Императрица, уловив колебания егермейстера двора, мягко подтолкнула его к принятию решения:

– Я слушаю вас, граф. Сообщите мне то, что я сегодня должна знать.

Емец-Авлонский поклонился, отметив про себя, что царица показала, что отдает на его усмотрение выбор того, что ей рассказывать, а что – нет. Пока отдает. Мягкость тона монарха – это мягкость лап дикой кошки. Она красива, но верить в ее мягкость весьма и весьма чревато для здоровья. Но, в конце концов, а какой у него сейчас есть выбор? Если не она станет во главе державы, то кто?

Поклонившись, Емец попытался сделать последнюю попытку увильнуть, пытаясь выиграть дополнительные мгновения на раздумье.

– Повелением государя императора ЭСЕД действительно сейчас выполняет некоторые операции особого характера, предусмотренные на подобный случай. Особа вашего величества действительно присутствует не во всех списках лиц, имеющих допуск к тайне. Уверен, что государь не хотел… не хочет оскорблять вашу честь некоторыми щекотливыми подробностями. Тайная война – это всегда отвратительнейшая грязь.

Но императрица твердо повелела:

– Продолжайте, граф, я настаиваю. Мне сейчас не до щепетильности.

– Не смею перечить вам, государыня. Прошу меня простить, но это действительно грязь и кровь. Много крови, которую вам придется пролить…

* * *

Империя Единства. Россия. Москва. Красная площадь. 6 октября 1918 года

Васильев шел сквозь толпу. Тысячи и тысячи людей. Десятки костров в металлических бочках. Густой и въедливый запах дыма. Ночь во время комендантского часа на Красной площади. И с каждым часом народу на площади становилось все больше.

Алексей Тихонович не знал, как отразится на его будущем принятое им решение не препятствовать сбору москвичей. Решение, принятое им вопреки приказу министра внутренних дел Анцыферова. Что может понимать в текущем положении министр, который сидит в изоляции? Разве он видит глаза этих людей? Как может он, начальник Департамента полиции России Васильев, воспрепятствовать собирающимся здесь?

Более того, попытка как-то помешать была бы этой толпой воспринята крайне агрессивно. Прямо скажем, такая попытка была бы сродни провокации.

– Царствуй на славу, на славу, нам…

Толпа пела вразнобой, но пела единодушно, глядя туда, на стены и купол Дома Империи, где доктора боролись сейчас за жизнь государя императора. Туда, где на флагштоке дворца развевался сейчас Императорский штандарт.

И все со страхом ожидали того, что в какой-то миг этот штандарт дрогнет и поползет вниз…

* * *

Империя Единства. Россия. Москва. Особняк купца первой гильдии Бориса Филиппова. 6 октября 1918 года

Вихри за окном. Не видно во тьме ничего. Лишь отдельные снежинки появляются на миг в свете лампы, чтобы тут же исчезнуть и сгинуть без следа.

Высохшие дорожки от слез немилосердно щипали щеки.

Уже не было молитв, не было слов, не было слез.

Лишь тьма и буря за окном.

Оба ее Миши сейчас где-то там…

* * *

Империя Единства. Россия. Москва. Кремль. Клиника. 6 октября 1918 года[36]

Свет. Яркий свет. Солнечный зайчик пробрался ко мне через листья опушки. Не дал поспать. Всю ночь как заведенные гнали. Пальцы до сих пор покалывают. Медленно расплываются в глазах серые, а потом цветные пятна. Вот уже могу разобрать и кроны укрывшего нас березняка, широкую опушку перед ним, а дальше бескрайнее как стол поле. Русское поле. Эх, покосить бы.

«По машинам!» – зычно будит нас капитан. Перед тем как нырнуть внутрь, приподымаюсь с подножки, приглядываюсь. На краю поля в пыльно-маревой дымке появляются черные точки. Что ж, сегодня покосим.

Стоящие перед нашей полянкой в леске «Гончие» выдвигаются в предлесок. Разросшаяся в весенней промоине стыть укрывает бронеходы с верхом. Красота. Вторая их рота застывает в соседнем малиннике. Везунчики. У них и калибр побольше, и каждый третий экипаж женский…

Идут, уже меньше версты до серо-зеленой массы, топчущей наше выбеленное солнцем поле. Много. Славная будет жатва.

Выстрел. Командирский экипаж послал свой пятидюймовый привет идущему по центру «Тигру». Попал! Задымил кошак. Хороший наводящий у «Горыныча»! Жаль, на весь батальон у наших всего три таких клювоносых «ящера». Тонкие 57-миллиметровки ближней к нам роты уже тоже достают, но попасть им пока трудно. Даже с оптикой.

Уже десять минут идет бой. За командирским ТБ-7 начала пристрелку вся стоящая от нас в полукилометре справа первая рота. «Кошки» огрызались, но их с запредельной еще дистанции били своими 90-мм чемоданами наши «Ушастые». Но вот и им прилетели 88-мм из «печных труб». Но что им в лоб-то будет? Траки правда порвать могут. Но так наши-то пока стоят. Ремонтники и без экипажа поправят кувалдами. Как чуть стихнет.

Половина авангарда кошачьих уже небо коптят. Чего комбат медлит? Вот и ему подлетел… Ого! Вагон от «Хаммеля». Это и для «ящеров» серьезно. Вроде недолет. Или позицию сменил? Эх, с земли не видно. Чего же броня медлит? Может, выманивает?

Вижу впереди комрот-три открывает люк. Высовывается с биноклем над травой. Судя по всему, где-то на его линии огня должен был завестись этот ласкающий наш тяжелый взвод «шмелятник». Так и есть, метров на 700 восточнее. Как раз для его «игл» дистанция. Но приказа стрелять нет. В засаде они. Мы «в резерве». Бронированные первачи на себя ворога выманивают.

А сколько их! Уже седьмая линия прорывает вспыленный горизонт. Не меньше полка! Эх, приотстали наши «Емельяны» с «Кувалдами». Их и ждали. А эти так по первой роте и лупят! Пора бы прихлопнуть! Чу! А вот и наших «Пчелок» приказом пожаловали. Взлетаем. Вот мы-то «по-свойски» и разберемся сейчас с чужими насекомыми.

Все же работа наших «летающих танков» завораживает. Ни у фрицев, ни у чифирников таких нет. Но вот «Худые» есть. Пикируют. Но, похоже, наши «мясники» их ждали. Закрутилось в воздухе. Так этим «глистам» и надо! Неча лезть в разборки «насекомых»!

Вот застрекотало и у земли. А вот и пехтура сошлась. «Бергман» или «Мечта водопроводчика»? Что ж вы с русскими-то стволами меряетесь? Ясно же, что у «Барсука» с «Федрычем» длиннее? И что вы вообще сюда поперлись? Шли бы вы от танкового боя лесом. Впрочем, они, похоже, и шли. А там уже мы за БР-9… Обнаружили. Бронеходный ротный довысовывался.

Открываем огонь. Бронелеты лупят ракетами. Снова по «шмелям» с прочими «ганомагами». Броня с земли помогает. Их-то «борзые» хоть размером «клопы», раза в полтора поменьше «Ушастых тридцатьчетверок» будут, но зато Т-50 панцирем покрепче, да и пушка у них получше «консервы» вскрывает. Во как задымили от них «Медведи» с «Носорогами»! Стоп! Какие здесь тридцатьчетверки?