где вы появитесь на свет. Немногие люди предпочтут авторитаризм – сколько ни мечтай о Сингапуре, но статистически высок шанс оказаться гражданином Узбекистана, Северной Кореи или Сирии.

Самые последние количественные исследования приходят к тому же выводу. В Африке более демократичные страны превосходят своих авторитарных коллег по экономическому росту – и чем дольше страна остается демократией, тем больший толчок получает экономика, даже если взять в расчет другие факторы, такие как природные ресурсы и иностранная помощь[596]. Такая же тенденция прослеживается в глобальном масштабе. Исследователи из проекта «Многообразие демократии» (Varieties of Democracy, V-Dem) потратили несколько лет на разработку более совершенных способов оценки демократии. Основываясь на объеме данных, который включает несколько сотен различных индикаторов практически по всем странам мира более чем за 100 лет, они обнаружили, что в целом «демократические общества процветают чаще, чем автократические режимы»[597], а также – что эта взаимосвязь коренится в механизме выборов[598].

Следовательно, перед нами не стоит дилемма «демократия или развитие». Научные данные говорят об обратном – эти понятия зачастую идут рука об руку. Одна из причин заключается в том, что страны, проводящие выборы, с большей вероятностью предоставляют гражданам ключевые общественные услуги. Даже когда политическая конкуренция не полностью свободна и справедлива, правительство испытывает давление и вынуждено реагировать на потребности общества, что ведет к более активным вливаниям в здравоохранение и образование. Разумеется, этого нельзя сказать обо всех странах, где проводятся выборы, но в среднем тенденция такова.

Например, недавнее исследование в Африке выявило, что страны, где проводятся выборы, выделяют больше денег на сферу образования[599]. И в самом деле, переход к многопартийной системе достаточно быстро повлек за собой внедрение бесплатного начального образования в целом ряде стран. Это особенно важно с точки зрения дальнейшего развития продемократических настроений в обществе: установлено, что образование является одним из стимулирующих факторов[600].

Постсоветские страны представляют другой показательный пример. Те государства, что пошли по пути Евросоюза – прибалтийские Эстония, Латвия и Литва, – динамично демократизировались, а их экономики получили хороший импульс к развитию. Однако в постсоветских странах, которые остались авторитарными, вышло совсем иначе. К примеру, в 1995 году литовский ВВП на душу населения составлял примерно $2000. Беларусь отставала незначительно – около $1400. Но к 2016 году разрыв между странами стал огромным – в Литве ВВП на душу населения взмыл почти до $15 000, а белорусский не дотянул даже до $5000. Конечно, таким результатом Литва отчасти обязана вступлению в европейское экономическое пространство, но это было бы невозможно без соответствия всем критериям вступления в ЕС, включая добросовестное управление и соблюдение прав человека.

С учетом сильного общественного запроса на демократию и решающую роль выборов в благополучии страны нет смысла в том, чтобы поощрять возвращение стран в чистый авторитаризм. Более того, такая стратегия была бы нецелесообразной: подавляющее большинство стран по всему миру в той или иной мере проводит выборы, и гораздо логичнее задаться вопросом, как их можно усовершенствовать, чем пытаться подобрать другую политическую систему им на смену[601]. Такой подход не только повысит качество демократии, но и улучшит экономические перспективы. Как говорят эксперты из проекта «Многообразие демократии», чем выше качество выборов, проводимых в стране, тем более выражено их позитивное влияние на развитие страны[602]. И разумеется, защищая выборы, мы также усиливаем голоса людей, которые стремятся влиять на решения, затрагивающие их жизнь, – а это именно то, чего они хотят, по данным почти всех имеющихся исследований.

Злоупотребление демократией

Как мы показываем в нашей книге, имеет смысл озаботиться качеством выборов еще и потому, что на данный момент сфальсифицированные голосования помогают авторитарным режимам продлевать жизнь. Этот тезис отлично иллюстрирует пример Руанды.

В период руандийских выборов 2017 года нам часто звонили журналисты, большинство задавали один и тот же вопрос: зачем президент Поль Кагаме вообще утруждает себя выборами? В 2013 году он получил фантастические 93 %, а с учетом того, что еще в 2010 году отменили ограничение на президентские сроки, теперь он мог законно оставаться у власти до 2034 года. Так почему президент упорно организовывал общенациональные выборы, которые просто не мог проиграть? Почему бы не отменить выборы вообще?

Что ж, на этот раз Кагаме получил 99 %, и подобные вопросы стали еще более закономерны[603]. Кагаме даже не пытался фальсифицировать по-умному, используя разные хитрости из предыдущих глав этой книги. Но даже несмотря на то, что выборы превратились в политический спектакль, он получил от их проведения пользу.

Начнем с очевидного: даже срежиссированая правительством предвыборная кампания 2017 года сыграла важную роль в создании элементарной международной легитимности. Хотя фальшивые демократы известны деспотичным и своенравным поведением, они хотят выглядеть авторитетными и ответственными государственными мужами (автократы – мужской клуб, за редкими